Теперь ему принадлежу. Беременна от монстра
Шрифт:
– Да.
– Мне нужно в душ…
– Потом, – он открыл дверь, и мы ворвались в комнату.
По дороге я не спросила, кто он и куда меня везет: я хотела приключений, и я их нашла. В начале вечера были наивные мысли насолить Валере, заставить его ревновать, но я угодила к настоящему дьяволу, я поняла это, оказавшись в его руках.
Мы не включили свет.
Ночь была лунной.
Серебристый свет падал через окно на нашу будущую постель, куда он меня повалил. Пальто бросил рядом с кроватью и выпрямился. Я смотрела,
Андрей сбросил черную рубашку. В глаза бросилась дорожка темных волос, уходящая по животу вниз, она пряталась под ремнем джинсов. Грудь высоко поднималась от возбужденного дыхания. Он был хорошо сложен, с поджарой фигурой – у меня дыхание перехватило от рельефа. Жилистый и сильный даже на вид. Все портили шрамы. Бугристые, некрасивые отметины на груди и животе. Уже побелевшие от времени, но они мгновенно сбили эротический настрой. Потому что вызвали вопросы. Их слишком много. Когда видишь такое, первый вопрос – что с ним случилось, вашу мать?..
– Андрей… – испуганно прошептали губы.
Я подняла глаза и когда мы встретились взглядами, поняла, что ему на все плевать. На то, как я смотрю – тоже. Он меня хотел и все. Это не страсть – одержимость. Я соблазнительно выглядела на кровати, залитой лунным светом: длинные волосы разметались по покрывалу, в порванный лиф платья выглядывала грудь, подол задрался… Все равно я не понимала, почему его так кроет.
Но это приятно, когда мужчина сходит по тебе с ума.
Меня никогда так не хотели.
– Иди ко мне, – я расслабленно легла на спину и протянула к нему руки.
Не знаю, куда нас заведет эта страсть. Я могла думать только о моем новом любовнике, а он обо мне. Дрожащими пальцами Андрей расстегнул ремень и пуговицу джинсов. Я смотрела на то, что ниже – на распертую ширинку джинсов. Он раздел меня: сорвал сапожки, платье, лифчик, стянул трусы – как варвар. Терзал мою грудь, заставляя выгибаться на постели, смотрел, как постанывая, я кусаю себе губы, отдаюсь, кусаю губы ему, схожу с ума и прошу еще.
Это было не как в машине. Там он утолял жажду, в гостиничном номере – развлекался. Крутил меня, играл со мной, как будто за один раз хотел перепробовать все, что пришло ему в голову за несколько лет.
Раскладывал меня на кровати то так, то этак, пока, наконец, не взял сзади, щекой вдавив в подушку.
– Как ощущения? – тихо, на выдохе, спросил он, когда я застонала.
Я не смогла ответить, нечленораздельно промычав в ответ, и кусая себе руку. Когда секса так много, он становится невыносимо сладок. Нестерпимо. Хочется молить – остановись! А когда останавливался, я извивалась и просила продолжить. К тому моменту, как все закончилось, я искусала себе губы и пальцы. Он совсем меня измучил. Отпустит ли вообще живой?
Он сильно прижался к моим ягодицам животом, содрогаясь. Сжал талию крепкими руками. Всё… Открытым ртом я дышала в подушку, из-под закрытых век неожиданно выкатились слезы – он меня так эмоционально переполнил, что я не смогла сдержаться. Последние толчки – самые сладкие и мучительные – прекратились.
– Прости, не сдержался, – хрипло и неразборчиво сказал он, в последний раз прижимаясь бедрами. – Лена… Тебе нужно что-нибудь купить. Я не надел резинку. Ни разу.
Изнеможенная долгим сексом, я свернулась в калачик и вздохнула.
Вспомнил.
Столько паники в голосе.
В машине его хватило на минутную прелюдию, прежде чем от страсти сорвало крышу, и он меня не отымел. По-другому не назовешь. Так я ему голову вскружила – обо всем забыл. Теперь жалеет, что раз пять в меня кончил.
– Ты за это извинялся? – я улыбнулась с закрытыми глазами. – У меня безопасные дни, не беспокойся.
– Это что? Это надежно?
– Да… – я не хотела вдаваться в детали, сил не было.
Андрей упал рядом, и минут десять мы могли только лежать и дышать. Как здесь пахло сексом… Крышесносно. Он с пола подобрал сигареты и закурил. К запаху секса добавился приятный аромат дыма.
Как это бывает с мужчинами, после интима Андрей ушел в себя.
Я следила за ним, непонятным и закрытым: он курил, зажав сигарету в неработающем углу рта, и смотрел в потолок погасшими от усталости глазами. Я щекой прижалась к плечу, глядя на шрамы. В машине было темно, хорошо, что узнала о них постфактум, иначе бы испугалась… Пока мы занимались любовью, я о них вообще не помнила.
– От чего это? – я провела по рубцам, и Андрей перехватил руку, словно ему больно.
– Не трогай. Это после службы.
– Ты воевал?
– Да.
У меня был миллион вопросов, но я молчала, шестым чувством улавливая, что он не скажет о себе правды. Не сейчас. На один вопрос я все же решилась.
– Ты давно один? – спросила я.
Не ври, что нет. Я почувствовала.
Но он молчал.
– Лучше поговорим о тебе.
Я заинтересованно привстала. Андрей погладил мой подбородок: добивался, чтобы я улыбнулась. Подушечка пальца задержалась на губах. Она пахла сигаретой.
– Ты бы хотела со мной встречаться? Например, два-три раза в неделю.
Звучало так, словно он попробовал меня, ему понравилось и теперь предлагает стать его любовницей. Я бы решила, что он женат, если бы не мужской голод, который он полночи со мной удовлетворял. У женатых такого не бывает.
Такого голода вообще не бывает.
Я рассматривала жесткие глаза и худое лицо, пока он ласкал мои губы. Слегка щурился от дыма. Такой закрытый мужчина… Непонятный. А ведь они его боялись, вспомнила я. В клубе. Даже смотреть в его сторону не хотели, когда он вошел в комнату, где мучили меня. Даже партнер не остановил его, хотя был против, чтобы Андрей вмешался.