Терновый Король
Шрифт:
– Так это была война против скаслоев?
Королева молча кивнула в ответ.
– Они сбросили с себя оковы, – продолжала она, – и сожгли цитадели на востоке. Но все это было ничто по сравнению с тем, что они дошли до Алхеквелеша и покорили его. Алхеквелеш находился на месте теперешнего Эслена.
Когда королева обернулась, Нейл, к своему удивлению, увидел у нее на глазах слезы.
– Я никогда не слышал этого названия в наших краях, – ответил Нейл, устыдившись своего невежества.
– Мы редко его упоминаем. Поэтому для большинства людей оно не знакомо. Королевской
– И здесь, на равнине Мей Горн, произошло крупное сражение?
– Название этой равнины со временем исказилось. На древнем языке она называлась Магос Горгон, или равнина Страха.
– А само сражение – должно быть, оно было довольно значительным?
– Битвы как таковой вообще не было, – пояснила королева, – они вышли в поле, чтобы сражаться, и погибли. Плоть сошла с их костей, а кости обратились в пыль. Но не в этом дело. Главное, они все же вышли сражаться.
– Они даже не видели в лицо своего врага? Не видели того, против кого подняли оружие?
Королева отрицательно покачала головой.
– Они просто пришли на поле брани и погибли, – повторила она, – потому что считали, что должны это сделать. Потому что не хотели жить жизнью рабов.
Нейл посмотрел на темнеющую в сгущающихся сумерках равнину, испытав нечто вроде суеверной почтительности.
– Выходит, на каждом шагу здесь покоятся останки людей, погибших в те далекие времена.
Королева кивнула.
– Ужасная история, – в конце концов произнес Нейл. – Воинам надлежит умирать во время боя.
– Воинам надлежит умирать в постели, – поправила его королева голосом, в котором к укору примешивались нотки гнева. – Слышите вы меня или нет? Десять тысяч призраков обитают на земле Мей Горн. Десять тысяч братьев и сестер, отцов и матерей Ханзы, Кротении, Салтмарка, Теро Галле, Виргеньи. Каждая нация эпохи Эверона оставила свои останки на земле этой равнины. Они были благородны и горды. Их единственным настоящим оружием была надежда на то, что их сыновья и дочери увидят лучшую жизнь. Что они будут жить в лучшем мире.
– И посмотрите, во что мы превратили их мечту, за что мы теперь боремся: споры вокруг рыболовства, торговых тарифов, пререкания из-за границ. Вся наша раса стала порочной и жалкой. Мы боремся за ничто, – она провела рукой в воздухе, указывая на лежащие вокруг земли. – Мы очернили их память. Как бы им было за нас стыдно!
Нейл стоял, погруженный в молчание, пока к нему не обернулась королева.
– Сэр Нейл? – тихо воскликнула она. – Вы что-то хотели сказать?
Он посмотрел королеве в глаза, которые были так похожи на глаза ее дочерей.
– Я почти что ничего не смыслю в торговых тарифах и политике, – признался он. – И еще меньше в глубинном смысле истории.
– Так или иначе, но что-то вам все равно известно.
– Я знал своего прадеда, Довела МекФиндена. Он был хорошим человеком. Мастерил для меня маленькие деревянные кораблики, когда я был совсем ребенком. Во время одного из походов тащил меня на плечах по горам. Это он впервые показал мне море. Он рассказал о красоте Фьер Де Мур. И об опасных обитателях его глубин…
– Продолжайте.
– Скерн – скромное по размерам местечко, ваше величество. Возможно, вы не знаете, что прежде его правителем был герцог из Ханзы. Это длилось на протяжении шести поколений. Нам запрещали говорить на родном языке. В качестве дани герцог отбирал у нас половину урожая и крупного рогатого скота. Это повергло страну в страшную нищету. Многие умирали от голода. Нужда заставляла нас брать у герцога взаймы, а чтобы отдать долги, наниматься к нему на службу. Мы гордые люди, ваше величество, но не настолько, чтобы позволить нашим детям умирать с голоду.
– А как же ваш прадед?
– Пришла чума и унесла за собой половину его скота. Он не смог выплатить долг и был вынужден наняться конюхом к нашему господину, герцогу. Однажды дочь господина оседлала слишком ретивого коня. Дед предупреждал ее об этом, отговаривал, но она не послушалась. Словом, конь сбросил ее с себя.
– Она погибла?
– Нет. Осталась жива. Десять человек были свидетелями того происшествия. Мой прадед догнал ее и вытащил буквально из-под конских копыт. Чтобы спасти ей жизнь, ему пришлось рискнуть собственной жизнью. Однако при этом он ее коснулся. А прикасаться к высокой особе из Ханзы нам было настрого запрещено. За эту провинность моего деда вздернули на виселице.
– Простите, – произнесла королева, лицо которой смягчилось от сочувствия.
– Это всего лишь одна история из многих, – пожав плечами, сказал Нейл. – Сколько раз наш народ пытался восстать против завоевателей! Но всегда терпел поражение. Так продолжалось до того дня, когда к нашим берегам подошли корабли Файла де Лири. Он привез нам оружие и боролся на нашей стороне. Он сверг герцога и выдворил его вместе со всеми его сподвижниками обратно в Ханзу. Не знаю, зачем Лиру понадобился Скерн. Разве что из-за какого-нибудь жалкого спора. Так или иначе, но теперь мой народ не голодает и не носит отрепья. Людям не грозит смертная казнь за то, что они говорят на родном языке. Главное, мы можем жить, как нормальные люди, а не рабами Ханзы. Конечно, ничтожный пример по сравнению с тем, что произошло на этой равнине. Но сердце мне подсказывает, что с завершением эпохи скаслоев тирании не был положен конец, а борьба за справедливость продолжалась еще много лет после того, как наши предки совершили свой последний марш по равнине Страха. Я сознаю свое невежество в этом вопросе. Конечно, мне не хватает образования…
Внезапно ему показалось, что в своих откровениях он зашел слишком далеко. В конце концов, какое он имел право перечить самой королеве?
– Нет, – возразила она, и легкая улыбка осветила ее лицо. – Если чего-то вам и не хватает, то только высокомерности августейших особ. Я благодарна святым за то, что они послали мне вас, Нейл МекВрен. Вы указали мне мое место.
– Ваше величество, я вовсе не хотел…
– Оставьте. Благодаря вам, я сделала нужные выводы. И давайте к этому разговору больше не возвращаться. Пойдемте вниз и будем веселиться. Вы же знаете, сейчас канун Фьюссенала.