Теория и история. Интерпретация социально-экономической эволюции
Шрифт:
Человек не способен мысленно схватить ни концепцию абсолютного ничто, ни возникновение чего-то из ничего. Сама идея творения выходит за пределы его понимания. Бог Авраама, Исаака и Иакова, которого Паскаль в своих «Мыслях» противопоставил Богу «философов и святых», является живым образом и имеет ясное и определённое значение для верующих. Но философы в своих попытках сконструировать концепцию Бога, описать его атрибуты и то, как он управляет мирскими делами, запутываются в неразрешимых противоречиях и парадоксах. Бог, сущность и образ действий которого смертный человек может чётко выделить и определить, не будет похож на Бога пророков, святых и мистиков.
Логическая структура разума предписывает человеку детерминизм и категорию причинности. Человек видит, что всё, что бы ни случилось во Вселенной, представляет
В этом смысле детерминизм является эпистемологической основой человеческого стремления к знанию <«Наука детерминистична. Она является таковой a priori, она постулирует детерминизм, так как без него она не могла бы существовать». Пуанкаре А. Последние мысли // О науке. – М.: Наука. 1983.С. 666>. Человек неспособен даже представить себе образ недетерминированной Вселенной. В таком мире не существует никакого знания о материальных вещах и их изменениях. Всё выглядит бессмысленным хаосом. Ничего нельзя идентифицировать или отличить от чего-то другого, ничего нельзя было бы ожидать и предсказывать. В такой среде человек беспомощен, говорит на неизвестном языке. Невозможно спланировать какое-либо действие, а тем более его осуществить. Но человек является тем, что он есть, потому что живёт в мире регулярности и имеет умственные способности, чтобы постичь отношение причины и следствия.
Любое эпистемологическое размышление должно привести к детерминизму. Но принятие детерминизма создало некоторые теоретические трудности, которые казались неразрешимыми. Хотя ни одна философия не доказала ложность детерминизма, были некоторые идеи, в отношении которых люди не смогли прийти к общему мнению. Они подвергали идеи страстным атакам, поскольку верили, что они в конце концов приведут к абсурду.
Многие авторы предполагали, что детерминизм, подразумевая последовательный материализм, строго отрицает, что мыслительные акты играют какую-то роль в ходе событий. Причинность в контексте этой доктрины означает механическую причинность. Все изменения вызываются материальными предметами, процессами и явлениями. Идеи – всего лишь промежуточные этапы в процессе, посредством которого материальная сила производит определённые материальные следствия. Идеи не имеют самостоятельного существования, а являются лишь отражением вырабатывающих их материальных объектов. Не существует истории идей и направляемых ими действий, есть только история эволюции реальных факторов, порождающих идеи.
С точки зрения такого цельного материализма, единственно последовательной материалистической доктрины, привычные методы историков и биографов должны быть отброшены как идеалистическая чепуха. Бессмысленно изучать развитие определённых идей из других, ранее разделявшихся идей. Например, «ненаучно» описывать, как философские идеи XVII и XVIII вв. развивались из идей XVI вв. «Научная» история должна описать, каким образом из реальных – физических и биологических – обстоятельств каждой эпохи с необходимостью возникают философские принципы. «Ненаучно» описывать эволюцию идей св. Августина, приведшую его от Цицерона к Мани и от манихейства к католицизму [13] , как мыслительный процесс. «Научный» биограф должен бы открыть психологические процессы, необходимо ставшие причиной соответствующих философских доктрин.
[13]
Манихейство – дуалистическое учение, появившееся в III в., о борьбе добра и зла, света и тьмы как изначальных и равноправных принципов бытия. Полемизируя с христианством, манихейство учит, что зло – начало
Задача исследования материализма оставлена для последующих глав. Здесь достаточно установить, что сам по себе детерминизм не подразумевает уступок материалистической точке зрения. Он не отрицает очевидную истину, что идеи имеют самостоятельное существование, вносят вклад в возникновение других идей, оказывают влияние друг на друга. Он не отрицает мыслительной причинности и не отвергает историю как метафизическую и идеалистическую иллюзию.
Человек делает выбор между способами действий, которые несовместимы. Такие решения, говорит доктрина свободы воли, в основе своей неопределенны и беспричинны; они не являются неизбежным исходом предшествовавших условий. Скорее они являются проявлением присущих человеку склонностей, обнаружением его нравственной независимости. Нравственная свобода – свойство, характеризующее сущность человека, ставит его в уникальное положение во Вселенной.
Детерминисты отвергают эту доктрину как иллюзорную. Человек, говорят они, себя обманывает, веря в то, что выбирает сам. Его волю направляет нечто индивиду неизвестное. Он думает, что взвешивает в уме все «за» и «против» альтернативных вариантов, оставленных для выбора, а затем принимает решение. Но не в состоянии понять, что предшествовавшее состояние вещей предписало ему определённую линию поведения и что не существует способа избежать этого давления. Не человек действует, а человеком действуют.
Обе доктрины не обращают должного внимания на роль идей. Выбор, сделанный человеком, определяется принимаемыми им идеями.
Детерминисты правы, утверждая, что всё, что случается, представляет собой последовательность предшествовавших состояний вещей. Всё, что человек делает в любой момент жизни, зависит от его прошлого, т.е. от его психологического наследства, а также от всего, через что он до этого прошёл. Значимость этого тезиса существенно ослабляется отсутствием сведений, каким образом возникают идеи. Детерминизм несостоятелен, если основывается или связывается с материалистической догмой <см. ниже. Часть 2, гл. 6 , разделы 1-2>. Если он не выдвигается в связке с материализмом, то в действительности он мало что говорит и определённо не поддерживает неприятие детерминистами методов истории.
Доктрина свободы воли правильно указывает на фундаментальное различие между человеческой деятельностью и поведением животных. В то время как животное в данный момент уступает физиологическому импульсу, человек выбирает между альтернативными вариантами поведения. Человек даже владеет выбором – уступить самому властному инстинкту – инстинкту самосохранения, или стремиться к другим целям. Все язвительные насмешки и ирония позитивистов не могут отрицать факт, что идеи обладают реальным существованием и являются истинными силами, формирующими ход событий.
Результат умственных усилий людей, т.е. идеи и ценностные суждения, направляющие действия индивидов, нельзя проследить до их причин, и в этом смысле они являются конечными данными. Исследуя их, мы обращаемся к концепции индивидуальности. Но используя это понятие, мы ни в коем случае не подразумеваем, что идеи и ценностные суждения возникают из ничего путём стихийного генерирования и никак не связаны и не имеют никакого отношения к тому, что уже существовало во Вселенной до их появления. Мы просто устанавливаем факт, что мы ничего не знаем о мыслительном процессе, производящем внутри человеческого существа мысли, реагирующие на состояние его физического и идеологического окружения.