Теперь они мясом наружу
Шрифт:
Закинув автомат за спину, девушка присела рядом с котом, подобрала его и усадила обратно в рюкзак. Тот лишь покорно муркнул и высунул оттуда наружу усатую морду.
Сейчас я завидовал ему больше всего на свете. Мало того, что всё время на себе шубу носит, так ещё и в домике теперь...
Внимание девушки привлекли мои очередные мёрзлые судороги.
— Так... — Поднявшись на ноги, она произнесла это с точно такой же интонацией, как и я, когда размышлял про себя о том, куда вообще попал. Снова беззастенчиво оглядев меня с головы до ног, она резюмировала. —
Проследив за направлением моего взгляда, который уже без всяких усилий выражал крайнюю степень страдания, она нахмурилась.
Ещё несколько минут назад я бы ни за что в жизни не стал прикасаться к мёртвому человеку. Но сейчас мне казалось, что холод просто грызёт меня изнутри. Действие адреналина окончательно спало. И мало было на свете вещей, которые я сейчас желал больше, чем куртка и ватные штаны, валяющиеся на полу прямо передо мной. И тот факт, что из них нужно было как-то вытрясти чей-то труп, меня совершенно не волновал.
Насупленная девчонка покачала головой:
— Дело не в том, что так нельзя... Его вообще теперь трогать нельзя. А то тоже психом можешь стать. Я же говорила — он под капель попал... Ты чего! Не трогай!!!
Терпение лопнуло окончательно и, не обращая внимания на протесты девчонки, я приступил к мародёрству.
— Да нельзя же! Ты... Ты... — Снова выхватив автомат, она нерешительно замерла с ним на месте, наблюдая, как я борюсь с молнией на куртке и приступами тошноты. — Ты... На тебя не действует, что ли?
Я не стал подтверждать очевидный факт. Тело и одежда на нём ещё не успели остыть. И мало какие моменты из моей прошлой жизни могли сравниться с тем ощущением, когда лёгкая ветровка, измазанная в крови и в содержимом кишечника дяди Миши, наконец-то оказалась на моих посиневших плечах.
Черёд старых походных ботинок наступил ещё быстрее. А когда я стягивал с трупа тёплые штаны (которые тоже были испачканы не только в крови), на линолеум глухо брякнул небольшой пистолет.
Оглянувшись на девчонку, я понял, что она его не заметила. Отвернувшись от постыдного действа, Лиса была занята тем, что пыталась отомкнуть от оружия штык. И время от времени шмыгала, тайком утирая слёзы. Только вислоухий Баз внимательно следил за моими действиями, высунув морду из расстёгнутой молнии рюкзака.
Быстро натянув штаны, я засунул ствол за пояс и расправил куртку над рукояткой.
— Ты там всё? — Она ещё отворачивалась, когда я заканчивал со шнурками на обуви.
В ответ у меня толком не получилось даже сказать «угу». С интонированием тоже возникли какие-то проблемы. Но, кажется, тот звук, который я издал, всё же был похож на согласие.
— Подожди... Ты ж говорил, что глухонемой! Но ты же слышишь!
Я молча подождал, пока она поймёт, что на самом деле с момента нашего знакомства я не сказал ни слова. Ждать, к счастью, пришлось недолго. За это время я лишь успел накрыть труп матрасом. На нём ещё оставался комплект термобелья, но нужно же оказать хоть какие-то последние почести...
— А... Ну да... — Наблюдая
Оглядываясь вокруг, я покачал головой. И, заметив рядом перьевую ручку, решил тоже прихватить её с собой.
— Это что там? — Неожиданно резко спросила девчонка, когда я потянулся за трофеем, который уже однажды спас мне жизнь. И увидев в протянутой руке безобидный писчий инструмент, она всё равно продолжала хмуриться. — В полосах нельзя подбирать всё подряд. Особенно если выглядит как новое. На тебя может и не действует. А на других... Всякое может произойти...
Опустив взгляд на тело под матрасом, она глубоко вздохнула. И, достав из кармашка рюкзака упаковку пластыря и небольшую металлическую фляжку, протянула их мне.
— Это спирт... Самогонка дедовская. Промой и залепи. — Она кивнула на покусанные пальцы.
Приложив руку к сердцу, я постарался выразить благодарность лёгким поклоном и приступил к работе. Но задеревеневшие от холода пальцы никак не могли отклеить край липкой ленты.
— Ай-х... — Презрительно махнув на меня рукой, девчонка без особого труда отняла у меня фляжку и пластырь. — Давай руку!
Достав небольшой чистый носовой платок, она промокнула его спиртом и принялась ловко стирать запёкшуюся кровь и присохшую грязь по краям покусов. От капюшона и волос приятно пахло какими-то душными травами. Вытянув шею, кот бдительно наблюдал за мной из-за плеча девушки.
— Вообще меня Алиса зовут. Это дядя Миша меня Лисой всё время называл. А его зовут Базилио. — Она кивнула в бок в сторону любопытного кота, и тот коротко муркнул, услышав своё имя.
Все ногти у неё были коротко пострижены, кроме одного большого пальца. Именно им она ловко поддела край пластыря. И продолжила размышлять вслух:
— А ты, значит, Максим, ни фига не понимаешь, чего вообще вокруг творится... Прям как Буратино... Много же новостей придётся тебе рассказать... Только сначала выберемся из полосы. Ты главное не зевай. И не отходи далеко!
Глава 3. Игра в "Крокодила"
— Тут старайся идти след в след. И не наступай на трещины. — Слегка ссутулившись, девчонка натянула капюшон поглубже и направилась к лестнице. Я старался не отставать. И в то же время не мог не вертеть головой, пытаясь заглянуть в соседние палаты.
То, что было видно в других приоткрытых комнатках, мало отличалось от интерьера того места, где я пришёл в себя. Пустые ржавые койки, нетронутая пыль, хлопающие на ветру рамы, разбросанный по полу хлам — какие-то ветхие тряпки, пустые пыльные пузырьки, пожелтевшие листы бумаги. Но почти в каждой комнате встречалось и что-то необычное. При взгляде на эти явления хотелось протереть глаза и убедиться в том, что это не обман зрения.
За одной из дверей маленькая стальная тележка, на которых обычно возят медицинские инструменты, просто парила в воздухе. И в отличие от остальных предметов — была абсолютно чистая. Аж блестела.