Терапия
Шрифт:
— Отлично. — Ларенц сделал приглашающий жест. — Заходите. Кажется, скоро пойдет дождь.
— Нет, спасибо. Не хотелось бы вам мешать. У меня только один вопрос.
— Да?
— Что это за женщина, которая только что к вам приходила?
Виктор опешил от такой прямоты. Вежливый и сдержанный Хальберштадт никогда раньше не вмешивался в чьи-то личные дела.
— Конечно, это меня не касается. Но на вашем месте я был бы осторожен. — Бургомистр сплюнул через перила веранды жевательный табак на дорожку. — Чертовски
Чуть прикрыв глаза, словно его слепило солнце, Виктор внимательно посмотрел на Хальберштадта. Ему не нравились ни тон, ни содержание его речи.
— Простите, на что вы намекаете?
— Да ни на что я не намекаю. Я честно говорю. С этой женщиной что-то не в порядке.
Виктор привык к тому, что здоровые обычно с подозрением относятся к психически больным людям. Однако его удивило, что Хальберштадт так быстро заметил болезнь Анны.
«А кто здоров-то? Уж точно не я».
— Не волнуйтесь об этой даме… — начал было он.
— О ней-то я и не думаю. Я боюсь, как бы с вами не произошло чего плохого.
Моментально все вернулось. Окончилась краткая передышка, которую вызвало вторжение Анны и ее чудовищная история. Жози.Миллион различных импульсов могли вызвать в мозгу Виктора воспоминания о дочери. Например, угрожающий тон, каким говорил бургомистр.
— И как это понимать?
— Так и понимать. Я считаю, что вам грозит опасность. Я уже сорок два года на этом острове и повидал немало людей. Разные люди к нам приезжают. Бывают хорошие люди, которым мы рады, которых хочется видеть чаще. Такие люди, как вы. А про других я с первого же взгляда понимаю, что от них одни проблемы. Я не могу это объяснить. Может, шестое чувство. Но я моментально это понял, как только увидел эту особу.
— Расскажите же мне, наконец! Что она вам такого ужасного сказала?
— Да ничего не сказала, мы с ней вообще не разговаривали. Я только наблюдал за ней издалека, а потом пошел следом до вашего дома.
«Как странно, — подумал Виктор. — Только что Анна рассказывала мне совсем иное. Но зачем ей врать мне про встречу с Хальберштадтом?»
— Хиннерк тоже сказал, что она вела себя чертовски странно в его хозяйственном магазине пару часов тому назад.
— В каком смысле странно?
— Она попросила какое-нибудь оружие.
— Что?!
— Да, вначале попросила гарпун, а потом купила разделочный нож и много метров лески. Хочется узнать, что у нее на уме?
— Понятия не имею, — безучастно ответил Виктор. Он в самом деле не знал. Зачем психически больной женщине оружие на этом мирном острове?
— Ну ладно. — Хальберштадт накинул капюшон черного пуховика. — Мне пора. Простите за беспокойство.
— Ничего.
Бургомистр спустился с веранды
— Давно хочу вам сказать, доктор Ларенц. Мне так жаль.
Виктор молча кивнул. Понятно, что тот имел в виду. Уже четыре года не надо объяснять причину соболезнований.
— Я думал, пребывание на острове пойдет вам на пользу. Поэтому и пришел к вам.
— Да?
— Я видел, как вы сходили с парома, и обрадовался. Думал, что вы тут развеетесь, станете лучше выглядеть. Но…
— Что «но»?
— Вы еще бледнее, чем были неделю назад. Что-то случилось?
«Да, случилось. Кошмар под названием „моя жизнь“. И от твоего прихода мне ничуть не легче».
Но Виктор, конечно, не высказал своих мыслей, а лишь смиренно покачал головой.
Хальберштадт закрыл за собой калитку и строго посмотрел на него:
— Не важно. Я могу ошибаться. Возможно, все не так страшно. И все-таки, когда вновь встретите ее, вспомните о моих словах.
Виктор кивнул.
— Я серьезно. Следите за собой. А то у меня какое-то дурное предчувствие.
— Да-да, спасибо.
Виктор запер входную дверь и смотрел в глазок на уходящего бургомистра, пока тот не исчез из его поля зрения.
Что здесь происходит? Что все это значит?
Пройдут еще четыре долгих дня, прежде чем он узнает ответ. Но, к сожалению, в тот момент для него уже будет слишком поздно.
Глава 7
Журнал «Бунте»: «Есть ли у вас еще надежда?»
Второй вопрос интервью был самым ужасным для Виктора. С десяти утра после беспокойной ночи и безвкусного завтрака он сидел перед ноутбуком. Но сегодня нашлась хорошая отговорка, почему за полчаса он так ничего и не написал. У него однозначно грипп. Вчерашнее головокружение пропало, зато с самого пробуждения ему трудно глотать и появился насморк. Тем не менее он решил отработать потерянное вчера время.
Надежда?
Ему хотелось ответить вопросом:
«Надежда на что? Что она жива или что найдут ее труп?»
Окно задрожало от сильного порыва ветра. Виктор вспомнил, что по радио говорили о штормовых предупреждениях. Сегодня днем до острова дойдет ураган «Антон», предвестники которого были заметны вчера. А сейчас вдали над морем темнела грозная стена дождя и шквальные ветры обрушивались на берег. Температура за ночь сильно упала, и огонь в камине горел теперь не только ради красоты, но и чтобы помочь масляным радиаторам отопления. Взглянув еще раз в окно, он отметил, что на бурных волнах нет ни единой лодки — значит, рыбаки слышали предостережения береговой охраны.