Теория точного выстрела… или Записки ветерана Куликовской битвы
Шрифт:
Явно было, что здесь проводились большие совещания. Но сейчас никого не было. Увидев Сергея Павловича, Коростылев встал со своего кожаного кресла. Снял пиджак и повесил его на спинку.
– Давай, заходи! Что ты там у порога мнешься, – посмотрел на секретаршу, кивком головы показал ей, что можно. Секретарша вышла. Коростылев спросил.
– Ты обедал? Перекусишь со мной, чем бог послал?
Сергей Павлович вспомнил, что еще недавно у него урчало в животе и не отказался.
– Можно и перекусить.
Коростылев подошел к стене, которая была занавешена белыми жалюзи и взявшись за шнурок сдвинул их в сторону. Оказалось, что за ними была стеклянная стена, которая открывала шикарный вид на старинное озеро, на берегу которого стоял спортивный комплекс.
– Как тебе? – гордо спросил Коростылев, с прищуром смотря на то впечатление, которое произвел. А вид открывался действительно шикарный. И Сергей Павлович действительно не ожидал такого.
– Впечатляет, конечно! – Он подошел к стеклу и посмотрел вниз. Это был другая сторона спорткомплекса. Стоянки и его машины видно не было. Зато было видны беговые и велодорожки вокруг озера. Двигающихся по ним людей. Маленьких как муравьи. Лодочную станцию и лодки, снующие по ровной глади. Прямо от подножия спорткомплекса как раз стартовала восьмерка на байдарке.
– Видишь, – Андрей Петрович встал в позу мыслителя. – Развиваем спорт. Всеми силами. Поднимаем Россию!
Секретарша вкатила в дверь столик, заставленный различной снедью. Рыбка. Мяско. В центре красовался запотевший графинчик. Вышла и вкатила еще один столик. На нем стояло горячее: кастрюлька с борщом и горшочки. Кувшин с морсом.
Андрей Павлович развернул один из стульев, который был придвинут к столу для переговоров, и предложил то же самое сделать Сергею Павловичу.
– Давай, присаживайся. По-простому!
Рука его потянулась сразу к графинчику.
– Будешь?
– За рулем.
– Ну, как хочешь, – Петрович плеснул себе рюмашку, поднял перед собой, по-гусарски оттопырив локоть. – За встречу!
Выпил, крякнул и начал разливать половником борщ по тарелкам.
– Давай, рассказывай! Что ты? Как ты?
Сергей Павлович пожал плечами.
– Да, что рассказывать? Вроде уже все сказал. Вышел в отставку. Купил квартиру здесь. Переехал.
Шумно прихлебывая, Петрович начал есть и внимательно слушать.
– Один? С женой?
Сергей Павлович усмехнулся.
– Один. Развелся уже давно.
Помогая себе черным хлебом, Петрович не терял нить разговора.
– Дети есть?
– Дочь. Но она уже взрослая. Самостоятельная. – И предугадывая следующий вопрос Петровича, добавил. – Внуков пока не подарила, но активно над этим работает.
Петрович снова налил себе полрюмочки.
– И правильно, что развелся. Я вот четыре раза был женат. И не жалею, что снова на свободе. Нам казакам воля вот так нужна.
Петрович провел ладонь по горлу.
– Детям помогаю. Как могу. Учебу оплачиваю. На карман. Все как положено. Но вот если на моря выезжаю, то не один. С теткой. При этом могу себе позволить выбрать! А иметь возможность выбора в наше время – это есть статус!
Сказал он как отрезал и это получилось у него так смешно, что Сергей Павлович не удержался и улыбнулся. Ему-то как раз хотелось не выбора, а стабильности, так как старость не за горами, но свою теорию жизни он развивать не стал, а пока Петрович жевал, попытался перехватить инициативу в разговоре.
– Что это у тебя за товарищ-то был сейчас. Чем недоволен?
– А…– Андрей Петрович отмахнулся как от назойливой мухи, – пустил на свою голову в зал. Вот теперь расхлебываю.
Посмотрел на портрет Путина.
– С другой стороны и отказать было нельзя. За него с самого верха хлопотали. Говорят надо развивать олимпийские виды спорта. А чего их развивать, когда от них одни расходы.
– И что же это за спорт такой?
– Стрельба, будь она не ладна, – разразился трехэтажным слогом Петрович, – … из лука. Понимаешь, Серега, по проекту у меня в спорткомплексе один зал должен был отдан под стрельбище для стрельбы из лука. Но пока тренера не было, я пустил туда наших борцов.
Он сжал кулак и так посмотрел на Сергея Павлович, чтобы он сразу понял, кого он подразумевал под словом «наших».
– Ну, чтобы молодежь воспитывать по-казацки, по-христиански.
Зачем-то вспомнил бога Петрович и перекрестился на икону, которая стояла в шкафу напротив. Помимо иконы в шкафу все было заставлено бутылками с иностранными этикетками.
– И в чем проблема-то? – не понял Сергей Павлович.
– Да в зале этом положили ковры борцовские, а оказывается для стрельбы из лука такое покрытие неприемлемо. Нога видите ли у стрелка стоит неустойчиво… На кучность влияет, – он посмотрел за Сергея Павлович будто ища у него поддержки. – Ну, ерунда же? Скажи. Мы с тобой стреляли из любых положений и это никак не влияло на кучность.
Сергей Павлович хмыкнул. Действительно. Если рисовать протоколы, то на кучность это не влияет. Впрочем, про стрельбу из лука он ничего не знал, поэтому сказать что-то конкретное не мог. Тем более, что явно дело здесь было в чем-то другом. И Андрей Петрович вполне четко и совершенно открыто обрисовал эту другую причину.
– И потом, понимаешь, борцы у меня на коммерции. Аренду платят исправно. А я из этих средств ветеранов поддерживаю.
– А стрелок что ли не платит за аренду?
– Да, платит. Муниципальную. Но это же копейки, – показал пальцами, сколько платят. Выходило действительно не много. – Вот организовал бы настоящий тир, где можно было бы из мелкашки пострелять, из арбалета, ножи бы метать, а то и из огнестрела пальнуть. Я бы пробил, если что с ментами надо решить. Решил. Это не вопрос. От желающих отбоя не было бы. Братва бы денег дала.
– А лук?
– Что лук? – не понял Петрович, потому что уже забыл про него.
– Ну, из лука в это тире можно было бы пострелять?
Петрович согласился.
– Из лука, конечно, – и снова отправился в мечтания, – Вот это была бы тема. Так нет же не хочет. Всех берет бесплатно. Да еще и просит денег на оборудование и поездки. Ну, не обнаглел? А? Я бы его выгнал, да только…
Кинул взгляд на портрет на стене. Помахал рукой. Почесал макушку.
Сергей Павлович понял, что не хочет погружаться в подробности, хотя так же ему стало понятна причина, почему врач просил не говорить Петровичу об их договоренности. Чтобы не развивать эту тему, согласился.