Терминатор. Часть 1

Киселев Андрей Александрович

— Пленный под номером АВN005476859, выйти из строя! — громко скомандовала Верта.

— Это тебя, Алексей — произнес Яков, отходя, как и все остальные стоящие впереди его от Алексея в сторону.

— Я знаю — ответил Алексей Якову.

Он стоял в третьем ряду и, протискиваясь мимо расступающихся перед ним пленных блока, вышел вперед первой шеренги.

— Подойди ко мне — произнесла Верта, рассматривая Алексея с ног до головы своими из жидкого полисплава зелеными глазами.

— Иди. Не заставляй ее ждать — услышал он за спиной. И кто-то из первых рядов толкнул легко Алексея в мальчишескую спину.

— Иду уже — ответил, не оборачиваясь, он, пошел робко навстречу рыжеволосой женщине роботу по имени Верта.

Алексей подошел к Т-1001, и она ему приказала следовать за собой. И повернувшись, пошла уводя Алексея из блока с военнопленными Х19, прикрываемая сзади двумя роботами серии шестьсот.

И двери, щелкая громко на все огромное бетонное помещение, снова закрылись на электронные замки, запирая намертво этот блок. А за дверями стояла колесная на два только места легковая автоматическая робот машина BL–V9. Куда сел сам Т-1001 и рядом с ним пленный Егоров Алексей, а роботы Т-600 остались нести дежурство вдоль бараков блоков с пленными и зашагали вокруг их высоких бетонных с зарешеченными стальными прутьями застекленных бронестеклом стен.

Алексей был в подавленном снова состоянии. Он был теперь пленником Скайнет. И опять он увидел этот странный сон. Сон, начинающийся всегда с одного и того же, но с последующим теперь развитием. Все более, необъяснимей и запутанней. Но, говорящий, о чем-то? Вот только о чем? Он не мог даже себе объяснить и представить.

— «Это все, наверное, контузия» — думал он, и не мог все объяснить себе. Контузия пробудила снова этот кошмарный бред. Бред, от которого он так и мог никак избавиться. Этот сон был не постоянным, но время от времени Алексей его видел, просыпаясь в холодном поту, порой даже крича в том сне. Он уж думал, не увидит его больше никогда, но вот увидел сон снова.

— «Как было хорошо, когда его не было. Целый месяц, после контузии, он вообще не видел всех этих снов. Просто черную пустоту и все» — думал про себя он, садясь в робот-машину ВL–V9 — «И вот снова».

Машина тронулась быстро с места от блока Х19. И проехав открытое обширное от ближайших лагерных почти рядом стоящих тюремных блоков Х13 и Х18 пространство по широкой бетонной дороге. Она подъехала к множеству одноэтажных бетонных разной высоты и ширины зданий и корпусов, напичканных одной электроникой, ядерными гудящими трансформаторами и генераторами. Проезжая под свисающими с опор высоковольтными проводами и под отводящими и подводящими в постоянной безостановочной закачке гидронасосами в секторах В-2 и В-3 охладительную с реки воду к ядерным тем установкам. Работающим на этот подземный трехэтажный бункер и питающих главную саму машину, там внизу по высоковольтным тем кабелям и внизу другие трансформаторы и генераторы в зацикленном обменном постоянном режиме. Здесь же и ближе к реке секторе В-4, стояли и сантехнические установки, обеспечивающие подачу воды и отвод отработанного ядерного топлива в специальные многоуровневые санузлы на переработку и повторную очистку, равно как и обычную канализацию с тюремных лагерных блоков.

Машина вдруг, остановилась у наземного трехэтажного блока Х17 в секторе В-16.

— Нам нужно вниз — произнес Т-1001, в облике красивой зеленоглазой и рыжеволосой женщины, по-имени Верта, одетой в темно-серый брючный костюм. И обутой в красивые черные туфли. На высоких тонких шпильках каблуках.

— На первый этаж бункера — добавила Верта.

Алексей уже знал, кто такая, Верта. Его просветил умерший тот военнопленный больной раком Белов Андрей. И Алексей узнал, что Верта вся целиком машина из жидкого и пластичного металлического, похожего на блестящую зеркальную ртуть полисплава. Полисплава на основе титановых сплавов и еще каких-то металлов. И вообще Верта, это даже не совсем робот и не совсем даже машина. Это скорее, как рассказал ему Белов Андрей, живой запрограммированный или несущий в себе программу металл. Так даже правильнее. Поверх которого имеет способность, создавать живое биологическое тело человека. Так как имеет вживленную биологическую структуру и живые клетки человека. И, способность, копировать любую структуру материи к чему только прикоснется. Это живое запрограммированное устройство имеет высокую осязательную способность. Выше любого робота Скайнет и нервную молеклярную нейронную систему, которой эта машина управляла в совершенстве, повышая до максимума и понижая до минимума осязательные и прочие в ее программе металла эффекты. Эта машина или точнее металл, имел способность к бесконечному практически саморазвитию. Практически до бесконечного предела.

— И даже сам Скайнет их боится — так говорил Белов Андрей.

Алексей сидел в машине и искоса посматривал на Верту. Но ему не было страшно. Это может показаться странным, но Алексей ее не боялся. Даже после того как она убила своего же коллегу робота устаревшей серии. Причем безжалостно и крайне хладнокровно как подобает машине. Без каких-либо чувств, но при этом проявила чувства к человеку. Что и потрясло Алексея. И он, почему-то чувствовал себя с Вертой как с человеком, а не с роботом. Странно, но было именно так. И он сам себе даже удивлялся, что так и не иначе. Алексей чувствовал, что машины не причинит ему ничего плохого. В отличие от прочих пленных он это чувствовал и не испытывал ненависти к машинам. Даже за то, что они сотворили с человечеством. И он Егоров Алексей был спокоен и не боялся. Именно сейчас. Он даже теперь чувствовал некую защиту. Защиту, предоставленную именно ему машинами. И он нужен был зачем-то самой главной из них. Самому Сканет. Он сейчас Алексей был наедине с роботом. С машиной убийственной сокрушительной силы. И не простым роботом, а с особенной машиной Скайнет. Очень продвинутой и очень умной в программировании машиной, обладающей, даже неким подобием экстрасенсорики, как рассказывал ему покойный солдат Белов Андрей. Это был потомок первого экспериментального Т-1000, пропавшего во временной петле бесследно. Андрей говорил, был еще один некий Т-1002, с улучшенными боевыми качествами и более мощный чем, даже Верта. Но якобы он тот робот пропал бесследно лет пять назад в Тихом океане вместе с подводной лодкой. Это поведали пленные ему американцы Джон и Фредерик из отряда лидера американского повстанческого сопротивления Джона Коннора. И вроде как робот тот предназначался самому Джонну Коннору от самого Скайнет. Но зачем? Так и осталось загадкой. И тот тысячник был утерян безвозвратно.

И вот осталась пока только эта Верта, женщина из полисплава, способная менять также облики и маскироваться так, что невозможно ее найти и перемещаться в таком невидимом виде по любой поверхности. И Алексею в это не верилось. Он сидел вроде бы с обычной живой женщиной. Женщиной не похожей на робота вообще. И трудно было представить то, чтобы эта самая Верта, вдруг превратилась бы, например, в мужчину или еще во что-либо соотносительно своей удельной массы робота полиморфа.

Как рассказывал Белов Андрей, Скайнет разрабатывал еще несколько подобных машин с разными боевыми качествами и стратегическими возможностями. Это еще разрабатывала компания «Кибердайн Рисеч Системз». Но так ничего и не разработала в итоге, как ряд проектов иного рода машин. А вот Скайнет довел до ума все эти проекты. Андрей говорил Алексею, что Скайнет даже боялся этих роботов, в силу своей неуверенности в этих машинах и вероятной опасности. И поэтому изготовление их было единичным. Потому как они были сложны в программировании и программировались только раз. И подлежали скорой и срочной полной утилизации в случае поломок или сбоя программ. Белов Андрей рассказал ему, что слышал от кого-то из пленных, что Скайнет разработал первый проект суперробота Т-Х, с мощным плазменным вооружением, способным уничтожать на раз любых андроидов и киборгов. И даже роботов из полисплава серии Т-1000. Это вроде того подстраховка, что ли и защита от неисправных тысячников.

С одним таким тысячником и сидел бок обок Егоров Алексей.

— Хочешь приторонуться к моей руке — произнесла ему вдруг Верта.

Алексею и, правда, захотелось ее коснуться. И ощутить этот странный живой удивительный металл своими руками.

— Вот — Верта протянула сама руку к нему.

— Ты все еще сомневаешься — она произнесла ему — Прикоснись ко мне. Притронься, я не укушу — она ему произнесла — Не бойся. Я поняла, что ты хочешь этого.

— Как поняла? — Алексей удивленно и робко, спросил ее, Верту.

— Это тебе еще пока, не понять, пленный под номером АBN005476859 Егоров Алексей — Но ты желаешь этого и я непротив. Прикоснись к руке.

И Алексей осторожно и боязливо приложил свою мальчишескую руку к руке этой так похожей на настоящую живую женщину машине.

Ее женская утонченная с красивыми пальчиками в золоте перстней рука была на ощупь как живая. Даже, неотличима от человеческой ни в чем. Один в один. Даже теплая. Это тепло видимо исходило изнутри ее металла. И Верта посмотрела на него Алексея с нескрываемым любопытством и интересом как живая женщина, сверкнув своими, искоса на белом красивом миловидном лице зелеными под узкими черными и изогнутыми дугой бровями. Она отвернулась на дорогу, а Алексей все еще смотрел на нее и ее руку. Изящную женскую руку. Руку как настоящей живой лет тридцати женщины.

— Может, хочешь прикоснуться и к моей одежде? — произнесла ему, не поворачивая своей в его сторону рыжеволосой головы Т-1001, по-имени Верта — Поверь, тоже удивишься.

— Да, нет, пожалуй, достаточно — Алексей потрясенный такой схожестью живого с неживым, а лишь подражающему живому, что больше не решился. Он и так был достаточно удивлен и потрясен увиденным и тем, что ощутил. И, кроме того, ощутил еще что-то. Что-то, что заставило застучать в его мальчишеской груди молодое двадцатилетнее сердце. Такое было у него со Светланой Лесковой, и такое было здесь с Юлией.