Теперь они мясом наружу

R. Renton

— Это отсюда с космонавтами разговаривали, да? — Словно не замечая человека за столом, она медленно пошла вдоль мониторов, не отрывая взгляда от карты на большом экране.

Баз тоже не проявлял к незнакомцу никакого интереса. Запрыгнув на ближайший стол, он начал спокойно обнюхивать какой-то микрофон.

— Да, они меня не видят. Ведь я совсем не тот, кто ты думаешь. Я всего лишь проекция твоего подсознания... То есть я — это ты сам. — Грустно улыбнулся человек в сером и, встав из-за стола, пошёл к нам навстречу.

И когда он поравнялся

с Алисой, то вместо того, чтобы столкнуться с ней лбами, просто прошёл насквозь. А девушка продолжила с любопытством разглядывать мониторы, пульты и хитроумные приборы, размещённые на рабочих местах космических диспетчеров.

— Зато сейчас ты можешь успеть вытащить из меня столь нужные тебе правильные ответы. Только... — Он перестал улыбаться и, присев на краешек одного из столов, виновато пожал плечами. — Только для этого придётся сначала вспомнить правильные вопросы...

Глава 20. Я вижу мёртвых людей

— Но... ты же тот о ком я думаю? — Мне достаточно было подумать этот вопрос и незнакомец в сером его услышал. — Там, на балконе... Ты умер. Два раза. И теперь ты у меня в голове?

Оглядев свои и руки, он покосился на туловище и даже заглянул себе за спину. Но, посмотрев на меня обратно, с улыбкой покачал головой:

— Нет. Я же говорю — я это ты сам. Просто твоё сознание так представляет себе человека, который знает о происходящем больше тебя. И больше чем Алиса.

Девушка, которая увлечённо разглядывала компьютеры и переговорные приборы на длинных столах, вдруг резко обернулась:

— Максим, смотри! Этот ещё работает!

Она точно не видела и не слышала моего собеседника. А кот, привлечённый её радостными интонациями, поспешил удовлетворить своё любопытство. И резво поскакал со стола на стол к своей хозяйке. Тоже, по-прежнему, не замечая здесь никого, кроме нас двоих и говорящей головы за моей спиной.

Что ж... Может я всё-таки, наконец-то, сошёл с ума. Немудрено...

— Нет, что ты... — Снова устало улыбнулся лысый парень. — Просто это место... Все эти многомерные искривления вокруг нас как-то позволяют прочитать те воспоминания, которые твоё сознание почему-то подавляет. Так бывает, если они к примеру, очень неприятные... Хотя в нашем случае это, скорее всего, следствие какой-то патологии. Травмы. Или намеренной операции... Наверное нужные части мозга временно снова контактируют через четвёртое измерение... В этом я понимаю ровно столько же, сколько и ты. И это, по сути, твоя собственная гипотеза. Которую ты только что сам придумал.

— А что за штука там, над нами?

— Понятия не имею... Точнее, не имеем. Могу только сказать, что похоже на трёхмерную проекцию какого-то четырёхмерного объекта.

Да, это я и сам помню. Как-то раз где-то увидел незнакомое слово «тессеракт» и погуглил.

— Максим? Ты в порядке? — Алиса заметила, что я уже довольно долго сосредоточенно смотрю в одну точку. И с тревогой оглянулась на тот самый стол, где сейчас сидел мой невидимый собеседник.

Я отвлёкся

от своей беседы и посмотрел на неё. У компьютера, рядом с которым остановилась девушка, горел экран. И, судя по череде ползущих строчек текста, происходил процесс загрузки.

— Это может прозвучать странно... Но... Ты, главное, не переживай... — Индикатор начал монотонно озвучивать мои мысли, повинуясь нажатию кнопки. — Я сейчас как бы говорю сам с собой... Только при этом стою вон там...

Протянув руку в сторону незнакомца, я увидел только пустой пыльный стол. А за дверями снова вспыхнуло и погасло бирюзовое зарево.

— Я тут. — Мой собеседник теперь сидел в кресле рядом с загружающимся компьютером. И теперь это был не лысый человек в сером комбинезоне, а тот самый «профессор». Дядя Миша.

Обернувшись, мужчина посмотрел на меня такими же белесыми зрачками, как и в момент нашей встречи. И пояснил немного виноватым тоном:

— То, как выглядит твоё подсознание, зависит только от тебя. И что оно при этом делает — тоже. — Голос звучал также хрипло, как и при нападении. — К счастью, ты не страдаешь ненавистью сам к себе.

Алиса в это время с тревогой всматривалась в указанное мной пустое место. И я поспешил внести ясность, пока она окончательно не перепугалась:

— Это место... — Пробормотал индикатор мои мысли, когда я окинул взглядом зал Центра правления полётами. — Оно как-то помогает мне докапываться до собственных подавленных воспоминаний... Это из-за лишних измерений вокруг нас.

— О, а о таком я тоже слышал! — Напряжённую обстановку немного разрядил голос говорящей головы из-за спины. — Правда, на пацанов обычно нападали мнюхи о том, как их в детстве батя-алкаш по дому гонял. Или про войну жесть какая-нибудь — у тех, кто застал. С тобой-то кто там на связь вышел? Школьный хулиган, какой-нибудь?

Алиса осторожно подошла ко мне поближе, всё ещё с опаской поглядывая на пустой стол:

— И что? Прямо вот так разговаривает? Как человек?

— Да... Но не хулиган... — Я не стал уточнять, кого именно теперь спроецировало моё сознание. — Говорит, что может ответить на вопросы. Но знает не больше чем я сам. И ещё советует избавиться от индикатора.

— Хм... — Девушка, похоже, задумалась над тем, какой же насущный вопрос я могу задать сам себе. — А откуда он... То есть ты... Откуда ты это знаешь? Про то, что нужно выкинуть индикатор? Ты его где-то раньше видел?

— Вроде бы как арбитры отвечают за потерянное имущество головой. А значит предпримут все необходимые действия для поиска и возврата. — «Дядя Миша» ответил мне на её вопрос, не дожидаясь мысленного повторения. — Кстати, это и к тебе самому относится. Ты для них тоже потерянное имущество. И тебя... То есть, нас срочно ищут. Только если вот индикатор они наверняка как-то могут засечь по его энергетической сигнатуре или типа того, то нас им так просто не найти. При диверсии в Центре инсургенты отключили у нас что-то в мозге. И теперь ты для них невидим.