Теперь я стеллинг!

Вэй Катэр

Специально для меня, Шестая решила сделать маленькую обзорную экскурсию, проводив по основным остановкам маршрута. Перво-наперво, она показала мне лазаретную дверь (как только мы вышли наружу), и, кивнув на туннель, уходящий куда-то направо, произнесла:

— Если ты пойдёшь туда, то вскорости перейдёшь в общую спальню, там ты будешь отдыхать с сегодняшнего дня. Там же, кстати, находится моя, Первой и отцовская комнаты… но это я тебе покажу позже, а сейчас пойдём дальше…

Так и началось моё путешествие по «Убежищу»… Вообще, несмотря на то, что естественный полумрак практически не был нарушен, местами я замечал выдолбленные на стенах символы, которые слабо светились голубоватым светом, подмечая различные «маршруты». Что значили эти крокозябры — понятия не имею, вот честно, но свет давали на уровне плохонькой лампы Ильича. Впрочем, чтобы не навернуться или не сбиться с пути — хватало. Всюду царил мох, лишайники, даже грибницы, которые аккуратно, но довольно бойко росли подле воды, как раз там, где наиболее активно конденсировалась влага.

Вообще, если это всё творение чьих-то рук — он реально гений, правда, не знаю чего именно, какого искусства, так сказать. И даже если стеллинги просто пришли и приватизировали то, что создала природа — они всё равно это сделали… элегантно, да, иного слова не подберёшь. Местные дорожки-маршруты, туннели и протчая были идеально рассчитаны на наши габариты и комплекцию — например, даже среднему человеку с Земли тут бы уже пришлось трудновато. Кроме того, в некоторых местах даже приходилось снимать обувь, чтобы, прижавшись к стене, миновать особо скользкий участок пути.

Большего всего Убежище напоминало… не знаю, муравейник что ли, да, муравейник. Куча ходов, тропок, ответвлений, короче ад, если у вас проблемы с ориентацией в пространстве, как у меня, кстати. Через полчаса ходьбы и бесконечных пояснений «Этот ведёт туда, ты только поверни на втором перекрёстке направо», я запросил пощады, или хотя бы какой-то карты. На что опять удостоился смеха.

— Что опять не так? Я виноват что ли, что у вас такой адский проектировщик? — обиженно произнёс я, пригибая голову, следуя гуськом за Шестой, которая здесь ходила… ну натурально, блин, как у себя дома!

Отсмеявшись, та ответила:

— У вас очень много общего с Тринадцатой. Она тоже всегда терялась и просила других стеллингов её привести к поверхности, столовой, купальне или спальне… Впрочем, на поверхности дела обстояли не лучше…

Хе… (вздох). Надеюсь, это только в этом адовом Убежище мне, с непривычки пока что сложно разобрался, а не унаследовал от, не дай ты, боже, моей предшественницы топографический критинизм! Мне только эпичных заскоков в духе «Человека-травы с тремя заточками» из «Куска» не хватало! Бр-р! Не думать о белой обезьяне, я сказал! А то всучат вместо одного медведа Ророноа, а я буду потом теряться в роще из одной сосны, сжимая в зубах бензопилу! Окстись, Система! Если ты мне кого и предложишь из «Куска», то лучше давай кого-нибудь няшного и крутого! Вроде Эйса или Робин-тян! Я даже на человека-резинку или кавайного оленя согласен, знаешь ли!

Система благодарит вас за ваше мнение. Оно очень важно для нас!

Э? Э?.. А чё, так можно было, разве? Попросил и всё — тебе вылетело то, что нужно? Да не, она опять прикалывается надо мной… Хотя, возможно, Покровитель и правда может быть не один… м… Да ещё тот, которого хочешь ТЫ, а не корейский генератор чисел… ладно, потом об этом подумаю, а пока — работай, память!

Изредка нам попадались другие стеллинги. Они, кстати, очень любопытно здоровались между собой: обозначали лёгкий поклон головой, дополнительно прислоняя раскрытую левую руку к сердцу, ладонью к себе. Беседы с ними вела, конечно же, Шестая; я лишь только слушал да мотал на ус. Как правило, разговоры не отличались длиной, или информативностью, но зато были весьма… м… в общем, стеллинги промеж своих даже продолжали говорить предельно высоко и вежливо. Как будто… сановники на балу короля, итить твою! Меня такая манера… ломала. Потому что вместо того, чтобы напрямую спросить всё, что требовалось, они… словно бы кружили небольшой словесный танец. Я только удивляюсь, почему что Папаня (с его невыговариваемым именем), что Шестая, когда надо, вполне говорили обыденно и в лоб, что называется. Или это чисто семейная черта? Прощались кстати, тем же жестом, что и здоровались; я, дабы не прослыть дикарём, повторял всё за Шестой.

В общем, за час ходьбы, мне в общих чертах показали основные «точки» этого места. Итак, во первых, конечно же общая зала. Я немного прихренел, признаюсь, когда попал сюда в первый раз. Потолки в пещерах, за исключением, в общем-то, маленьких комнат, были высокими. Но я и представить себе не мог, что они бывают высоки настолько! Закинув голову наверх, я, пребывая в состоянии близком к кондратию, пытался сосчитать ярусы (небольшие перешейки, которые заканчивались отнорками, образующие некую змеиную ленту, уходящую вверх), которые отсюда было видно… на тринадцатом, я плюнул, после чего попытался запомнить, хотя бы примерно, как выглядит это помещение: каменный пол здесь, кстати, в отличии от остальной части пещеры был то ли выдолблен, то ли выложен, образуя рельефную поверхность, вроде каменных плит. И, кроме того, тут было очень светло, потому что на светящиеся крокозябры в этом месте не пожидились. Честно скажу, центральная зала напоминала башню, вывернутую наизнанку. То же ярусное строение, та же круговая, продолговатая форма… Условно, это место можно было считать «центром» Убежища, поскольку отсюда ходы вели практически в любую точку пещер.

Следующим по списку шло посещение местной столовой. Да ребят, самой настоящей столовой. Оказывается, стеллинги не занимались готовкой сами по себе, нет: каждую неделю здесь сменялась команда поваров, которая и должна была кормить прорву проглотов, проживавших тут. А это, немного не мало, сто двадцать один стеллинг, считая всех патриархов с семьями, старейшин (чем они отличались от того же папани, Шестая так и не стала мне рассказывать). Говорят, в былые времена, когда этот регион был гораздо перспективнее для наших сородичей, здесь могло проживать и до тысячи, даже! В общем, что-то такое я и чувствовал, глядя на сложную инфраструктуру, а так же развитую дорожную сеть. Столовая, кстати, это только подтверждала: она была огромной. Это была… пещера, да, пещера, но величиной с какой-нибудь актовый зал ДК!

Условно она делилась на зону готовки и зону кушанья: в первой находились котлы, а под ними валялись тлеющие угли, каменные плиты, которые, как я понял, использовались вместо жаровен, или сковородок, несколько печей, а так же водоём, небольшая речка, уходившая в неизвестную вглубь породы, еще имели место быть пару больших столов для нарезания/разделки, из крепкого дерева. Вторая половина была скромнее: обеденные места тут обозначались уложенными коврами, на краю которых распологались ряды тарелок, пиал, а также стакан со столовыми принадлежностями. В общем, питались ребята сидя, хардкорненько. Разве что местами валялись маленькие подушечки под пятую точку… Но главное, что опять же меня поразило — очень, очень чистый и свежий воздух, вот никак не ассоциирующийся с кухней и местом кушанья.

На данный момент здесь уже остались лишь те, кому выпал наряд на уборку и мытьё посуды: три-четыре стеллинга, которые сновали между ковров, раскидывая тарелки и приборы, а так ещё два, которые ловко и споро подметали полы. Один из этих стеллингов нас заметил, расцвёл лицом, после чего, бросив своё дело, подбежал к нам, на ходу выкрикнув:

— Сестрёнка Шестая, добрых звёзд тебе! — вот ещё, кстати, один из примеров странностей моей расы — ребята никогда не делили «утро», «день», или «ночь», а всегда здоровались нейтральным — «добрых звёзд тебе». И у меня, до сих пор, эта фраза вызывала смешки и диссонанс. М… так, если я что-то понял, то такое «неформальное» обращение… короче, эта одна из моих товарок. Так, кто у нас там на кухне сидел?

— И тебе добрых звёзд и верного пути, сестра Вторая, — между тем отвесив стандартное приветствие, ответила Шестая.

Я же, скосив взгляд, начал изучать мою «вторую» сестру: она вполне себе походила на стандартного стеллинга. Те же волосы, золотого цвета, с белым ободком на макушке, скреплявшим причёску, сероватые глаза, а так же слегка замызганный и подпаленный фартук. Ростом и комплекцией она почти что повторяла меня, то есть, была чуть меньше и ниже, нежели Шестая. Та, вообще-то говоря, превосходила меня ростом на целую голову. Ну, а так же лицо, которое, несмотря на следы копоти, было один в один как у всей нашей семейки. И как Папаня нас не путает, мне прям очень интересно?