Теперь мы квиты
Шрифт:
И тот факт, что этот урод посмел сунуться ко мне в клуб, заставил напрячься.
Тачка остановилась, и со стороны водителя вышел Исай. Кажется, что этот шкаф стал еще шире и больше.
– Варламов, какая встреча, – улыбнулся, помахав ладонью. Не было и капли доброго в его жесте. Жестокий, плюющий на всех на своем пути. Братья Гесс в последние годы набрали силу в городе. Под ними практически все отрасли криминала. Но до этого дня они обходили нас стороной. Когда—то Потап поставил на место Исая, с тех пор он не контактировал
Гесс-старший встал прямо посреди проезжей части, и, вытянув из джинсов сигарету, вставил ее в зубы, прикуривая. На его пальцах было несколько серебряных печаток, а косуха с правой стороны изрешечена пулевыми отверстиями.
Я было хотел послать его к черту и на этом закончить разговор, но в следующую секунду из пассажирской двери появился Демид. Вот тогда—то я закипел.
Подошел к нему, спустившись на дорогу.
– Лука, – окликнул меня Дема.
Я обернулся, метнул в него разъяренным взглядом. Не х*р мне указывать, что и кому говорить. Если Огинский решил впустить в свою жизнь криминал и испортить ее, то зря надеется, что я позволю ему это сделать.
– Вот уж не рад, так не рад – проговорил, нагло глядя в глаза Исаю. Он был выше меня, но я его не боялся. И понять не мог, почему весь город дрожит лишь при упоминании его имени.
– В гостеприимстве тебе нет равных, – усмехнулся, не обращая внимания на грубость. – Дело есть. Можем обсудить?
– Нет у нас с тобой дел, Исай. Я Мирону уже все сказал.
Он широко улыбнулся, затянувшись сигаретой.
– Брат говорил, что вы нехило поеб*шились. Не думал, что так нынче обсуждаются дела, – проговорил с усмешкой.
– Считай, что это дружеским спаррингом, немного вышедшим за рамки.
– Лука, – окликнул Дема. – Послушай, Исай дело говорит.
– Мне пох*й, о каком деле говорит Исай.
Обернулся к Гессу. Он выжидающе смотрел на меня.
– Ответ тот же, что дал твоему брату. Мы не связываемся с криминалом. Ни один из моих бойцов не станет с тобой работать. И какие бы дела вас не связывали с Демидом, больше он не с тобой, все ясно? Узнаю, что ты моего бойца по своим подземкам таскаешь…
Выпустил дым сигареты. Гесс напрягся. Видел, как полыхнуло пламя в его глазах.
– Сделаешь ЧТО, Варламов?
Подошел к нему, задрав голову, посмотрел в глаза его наглые.
– Не. Суйся. К моей. Семье, – проговорил с нажимом, с расстановкой. – Стволами не только вы можете похвастаться, Гесс. Ты знаешь меня.
– Знаю, – кивнул Исай. – Но ты подумай, Варламов. Такие как вы, нужны нам.
Он садится в тачку и уезжает.
– Ты как? – Огинский поднимает напряженный взгляд, и я замечаю ссадину под его бровью. Твою ж!
Сжимаю пальцами глазницы. Бл*ть, как бы не сорваться.
– Слушай, у меня все под контролем, – начинает было Демид.
Я смеюсь.
– У меня тоже было, Дем… – не успеваю договорить.
Вдруг рядом с нами, едва не сбивая, тормозит тонированный фургон. И как только останавливается, из него градом сыпятся люди в скафандрах.
– Мордой в пол! Лежать! – кричит самый наглый, буквально сбивая меня с ног. Он давит на лицо, выламывая до боли руки за спиной.
– Больно, бл*ть! Легче! – слышу рев Демы, – повернув голову, вижу, что и его положили.
– Варламов Лука Алексеевич, Огинский Демид Владимирович? – раздается голос над головой. Я не вижу лица его хозяина. Все что я могу лицезреть – его лакированные туфли и брюки в клетку.
– Вы задержаны по подозрению в совершении преступления предусмотренного пунктом «Ж» части 2 статьи 105 УК РФ.
Меня вздергивают за руки, и я буквально повисаю в воздухе. И сейчас на меня смотрит тот самый следователь, с которым я встречался вчера.
– Ребят, грузите пассажиров.
Глава 2. Пойман, но не сломлен
– Рад нашей встрече, – сегодня Казанов выглядел намного бодрей.
Да и тон следака разительно изменился.
После утренней встряски с ОМОНом я немного протрезвел. Но все равно не мог понять, что происходит. Ясное дело, что здесь был замешан Вершинин и ничего хорошего нас не ждет.
– Не могу ответить тем же, – усмехнулся, потирая натертые наручниками запястья.
– Ясное дело, – с его губ сорвалась усмешка. – А вчера так красиво играли, будто не знаете убитого Архарова Давида Сергеевича. Так правдоподобно удивились новости о пистолете. Я даже поверил, еще и посочувствовал вам, – на губах мента застыла улыбка.
– Признаю, теряю хватку. Не сразу получилось сложить все детали пазла в единую картину. У вас же был довольно весомый мотив.
Последнее слово костью в горле застряло. Я даже поперхнулся.
– Не поясните?
Следак сохранял спокойствие.
– Я про оружие. Он лежал четко на трупе Архарова, а убит он был ножом. Это значит, что пистолет был посланием ему и всем его подельникам, – Казанов приблизился, посмотрел на меня в упор.
– Не молчите, Лука. В ваших интересах начать сотрудничать со следствием. Вы же знаете, что признательные показания сыграют на суде в вашу пользу.
С губ сорвался нервный смешок. Голова начинала болеть все сильней, и меня нервировало то, что я нихрена не понимаю.
– Может быть вы мне расскажите, чтобы сотрудничество было более плодотворным? Ей богу, гражданин начальник, голова болит зверски, не в то время вы меня в гости пригласили, – откинул голову на стену.
В висках пульсировало. Алкоголь отпускал, и если вспомнить, сколько я в себя влил за ночь – худо мне здесь придется в ближайшие сутки.
Он впивается в меня гневным взглядом. Только мне сейчас плевать. Если даже отмудохать меня решит, я ж ничего не скажу. Даже вариантов нет.