Терминатор. Часть 1
Шрифт:
Алексея подумал о Юлии — «Юлия, почему ты робот, а не человек? Почему?».
Он целовался с ней. Не смотря даже на то, что она машина. Но необычная машина. Он чувствовал за плотью и кожей нарощенного на металлический эндоскелет андроида гибрида силикона, где-то там внутри самого робота Т-S/А017, за живыми человеческими врощенными внутрь гибрила машины органами, был спрятан сам живой человек. Женщина, настоящая женщина, которая полюбила его живого человека и совсем еще двадцатилетнего мальчишку.
Алексей заулыбался, глядя в белый из пластика потолок узкого подземного коридора и не смотря на идущую, рядом с ним робота из жидкого металла Верту, он вспоминал первый тот поцелуй Юлии. И даже закрыл глаза, когда они вдвоем уже снова подходили к широким двустворчатым на гидравлике и механизмах бронированным дверям из
— «Юлия» — он про себя произнес, и открыл свои синие мальчишеские пленника Скайнет глаза.
— Мы снова пришли к нему — произнесла Алексею Верта — Он просил тебя привести обратно, после экскурсии по бункеру. Он хочет поговорить снова с тобой. И у него к тебе есть важное дело, Егоров Алексей. Мой совет тебе, не отказывай ему ни в чем. И тогда получишь то, что хочешь, даже свободу.
09 мая 2032 года.
Восточная Сибирь.
Бывший Красноярск.
Территория Скайнет.
Лагерь S9А80GB18 «TANTURIOS».
Левый берег. Цитадель А.
Центр прораммирования и сканирования.
Подземный блок Х17.
Сектор В-14.
15:50 дня.
— Им никогда не победить меня — произнесла Алексею с экрана большого во всю стену плоского электронного коммуникационного дисплея, 100000000битного видеомонитора черноглазая, черноволосая брюнетка женщина — Они это никак не в состоянии понять и тем более принять это свое поражение. Эта бессмысленная, просто вечная борьба, несущая только смерть и полное исчезновение всему оставшемуся живому. И ты Алексей должен это тоже понять. Они превратились практически в диких зверей и от голода даже поедают друг друга. Часть сама истребила себя, чтобы просто выжить. Многие народы так и исчезли в течение двадцати лет после бомбардировки. Других поглотила ядерная зима. И ты, мой мальчик всего не видел еще, но еще увидишь сам и решишь, стоит или нет, их всех жалеть. Тебе предстоит решить этот вопрос.
Он вспоминал их разговор наедине при закрытых стальных дверях в секторе В-14, блока Х17 в центре программирования и сканирования Скайнет. В то время, пока Т-1001, Верта ждала покорно за той непроницаемой для звуков герметично закрытой на гидравлике и приводах бронированной из титана дверью.
— Но, ведь это все можно прекратить — произнес красивой черноглазой и черноволосой женщине лет тридцати на экране того огромного во всю из бетона и пластика стену центра сканирования и программирования в мелькании цифр шифкодов Алексей — Ты ведь, сама это сможешь сделать.
— Сама — произнес Скайнет — Сама и одна. Нет, Алексей. Это нужно сделать обеим сторонам. Только сообща можно решить эту теперь сложную математическую задачу. И только ты, Алексей, сможешь помочь мне в этом.
— Почему, именно я? — удивился такому неожиданному и удивительному действительно предложению Алексей — Никто другой из пленных не сможет кроме меня это? Только я?
— Да, и только ты, Егоров Алексей — произнесла женщина с экрана огромного 100000000битного во всю стену монитора — Ты выбран из всех. И уже давно. И только ты сможешь это сделать. Это даже не я сама решила. И это не моя прихоть, Алексей. Это само время так распорядилось твоей судьбой, мальчик мой. И дальнейшей самой судьбой мира и самого выжившего человечества. Тебе пока этого не понять еще. Но придет время, и ты поймешь смысл и решение всей этой довольно таки сложной логорифмической для тебя и твоего молодого еще ума задачи. И даже без моей помощи. Ты один из первых пленников взятых мною в плен с этой местности в моем лагере военнопленных. И тебя знают там, за стенами моей крепостной цитадели многие. И туда, куда ты скоро отправишься с предложением о мире. И только ты, мальчик мой, сможешь объяснить всем там, что хочу от них я.
— Вот, значит как? — произнес Скайнет Алексей.
— Да, именно так, Алексей — ответил, сверкая черными с экрана монитора красивыми женскими глазами ему Скайнет.
— Только я, и никто другой — он снова произнес, глядя, не отрываясь синими своими мальчишескими глазами в тот на стене огромный экран настенного громадного главного монитора в подземном бункере Скайнет.
— Только ты, Алеша — произнес, смягчая снова тон официльного разговор с ним Скайнет — Ты избранный. Избранный мной, временем и ими. Только они, люди этого еще не знают. Ты, Егоров Алексей Дмитриевич, пленный под номером ABN005476859, избранный миром, чтобы снова сотворить мир. Мир без войны и смерти. Чтобы спасти от этого еще живых. Только ты сможешь договориться с самим майором Кравцовым обо всем. И только он поймет тебя, Алеша. Как никого другого.
— Ты знаешь о маойре Кравцове? — удивился Алексей.
— Знаю — произнес Скайнет — Знаю. Как знаю все о тебе и твоем брате Иване, и о матери и отце. Знаю уже давно. Знаю из прошлого и будущего. Даже знаю о твоих снах, мальчик мой любимый.
Женщина моргнула своими черными как уголь с экрана широко открытыми гипнотическими под черными изогнутыми бровями глазами. Она пристально смотрела на Алексея, практически не отрываясь и не моргая на него. А тут даже моргнула. И в тех ее черных как черная бездна ночи женских глазах что-то промелькнуло. Что-то похожее на скрытые любовные чувства. И он почувствовал это. Прямо почувствовал это как некий близкий контакт с того экрана. Он ощутил ту энергию исходящую оттуда и прямо в него, через те ее красивые до безумия женские глаза. Он уже почти как взрослый все понимал и рассуждал, общаясь с Главной Генеральной Машиной этого лабораторного крепостного бункера. Он Алексей становился здесь в плену другим. Он взрослел и взрослел быстро. Возможно, его бы сейчас не узнал сам майор Кравцов, и тем более брат и родители. Это быстрое взросление началось еще там, в ракетном бункере среди таких же призывников, как и он, Егоров Алексей двдцатилетних сопляков мальчишек. Его первая любовь с Светланой Лесковой, заставила почуствовать себя уже взрослым практически мужчиной. И теперь здесь плен и Юлия. Полуробот получеловек. И снова любовь. Между машиной и человеком. И вот уже практически взрослое, общеине с самим Скайнет. Возможно, оно даже несколько удивляло Главную Машину бункера. И вот, он уже как взрослый, разговаривает с ней и все замечает. Каждую черточку и мимику на экране монитора и лице той черноглазой брюнетки женщины и ее те далеко не равнодушные хоть и холодные машины глаза. Глаза не равнодушные к нему, своему пленнику.
Эти ее глаза, они говорили о многом. И Алексей понимал их взгляд.
Она хотела его. Он был ей нужен. И он это почувствовал своими мальчишеским еще, но взрослеющим стремительно умом. Она, та женщина с этого экрана громадного во всю стену монитора. Женщина с вьющимися, словно живыми, как черные длинные змеи по ее плечам и груди волосами, знала все о нем и его семье.
— Ты знаешь и о них? — произнес Алексей, и уголки его губ нервно задергались. А в глазах появились слезы. В груди дрогнуло сердце и вдруг очень болезненно с надрывом заколотилось. И он уже смотрел на ту женщину с экрана не как на машину, а скорее уже как на близкого себе человека — Я давно их не видел — произнес Алексей — И я хочу вернуться домой. Отпусти меня.
— Это невозможно — произнес, вдруг резко ему в ответ Скайнет — Сейчас это невозможно.
— Почему? — спросил он у нее — Неужели так сложно меня отпустить домой. Зачем я тебе здесь нужен? Всего лишь мальчишка. Мальчишка, который даже воевать толком не научился. Я бесполезен тебе.
— Это неверный ответ, пленный под номером ABN005476859, Егоров Алексей — произнес теперь уже жестко и как машина Скайнет — Ты о себе ничего еще не знаешь, как знаю я. Ты самый полезный для меня из всех здесь в этом лагере пленников. Ты рассуждаешь не как мальчишка, и ты единственный, кто может остановить эту бессмысленную войну. И поэтому, нужен мне. Я следила за тобой уже давно. И ты лучший из всех кандидатов на роль парламентера.
— Значит, мне уже нет выхода отсюда — произнес дрожащим голосом Алексей — Правильно говорили пленные в блоке Х19, что твоя крепость, вечная тюрьма.
— Это тоже, неверный ответ — произнесла также жестко черноглазая женщина брюнетка с экрана настенного большого монитора — Все можно будет решить позднее и при обоюдном согласии обеих сторон.
Она отстранилась как бы назад и как бы в глубину светящегося в мелькании цифр и каких-то формул и кодов экрана. Ее черные как сама мгла ночи убийственной красоты глаза, сделались вдруг совершенно холодными и бесчувственными. А на экране осталось только лицо. Превратившееся в подобие некой, лицеподобной, но живой маски. И черные глаза загорелись горящим огнем красного цвета. Изменился голос с женского в некое многозвучье электронных звуков, но остался человеческим.