Теплая Птица
Шрифт:
В окна полетела пыль: слева от железной дороги горбатилась многотонными грузовиками федеральная трасса. Сидящий напротив Андрея студент давил на кнопки мобильника. Трое пожилых дачников сначала говорили о посадке огурцов, затем переключились на политику.
Вот и Малоярославец. Сейчас должна появиться она…
Вошла. Андрей махнул рукой: место свободно!
На вид лет двадцать пять, не больше. Широковатые скулы, вздернутый нос, напомаженные пухлые
— Ну что, сбежал? — спросила она, присаживаясь рядом с Андреем. Сумочку из фальшивой крокодильей кожи поставила на закованные в джинсу колени.
— Сбежал, Анюта, — шепнул Андрей, косясь на студента.
— Когда ты, наконец, разведешься со своей?
Андрей вздрогнул, взглянул на Анюту: тише, ведь люди. Он представил на мгновение, как говорит Гале о разводе, и у него заныло под ложечкой.
Анюта повела загорелым плечом. На ней была розовая майка с надписью «FEMALE». Вытащив из сумочки зеркало, стала поправлять растрепавшиеся осветленные волосы.
Солнце кольнуло глаза. Андрей надел темные очки, и стал похож в своей, не по погоде надетой, куртке со стоячим воротником на шпиона из старого кинофильма.
— Выйдем, покурим? — предложила Анюта.
Андрей кивнул и поднялся.
— Скажите, что занято, — негромко попросил одного из дачников.
В пустом тамбуре Андрей достал сигарету, почему-то стараясь не смотреть на Анюту.
Та курила, выпуская дым из сложенных розой губ. Кончик фильтра тонкой сигареты испачкался в красной помаде.
Докурив, Анюта кинула окурок на пол и вдруг полезла целоваться.
— Постой Анюта, — испугался Андрей.
— Почему?
— Тут люди…
Анюта хихикнула и, дернув Андрея за рукав куртки, увлекла за собой. Они очутились в сортире. Было тесно, воняло мочой и блевотиной. Андрей слабо протестовал, но жадные руки уже проникли под ремень брюк. Портфель со стуком упал на пол. Андрею показалось — все это происходит на глазах у толпы, вот сейчас дверь сортира откроется… Между тем горячая волна подхватила его на гребень. Он видел перед собой освобожденные из — под майки груди с коричневыми сосками — левая, кажется, немного больше правой, и на мгновение весь мир скукожился для него до размера этих грудей.
— Андрюша, мне нужны деньги.
Анюта натянула джинсы и, глядя в замызганное сортирное зеркало, стала прихорашиваться.
— Сколько?
Андрей поднял с пола портфель и посмотрел на нее. В тусклом свете засиженного мухами электрического плафона Анюта показалась ему отталкивающе — некрасивой: крошечные глаза, неестественно-красный рот, волосы словно из папье-маше.
«Ярмарочная кукла», — подумал он.
— Десять тысяч…
— Хорошо, я подумаю.
— Десять тысяч долларов.
В
— Эй, долго там?
Андрею захотелось спрятаться в ржавом унитазе.
— Не суетись, — прошипела Анюта и крикнула: — Бабка, не лезь, у меня диарея!
— Чего?
— Иди ты.
Старуха, видимо напуганная непонятным словом, ушла. Стукнули раздвижные двери.
Любовники вывалились в тамбур. Смолящий сигарету работяга ухмыльнулся, но промолчал.
В вагон Анюта и Андрей решили не соваться: до Обнинска оставались считанные минуты.
5
КАЛУГА
Угли подернулись пеплом и лениво мерцали в темноте. Я знал наверняка, что там, за темнотой, опустив голову на рюкзак, спит Марина, но отчего-то казалось: я один в центре огромного мира, скрытого черной пеленой. Спать больше не мог: невыносимо видеть Андрея, Анюту, их возню в сортире… Какое отношение все это имеет ко мне?
Вдруг что-то, выпившее свет углей, понеслось к моему лицу из темноты.
Я едва успел отстраниться и перехватить руку с заточкой.
Вскрикнула Марина.
Преодолев слабое сопротивление напавшего, повалил на пол и, свободной рукой выхватив из ножен заточку, вонзил во что-то мягкое.
— Марина, как ты?
— Все н-нормально.
— Нужен свет.
Чиркнула зажигалка, вспыхнул хворост.
Игрок лежал навзничь. Из раны на груди текла темная кровь. Теперь он и вправду был мертв. Мертв, как бревно. Рядом валялась заточка, которую этот хмырь, должно быть, прятал в сапоге.
— Ну что, похороним его? Может, еще всплакнем по нему?
Марина выглядела растерянной. Еще бы — любитель поэзии бывших вдруг пытается убить своих спасителей…
— Это не он, это Джунгли, — сказала она слабым голосом. — Не всем хватает силы…
Наверное, мое лицо приобрело весьма неприятное выражение, потому что Марине явно стало не по себе.
— Андрей, если тебе трудно…
Что-то екнуло у меня в груди, словно рычажок переключился. Что со мной сделала эта рыжая?
— Ладно, закопаю эту падаль, — сказал я. — Если ты так этого хочешь.
Лучи наискось пробили будку. Марина поправила волосы — они вспыхнули, и мне показалось, что на голове у девушки надета корона. Почему-то вспомнилась Анюта из всполоха — ее нарисованные глаза и губы, жидкие волосы.
Марина улыбнулась, перехватив мой взгляд.
Я раскидал заграждение. Снег, добавившийся ночью, ровно укрыл следы вчерашних страстей.
— Ну что, пошли?
Я подвинул к Марине свой рюкзак и автомат, а сам взвалил на плечи мертвого игрока. Тяжелый, гад. Любитель поэзии.