Теремок
Шрифт:
Она (безнадежно): Скоты.
Илья понимает это слово как разрешение, прячется за занавеску и использует цветочную вазу в качестве ночного горшка. Урину он осторожно выливает в окно.
Мужик: Мне тоже надо.
Повторяет действия Ильи.
Илья: Жрать
Вадим: А меня сушняк долбит1.
Илья: Молчи. (Псевдохозяину) Чего, Андрюха, закурим?
Она: Задрали вы курить, оклунки2! Елена Борисовна придет и к чертовой матери выселит нас отсюда.
Он: С чего она придет-то? Никогда не приходила.
Вадим (догадавшись): Какая Елена Борисовна? Это же ваша квартира.
Он (со вздохом): Ага, наша.
Она (мужу): Сиди ты молча.
Вадим (Псевдохозяйке): Так вы чего, сами что ли снимаете?
Она (раздраженно): Снимаем.
Илья: И решили съемное сдать? Охренеть - барыги!
Она: А ты не хреней. "Черные"-то нас отсюда не выпустят, перестреляют к чертям собачьим и все!
Вадим: Замерзла, Свет?
Девушка кивает. Вадим снимает с себя свитер и отдает Свете. Через несколько секунд Псевдохозяйка бросает девушке свой пуховик.
В комнату заглядывает низкое ноябрьское солнце. Вадим подходит к окну. Смотрит на улицу. Декламирует.
Вадим: "Так поздней осенью порою
Бывает день, бывает час,
Когда повеет вдруг весною
И что-то встрепенется в нас..."3
(с отчаянием) Твою мать!
Илья ( Псевдохозяйке): И давно вы в гостиничном бизнесе?
Она: Чего ты городишь? В каком гостиничном бизнесе? Ну, хотели мы с Андреем заработать хоть рубль лишний, хоть копеечку. Мужик-то видишь какой: с утра до вечера за баранкой, худющий, беззубый.
Он (открывает рот): Еще штук семь осталось.
Она: ...От хорошей жизни что ли? И мне не легче: сранья уходишь на рынок и до ночи там стоишь - ни жрамши, ни срамши. Елена Борисовна каждую тряпку помнит! А начнешь наценивать, так клиенты разбегаются. У вас-то в Москве и родители, и квартиры, и дети, того гляди, народятся. А мне тридцать два и я даже чужих не нянчила.
Он:
Она: Тебе что ли жалуюсь. (Глядя на Мужика) Одни на "мерседесах" катаются, а мы, что в деревне в г...не жили, что здесь в г...не живем.
Илья (сонно): Я спать.
Пауза.
Вадим: Слушайте, а чего мы их боимся? Ну, злой, конечно, сука, здоровый, а в шапочке, длинноволосый так себе, я его один уработаю. Главный вообще не в счет - у него нога прострелена. Какой он боец? (Пауза) Ну, например, как вариант, долбим сейчас в дверь, заходит злой, мы ему в харю баллончиком. Отнимаем ствол и валим1 Доброго. Главный сам скоро загнется. Как?
Илья (сквозь дрёму): Вариант.
Она: Я тогда еще окно открою и буду милицию звать. Не одни же мы здесь, услышат нас люди.
Вадим (Мужику): Сань, ну ты как, в теме? Ты вот этих чехов-то здоровее в два раза.
Он: У меня ножик есть. Вот.
Достает и показывает перочинный ножик.
Илья (окончательно проснувшись, Вадиму, указывая на дверь): Долби!
Вадим: Погоди. Людмила и Света, вы отойдите к окну.
Илья: "Какну", гы.
Вадим: Санёк, ты справа от двери, Илья с Андрюхой слева. Ну а я стучу и у меня баллончик.
Все занимают отведенные им места. Вадим барабанит в дверь. Он стучит так громко, что звонок теряется на фоне стука. Через некоторое время дверь открывается. Вадим брызгает газом в лицо той женщины, которую Злой заталкивает в комнату. Женщина визжит. Мужчины теряются. Злой бьет Вадима кулаком в лицо, забирает газовый баллончик, выходит из комнаты, произнеся всего одно слово: "Ишак!"
Дверь захлопывается. Присутствующие чихают и плачут от газа. Псевдохозяйка первой соображает, что надо открыть окно. Свежий воздух помогает запертым в комнате придти в себя.
Сцена 5
Женщина, которую в комнату втолкнул Злой, оглядывается и первого, кого она замечает, это Мужик. Мужик тоже не сводит с неё глаз.