Терминатор. Антиутопия
Шрифт:
*
В Причерноморской мэрии было сонно и тихо, когда Волан-де-Морт вернулся. Тао, сидевший возле своего любимого глобуса, бессонно смотрел в окно на рассвет над морем. Парень обернулся, кивнул в знак приветствия, но ни о чем не спросил, за что Темный Лорд был ему благодарен.
Беллатрису он нашел в зимнем саду. Закутавшись в плащ, помощница крепко спала на кушетке. Во сне с ее лица исчезли высокомерие и жесткость; женщина выглядела моложе и беззащитнее. Посмотрев на нее, Волан-де-Морт отошел и стал прогуливаться по розарию, ожидая, когда женщина проснется.
*
Тао посмотрел на Джетт, раскинувшуюся на диване. Вернувшись из Воронежа и отчитавшись
Он поправил на Джетт диван-дек, которым она укрывалась, и вернулся к окну. Они выросли вместе, знали друг друга, сколько помнили себя, и Джетт первой узнала о его перерождении. Он привык доверять ей...
Длинные густые ресницы девушки дрогнули. И Джетт, еще в полусне, улыбнулась другу...
*
Анидаг проснулась на рассвете от сильной головной боли. Подушка на диване в комнате отдыха одного из помощников мэра была очень жесткой и неудобной. "Как на этом вообще можно лежать?
– подумала королева, поднимаясь с узкого, слишком мягкого дивана, отделанного скользкой черной кожей с резким запахом.
– Люди в этом мире ничего не смыслят в настоящем комфорте!". Сонная и недовольная, она вызвала свою камеристку Асырк.
– Хорошие новости, - сказал ей отец, когда Анидаг вышла в кабинет.
– Темный Лорд нашел их. Теперь они почти у нас в руках!
Вспомнив, как накануне отца чуть не скрутили местные стражи, Анидаг невольно усмехнулась.
– Ты опять смеешься над той нелепой ситуацией, которую мне подстроила Львова?
– сердито посмотрел на нее отец.
– А она проявила большую фантазию, - сдержав смех, откликнулась девушка.
– Но это помогло им ненадолго!
– Да, знаю. Так мы их поймали?
– Ловушка скоро захлопнется... Над чем ты опять смеешься?
*
Фобос занимал комнату отдыха мэра, а его свита расположилась в зале заседаний. Вернувшись из Воронежа, Седрик и его подручные спали вповалку, а Миранда обходила посты. Ежась от предутренней прохлады, девушка-паук вернулась с обхода и постучалась к принцу:
– Только что прибыл Темный Лорд. И, судя по его лицу, новости у него хорошие...
– Надеюсь, - коротко откликнулся Фобос.
*
Беллатриса заворочалась, когда на лицо ей упал солнечный луч. Потянувшись, женщина открыла глаза. Приглаживая растрепанные черные кудри и поправляя платье, она не сразу заметила, что уже не одна в оранжерее.
Волан-де-Морт впервые видел ее такой - сонной, с разметавшимися локонами и нежным утренним румянцем - и с интересом рассматривал Беллу, поглаживая кончиками пальцев упругую алую розу. Он внимательного мужского взгляда не ускользнули точеные запястья и маленькие ножки женщины, обтянутые черными чулками. И еще - Темный Лорд не мог отделаться от мысли, что испытывает к Лидии Саенко не ненависть или равнодушие, привычные ему, а что-то вроде уважения. Это было так странно, что Волан-де-Морт в замешательстве решил сначала поговорить об этом с Беллой, а потом уже сообщать главную новость компаньонам.
Впервые он уважал противника. И впервые жаждал разделить свои мысли с кем-то. И так же впервые любовался просыпающейся помощницей, и неизведанное тепло пробиралось в его душу.
Беллатриса поднялась, надела туфли, достала золотую расческу с монограммой из своего приданого... Как давно это было - свадьба, фамильное имение Родольфуса, пять счастливых лет брака... А потом все рухнуло. Милорд, в воинстве которого состояли муж
– Я ждал, пока ты проснешься, Белла, - Волан-де-Морт вышел из розария.
– Мне нужно поговорить с тобой... Доброе утро.
От его последних слов Беллатриса зарделась, как влюбленная школьница, черные глаза засияли, и Волан-де-Морт вспомнил, как 18 лет назад Родольфус Лестрейндж впервые привел молодую жену на его тайное собрание... Так она и выглядела в ту пору.
– Я буду говорить с тобой не как со слугой, а как с человеком, которому могу доверить сокровенное, - сказал он.
– Я могу тебе довериться, Белла?
– О, Милорд... Это такая честь для меня!
– Давай сядем, - он взял Беллатрису за руку и усадил на кушетку, с которой она только что встала.
– Перед общим собранием я должен рассказать тебе кое-что наедине...
Он уже привык к тому, что всем внушает страх или отвращение. Запретная магия крестражей защитила его от гибели, но изменила его до неузнаваемости и разорвала на семь частей его душу. Но Белла и Саенко смотрели на него без испуга. Саенко разговаривала с ним так, словно была ему ровней, и он задумался над ее словами. А Белла не только самая верная его помощница, разделяющая его убеждение в том, что цель оправдывает средства, но в ее взгляде, обращенном на него, светится восхищение, и... Волан-де-Морт презирал это слово, которым прожужжали ему уши ненавистные Дамблдор и Поттер, но во взоре Беллы он видел именно ту самую любовь, над которой всегда недоверчиво смеялся.
– Спасибо тебе за то, что дождалась меня, - произнес он, начиная понимать, что помогло Беллатрисе выдержать муки Азкабана в ожидании его возрождения.
– Милорд, я... Я, право...
Волан-де-Морт положил руку на узкие плечи женщины и привлек ее к себе и негромко поведал о встрече с Лидией Саенко на проселочной дороге у магловского городишки.
– Даже не владея артефактом, она - боец, - заключил он, поглаживая густые кудри Беллатрисы.
– Доселе даже Дамблдору не удавалось повергнуть меня в смятение. Но после разговора с ней я вернулся смятенным. Я могу признаться в этом лишь тебе, зная, что ты не сочтешь это за слабость, Белла...
– Конечно нет, Милорд... Сила Земли так же непредсказуема, как и сам этот мир. Она могла наслать на вас морок...
– Это был не морок, а другое... Она вообще не использовала силу.
Женщина слегка повернула голову и удивленно посмотрела на него.
– Как ты думаешь, Белла, стоит ли дать ее миру последний шанс, как она просит? Если она выиграет пари - значит, она первая Хранительница Земли, достойная этого звания. Если проиграет - мы получим Землю, хоть и не сейчас, позже, но получим, и эта гордячка вынуждена будет принести Непреложную клятву, чтобы не скатиться в ничтожество. Отрадно будет преломить гордыню этой девицы!