Теперь ваше имя должно начинаться на "Д"
Шрифт:
Ведьма снова пожала плечами и развела руками.
– Сколько?
– трагичным голосом произнес Джозеф, мысленно прощаясь со своими сбережениями.
– Вопрос не в деньгах.
– И всё-таки.
Колдунья задумалась. Маска на ее лице высохла и потрескалась.
– Минуточку, - сказала женщина и куда-то ушла.
Послышался плеск льющейся воды. Анжела вернулась не через одну, а через все семь минут. Толстый слой зеленоватой глины сменился аккуратными кружками огурцов.
– Давайте поступим так, - хозяйка
– Я сделаю, что смогу, конечно, но обещать ничего не буду. О плате договоримся по результатам - если ничего не получится, то денег я с вас не возьму.
– Но хотя бы примерно на какую сумму мне рассчитывать?
– у Джозефа проснулась жадность.
– Не знаю. И вообще, уже поздно - идите домой. Я вас сама найду, если мне будет, что сказать.
Джозеф был вынужден послушаться - спорить с ведьмой он опасался.
– Где был?
– Лара встретила его на пороге квартиры.
Сестра что-то жевала. Дома почему-то тоже пахло борщом.
Джозеф принюхался.
– Ты же не любишь готовить, - с подозрением поглядел он на девушку.
– А это и не я, - пожала плечами та, разворачиваясь и лениво направляясь на кухню, не дожидаясь ответа.
Самопровозглашенный родственник с сосредоточенным видом шинковал капусту. На плите булькала кастрюля и шипела сковорода.
– Пытается произвести на тебя благоприятное впечатление, - шепнула Лара брату.
– Сегодня потащил меня на рынок, накупил продуктов. Теперь вот их перерабатывает.
– Зачем ему столько капусты?
– оперативник покосился на стремительно росшую гору тонких белых обрезков.
– Солить, что ли, собрался?
– Угадал.
Джозеф оглядел кухню. В углу стояло несколько пакетов, лежала тыква, громоздился лопнувший пакет картошки. Шмат сырого мяса занимал собой всю раковину. Хозяин квартиры тяжко вздохнул - он бы предпочел, чтоб впечатление на него производили икрой или, в крайнем случае, колбасами.
Побрел к себе в спальню.
– У тебя что-то случилось?
– поинтересовалась Лара, плюхаясь на кровать.
– С чего ты взяла?
– Джозеф раздраженно стянул галстук и зашвырнул его в кресло.
– Я же вижу, что ты расстроен, - девушка отправила в рот последний кусочек того, что ела.
– Поделись - легче станет.
– Иди давай... лучше хахалю своему помогай, - попытался отделаться от ее общества Джозеф.
– С ним скучно: он, когда чем-то увлекается, ничего вокруг себя не видит и не слышит. Полное погружение. Держу пари, он снова не заметил, что ты вернулся.
Лара задумчиво покачала ногой, помолчала.
– К тому же, - добавила она.
– Ты и сам знаешь, что помощи ему от меня на кухне не будет никакой...
– Запишись уже, что ли, на курсы молодых хозяек! Сколько можно?! И вообще, слезь с моей кровати - я спать хочу.
– Ты врешь, - Лара чуть-чуть подвинулась, чтоб Джозеф тоже поместился на постель.
– Ты не хочешь спать. Ты хочешь лежать и думать о том, как всё плохо.
– А тактичный человек бы пожелал спокойной ночи и послушно ушел.
– Я больше не буду ни о чем тебя спрашивать, - заверила Лара, отползая еще дальше.
– Просто посижу тут, можно, а? Я даже могу отвернуться, пока ты переодеваешься.
– Зачем?
– устало вздохнул Джозеф, натягивая домашнюю футболку.
– Ну-у-у... Вдруг ты такой скромник, что...
– Зачем тебе здесь сидеть? Это будет еще скучней, чем помогать твоему "жениху" с капустой.
– Во-первых, он мне не жених. Во-вторых, у него есть имя.
– Какое? Вы мне его так и не назвали.
– А. Точно. Эдуард.
– Не передумала его бросать? Кто тебя еще кормить будет?
Лара нахмурила лоб и покачала головой.
– Он, конечно, хороший, милый, заботливый и всё такое... Но... Я даже не знаю, как объяснить.
– Можешь не объяснять. Не то, чтоб мне это было интересно. Одеяло отдай, пожалуйста.
– Конечно, - Лара рассеянно встала с кровати.
– Ты что, правда, спать собрался? Даже ужинать не будешь? Эдик там мясо жарить планировал.
– Как-то не хочется, - отозвался Джозеф, плюхаясь на матрас и закладывая руки под голову.
Лара вернулась на насиженное место и свернулась калачиком.
Мужчина устало подумал, что поговорить всё же придется.
– Что у тебя стряслось?
– вздохнул он.
– Ничего, - отозвалась родственница.
– Ну-ну.
Несколько минут лежали молча.
– Просто мне грустно, - прервала тишину Лара.
– Грустно без определенной причины.
– Бывает, - Джозеф никогда не считал себя хорошим психоаналитиком и не горел желанием таковым становиться.
– Хочется просто вот так лежать и говорить ни о чем, - хлюпнула носом Лара.
– А не с кем.
– А Эдуард тебе на что?
– Эдуард...
– горько усмехнулась Лара.
– Нет, он для таких вещей не подходит. Во-первых, мне с ним не комфортно настолько, чтоб молчать и не чувствовать себя при этом полной дурой. Постоянно приходится выдавливать из себя какие-то пустые, ничего не значащие слова, лишь бы только не повисало это неуютное безмолвие.
– Ты сама хотела болтать ни о чем, - напомнил Джозеф.
– Да. Но это уже совсем не то. Одно дело говорить о всякой ерунде, и это имеет глубокий смысл, и другое - делать то же самое, чтоб хоть как-то заполнить тишину. Выглядит одинаково, но значение полностью отличается. Разговоры с ним меня напрягают.
– Зачем тогда вообще с ним встречаться начала?
– Дура была, - равнодушно вздохнула Лара.
– И остаюсь.
Снова помолчали.
– Ты себе "остров" еще не сделала?
– зачем-то спросил Джозеф.