Теория пролетарской диктатуры
Шрифт:
Являясь наиболее общей организацией господствующего класса, государство возникает в процессе общественной дифференциации. Оно есть продукт классового общества. В свою очередь, процесс социального расслоения есть производная экономического развития, а отнюдь не простой результат голого насилия со стороны групп победителей иноземного происхождения, как то утверждают некоторые экономисты и социологи (Гумплович, Оппенгеймер), которые в данном пункте по существу дела лишь повторяют пресловутого Дюринга. Вот как определяет "историческое государство" Франц Оппенгеймер.
"По форме, -- пишет этот автор, -- оно (государство) есть правовая институция, навязанная победоносной группой группе побежденной. Его содержанием является планомерная
"Классы созданы при помощи политических средств и могли быть созданы только политическими средствами" ""8"".
Таким образом, классы являются, по Оппенгеймеру, лишь трансформированными группами победителей и побежденных, а вовсе не законным дитятей экономического развития. Их появление связано исключительно с "внеэкономическим фактором".
В этой теории "происхождения классов" и государства верно лишь одно -что конкретная история есть история насилий и грабежа. Но этим вопрос отнюдь не исчерпывается, ибо в действительности ни "правовые институты", ни производственные отношения определенного типа не могут возникнуть и удержаться, раз в экономическом развитии данного общества нет для этого достаточной почвы. В частности, для появления классов и упрочения их в качестве основной общественной категории этим базисом являлась хозяйственная дифференциация в связи с ростом разделения труда и частной собственности ""9"".
Образование классов логически отнюдь не предполагает завоеваний, и история приводит нам примеры образования классов помимо всякого "завоевания". Таково образование государства в Северной Америке. Правда, обычно недооценивают зародышей североамериканского феодализма и господства поземельной аристократии ""10"". Однако эволюция капиталистических отношений Америки становится совершенно непонятной с точки зрения "чистой теории завоевания".
Кажущийся радикализм аналогичных теоретических конструкций имеет весьма апологетические корни, ибо здесь идет нападение не на основы товарного хозяйства -- частную собственность, а лишь на монополистическую форму этой последней, как будто эта монополистически превращенная форма не есть логическое и историческое продолжение элементарной формы простого товарного хозяйства. На самом деле государство, как и классы, "никоим образом не является силой, навязанной обществу извне... оно есть, наоборот, продукт этого общества на известной ступени развития" ""11"".
Если конститутивный признак государства, его "сущность" видеть в том, что оно есть всеобщая организация господствующего класса, то необходимо признать, что государство есть категория историческая. Таков был взгляд Маркса и Энгельса.
Точно так же, как капитал, по Марксу, не есть вещь, именно средства производства an und fur sich, а общественное отношение, выраженное в вещи, "сущность"
государства заключается не в его техническо-административной роли, а в отношении господства, которое скрывается под этой административно-технической оболочкой ""12"". Но так как это отношение господства есть выражение классовой структуры общества, то вместе с исчезновением классов исчезнет и государство. Таким образом, государство имеет не только свое историческое начало, но и свой исторический конец. "Даже радикальные и революционные политики,-- писал Маркс,-- вскрывая ограниченную точку зрения своих современников, ищут корень зла не в сущности (Wesen) государства, а в определенной государственной форме, на место которой они хотят поставить другую государственную форму" ""13"". Еще решительнее говорит Энгельс. "Все социалисты,-- утверждает он,-согласны в том, что государство, а вместе с ним и политическая власть (Autoritat) исчезнут в силу грядущей социальной революции,-- другими словами, что общественные функции потеряют свой политический характер и превратятся в простые административные функции, блюдущие общественные интересы" ""14"".
В "Анти-Дюринге". Энгельс заявляет, что государство должно "отмереть"
(absterben). В "Происхождении семьи etc." он помещает государство в музей древностей будущего общества "наряду с бронзовым топором и прялкой". Приведенные цитаты (а их можно было бы, конечно, увеличить) вовсе не случайны, -- наоборот.
Здесь выступают специфические особенности марксова метода, который рассматривает общественные явления не как вечные и неизменные категории, а как преходящие явления, возникающие и исчезающие на определенной ступени общественного развития. Это, таким образом, не вопрос терминологии, как хотят изобразить дело некоторые критики, точно так же, как вовсе не терминологическое словопрение заключается в споре, есть ли палка дикаря капитал или просто палка ""15"". Для Маркса критерием различения, логическим fundamentum divisionis ""16"" было различие типов отношений между людьми, а не фетишистски извращенная "поверхность явлений". Понять общественное развитие как процесс непрерывного изменения этих типов ("социально-экономических структур") и было собственно задачей Маркса.
Таким же путем подходил он и к вопросу о государстве как политическому выражению широкой социально-экономической категории -- классового общества. И точно так же, как буржуазные экономисты, точка зрения которых статична и не исторична, не могут понять специфической точки зрения Маркса на экономические категории,-- так и юристы и социологи буржуазии не понимают и марксистского взгляда на государство. "Теория Маркса,-говорит, напр., Гумплович,-- содержит новое и в значительной степени правильное понимание государства". Но... "ужасная ошибка социализма коренится в том, что он верит, будто государство делает себя излишним" ""17"". Так говорит "радикальный" Гумплович. Другие его коллеги могут уже ех officio ""18"" не понимать Маркса ""19"".
Итак, коммунистическое общество есть безгосударственное общество, потому что это есть общество бесклассовое. Но если коммунизм отрицает государство, то что же означает завоевание государственной власти пролетариатом? Что означает диктатура рабочего класса, о которой так много говорили и говорят марксисты? На этот вопрос ответ дается ниже.
2. ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА И ЕЕ НЕОБХОДИМОСТЬ
Предварительно одно небольшое замечание. До каких пределов может доходить ренегатство бывших социалистов, видно из специальной брошюрки Каутского, выпущенной против большевиков (Karl Kautsky. Die Diktatur des Proletariats.
Wien, 1918, Verl. Ignaz Brand).
В этом "элаборате" отреченской мысли мы находим, между прочим, такое поистине классическое место: "Тут (т. е. для оправдания своей диктатуры.-Н. Б.)
вспомнили (большевики) кстати словцо о диктатуре пролетариата, которое Маркс однажды, в 1875 году, употребил в одном из писем" ""20"". Для Каутского все учение о диктатуре, в котором сам Маркс видел основу теории революции, превратилось в пустенькое "словцо", случайно оброненное "в одном из писем"!
Немудрено, что в теории диктатуры Каутский видит "новую" теорию.
Эту "новую" теорию, однако, мы почти целиком имеем у Маркса.
Маркс ясно видел необходимость временной государственной организации рабочего класса, его диктатуры, потому что он видел неизбежность целого исторического периода, целой исторической полосы, которая будет иметь специфические особенности, отличающие ее и от капиталистического периода, и от периода коммунизма как рационально построенного безгосударственного общества.