Теория притягательности
Шрифт:
Некоторые считают, что изучать такие вещи, как искусство (или религия), нет никакого смысла. Одни – из числа «серьезных» ученых – считают, что обсуждать эти легкомысленные предметы ниже их достоинства. Другие возражают против серьезного изучения искусства из опасения, что это отнимет хлеб у художников. Третьи утверждают, что, если разложить искусство по полочкам, это лишит его всякой красоты. Четвертые считают, что мы попросту не способны понять, в чем именно состоит притягательность искусства. Здесь я постараюсь ответить на все эти возражения.
Религия и искусство – предметы легкомысленные и маловажные. Изучать их – значит понапрасну
Разве то, на что мы тратим столько времени и внимания, не заслуживает самого пристального изучения?
Если говорить о религиях и других системах убеждений, то надо иметь в виду, что идеи (как хорошие, так и плохие) распространяются среди людей подобно вирусной инфекции. Хотя системы убеждений, связанные с паранормальными явлениями и шарлатанской медициной, легко разоблачаются наукой, они продолжают владеть умами поразительно большого числа людей. Более 40 процентов американцев верят в привидения, чертей и духовную медицину. Религиозные воззрения обнаруживаются в каждой культуре, и в этом смысле с религией могут сравниться только речь, изготовление орудий труда и искусство (включая музыку). Религиозные идеи являются важным фактором воздействия на убеждения и поведение людей во всем мире.
Развитие технологий лишит художников работы. Научно-технический прогресс привел к замене ручного труда машинным. Как правило, это приводит к тому, что работники переквалифицируются из сферы физического труда в сферу умственного труда. Теперь мы достигли такого уровня прогресса, что машины – компьютеры – начинают брать на себя даже умственный труд. Эта тенденция будет продолжаться и приведет к тому, что постепенно люди будут повышать уровень своей подготовки, чтобы управлять компьютерами, выполняющими менее квалифицированную работу.
Я прогнозирую, что по мере развития технологий компьютеры постепенно будут вытеснять и некоторые творческие профессии (например, подменять покадровую целлулоидную анимацию компьютерной графикой). Но это не значит, что в искусстве не останется места для человека. Люди будут заниматься искусством ради собственного удовольствия, как сегодня ради этого занимаются поэзией.
Смогут ли компьютерные программы будущего делать все то, на что способны сегодня люди, и даже лучше? Думаю, да, но, скорее всего, к тому времени отношения человека и компьютера изменятся настолько, что просто не будет смысла пытаться их разделять. Возможно также, что к тому времени, когда компьютеры научатся работать лучше нас, нам вообще не будет нужды работать. Должен отметить, что эта тема сейчас обсуждается куда более светлыми умами (с обеих сторон), и не мне с ними спорить. Время покажет.
Если компьютерные программы способны создавать достойные упоминания произведения искусства быстро и дешево, потребителям (то есть всем людям) это только на пользу. Может быть, даже фильмы будут модифицироваться по нашему желанию в зависимости от нашего текущего настроения.
Осознав принципы действия искусства, вы только все испортите, лишив его всякой красоты. Поэт Джон Китс жаловался, что Исаак Ньютон своими исследованиями и теориями «расплел радугу» и погубил очарование цвета и света. Китс умер в 1821 году, но, на мой (совершенно ненаучный) взгляд, художники и дизайнеры (что в искусстве, что в рекламе) продолжают весьма эффективно пользоваться цветом. Понимая, как и что работает, начинаешь видеть внутреннюю красоту предмета или явления. Например, некоторым нравятся пейзажные сцены, которые видны как будто из укрытия (частично перекрываются ветвями дерева). Думаю, это связано с тем, что ветки порождают в нас чувство безопасности (а это ощущение прекрасно само по себе) и тем самым позволяют нам глубже оценить красоту картины или фотографии. Доставляет ли секс нам меньше удовольствия от того, что мы знаем тонкости эволюции репродуктивного процесса? Становится ли пирожное менее вкусным от того, что любовь к сладостям привита нам самой эволюцией, что сладкие продукты питательны и редко встречаются в природе? Едва ли. Начиная писать данную книгу, я был уверен, что это объяснение все объясняет.
Однако главное достоинство научного мировоззрения в том и состоит, что приверженность науке зачастую помогает нам увидеть свои ошибки и заблуждения. Исследование, проведенное профессором Сарой Мур, показало, что, когда мы знаем, отчего любим пирожные, наша любовь к ним начинает ослабевать. А когда мы узнаем причины случившейся с нами неприятности, воспоминания о ней перестают быть такими мучительными. Еще одно исследование, проводившееся под руководством психолога Дэниела Гилберта, показало, что полное понимание причин позитивного переживания снижает степень и продолжительность испытываемого нами удовольствия. Так, например, если кто-то спрашивает, чем вам понравился фильм, сами попытки объяснить это приводят к тому, что фильм нравится вам уже несколько меньше. По-видимому, понимание снижает эмоциональный накал переживания, что хорошо в случае негативных переживаний (вы быстрее избавляетесь от психологической травмы), но мешает наслаждаться позитивными переживаниями (как в случае с пирожными).
Я оказался не прав и теперь не знаю, как сбить спесь со своего критика. Лучшее, что я могу сказать, – это то, что даже в тех случаях, когда понимание вредит получаемому удовольствию, есть надежда, что само объяснение наблюдаемого явления может оказаться достаточно интересным, чтобы компенсировать потерянное.
Существует как минимум одна форма искусства, где понимание определенно не дает получить удовольствие, – фокусы. Фокусники никогда не объясняют, что они делают, поскольку это погубит весь эффект. Именно неудовлетворенное желание понять делает фокусы такими интересным.
А теперь сравните это с тем, насколько интереснее становятся для нас некоторые вещи, когда мы узнаем, как они устроены: какую радость мы испытываем, когда разгадываем загадку, раскрываем тайну или узнаем, что рыбы сребробрюшки подсвечивают свое брюшко, чтобы быть невидимыми для плавающих под ними хищников.
Наконец, есть люди, которые думают, что понять такие вещи, как искусство или религия, просто невозможно. Что ж, поживем – увидим.
1. Запрограммированные на общение
Для всех животных жить – значит убивать.
Люди, как и оцелоты, олени и все прочие животные, должны питаться еще живыми или уже погибшими клетками. В далеком прошлом для нас было важно уметь определять наличие живых существ поблизости от себя. Что это такое перед нами? Разум человека обладает сложным пониманием базовых типов вещей. Сталкиваясь с чем-то новым, мы пытаемся классифицировать это, относя либо к живым, либо к неживым. Это может быть растение, другой человек, друг или враг, либо это может быть животное, на которое мы можем охотиться или которое может охотиться на нас.