Терминатор. Да придет спаситель
Шрифт:
Все выглядело так, как описывали сводки разведчиков Сопротивления: высокая стена, встроенные артиллерийские гнезда, сенсоры по всему периметру и никаких признаков движения.
Что ж, последнее легко исправить.
Райт глубоко вдохнул и, не прячась, вышел из-под защиты деревьев.
Так же четко, как в случае с несчастной птицей, оба орудия плавно повернулись, чтобы оценить новый объект. Один залп, и все будет кончено. Исчезнут неопределенность и боль, неотступно сопровождавшие его с первого же момента после пробуждения, и все его сомнения сгорят
Какая-то часть его хотела этого, стремилась к этому, надеясь на быстрый конец. Больше не надо будет гадать, во что он превратился. Не надо ломать голову, как и где это произошло. Тогда он наконец обретет мир.
Но, как оказалось, на это слишком рано рассчитывать. Несколько секунд дула орудий оставались нацеленными на него. А потом турели неторопливо возвратились в первоначальную позицию, ожидая какого-нибудь другого несанкционированного вторжения. Райт выдохнул. Орудия явно не считали его нарушителем. В верхней части тела тихонько гудели многочисленные устройства, помогавшие ему оставаться живым.
«Живым, — грустно подумал он, — но не человеком». Но и не совсем машиной тоже. Приблизившись к границе Скайнет-Центра, Райт прошел испытание, преодолел главное препятствие и, к своему удивлению, понял, что рад тому, что остался жив. Единственное, что несколько омрачало его радость, — причина, по которой Скайнет его не уничтожил.
Он быстро пересек открытое пространство между лесом и стеной, но автоматические орудия по-прежнему игнорировали пришельца. Остановившись у подножия стены, он запрокинул голову и задумчиво осмотрел препятствие. До верхнего края стены немалое расстояние и почти не за что уцепиться.
Периодически дробя кулаками поверхность каменной кладки, он, словно паук, забрался наверх.
Перед тем как оседлать стену, он нерешительно замер, но беспокоиться было не о чем. Здесь не было ни часовых, разгуливающих по гребню, ни вооруженных патрулей, ни колючей проволоки. Там, где на страже Скайнет-Центра стояли неутомимые автоматические орудия, в традиционных мерах предосторожности не было необходимости. Беспрепятственно миновать их могли только машины, да и то, вероятно, лишь те, что излучали определенные опознавательные сигналы, предусмотренные Скайнетом.
Это открытие рассказало Райту о его природе намного больше, чем он хотел бы знать.
Он спрыгнул со стены и поспешно углубился в комплекс, который возвышался над руинами большого Сан-Франциско и частично использовал их в своих целях. Раздавшийся за спиной шум заставил его свернуть направо. Если бы он этого не сделал, оказался бы на пути автоматизированного самоходного бульдозера. Гигантская машина методично разрушала то немногое, что осталось от когда-то любовно украшенной церкви. Райт некоторое время наблюдал за процессом, даже не в силах понять, к какой конгрегации принадлежали эти обломки. Свергнутые статуи, раздробленные в щебень весом бульдозера, не могли ему ничего рассказать.
«А что было бы, не уступи я дорогу бульдозеру?» — спросил себя Райт. Стала бы машина ждать, пока он уберется
В обнесенном стеной пространстве не все подвергалось разрушению. При свете ярких прожекторов были видны деловито снующие туда-сюда машины, нагруженные строительными материалами. В темное небо поднимались странные сооружения, освещенные фонарями, составляющими их неотъемлемую часть. Машины по-своему перестраивали город, руководствуясь собственными планами. Интересно, эти здания тоже будут обладать разумом?
Райт быстро и беспрепятственно шагал вперед и по ходу гадал над предназначением странных сооружений. Какая может быть от них польза машинам? Но с первого взгляда было невозможно понять цель грандиозного строительства. Как ни странно, такая неосведомленность доставила Маркусу некоторое удовлетворение.
Все-таки у машин есть некоторые особенности, которые он не в состоянии понять инстинктивно. А это свидетельствовало о несовершенстве его программы — или о том, что человеческая часть его мозга еще контролирует гибридное тело. Райт впервые мог порадоваться своему невежеству, которое в предыдущей жизни доставляло так много огорчений.
Он продолжал путь, проходя мимо самоходных погрузчиков, автономно работающих сварочных аппаратов, самосвалов, крошечных мусорщиков, многоколесных моечных машин и бесконечного множества других механизмов. Он поражался их многообразию, ужасался их непоколебимой целеустремленности и черпал надежду в их равнодушии.
«Может, вы и способны признать меня, — размышлял Райт на ходу, — но я вас не узнаю».
Легкая усмешка тронула его губы.
Человек пробрался в самую гущу машин, а они его даже не замечают.
Среди обширного ассортимента раритетов, заботливо собранных на базе, особой ценностью обладали устройства, сохранившие способность воспроизводить музыку. И потому нетрудно было понять сомнения Барнса, когда Коннор попросил у него старенький магнитофон.
— Ты уверен, что сможешь его вернуть? — спросил Барнс.
Коннор понимающе усмехнулся:
— Если не смогу, можешь спустить с меня шкуру.
Сержанту было не до шуток.
— Что-то мне подсказывает, что если магнитофон не выживет, то и на тебе не останется ни клочка шкуры. Спускать будет нечего.
Несмотря на все свои сомнения, Барнс согласился помочь Коннору собрать все необходимое. Конечно, все это было неофициально. Вопреки всем правилам. Как только Коннор рассказал о своих замыслах, сержант посчитал своим долгом предупредить его, что подобные действия за пределами базы и без соответствующего приказа грозят им обоим военно-полевым судом.
— Всю вину я возьму на себя, — заверил его Коннор. — Я и так уже отстранен от командования и отправлен под арест.
— Тебя можно еще поставить перед расстрельной командой, — напомнил ему Барнс.