Терпение лопнуло
Шрифт:
– Готово, – сообщила Рита. – Лови в почту.
И отправила Марианке выстраданный отчет. Та ухмыльнулась недоверчиво и утопала к себе. В кабинете было как-то непривычно темно, горела лишь половина ламп. Рита только сейчас сообразила, что рабочий день закончился почти час назад, и тут никого, кроме нее и Марианки.
– Домой иди, – крикнула та из-за приоткрытой двери, – я пока проверю. Деньги хоть сняла?
«Какие деньги?» – едва не сорвалось с языка. Рита разглядывала в зеркальце свою бледную физиономию, чувствуя, как урчит живот. Пообедать она сегодня не успела, получился разгрузочный день. А деньги…
– Аванс, – донеслось из кабинета, – еще
«Аванс!» – Рита принялась искать карточку, одновременно искала в телефоне смс о пополнении. Та уже несколько часов висела в непрочитанных, Рита быстро оделась и заглянула к Марианке в кабинет. Та сидела в темноте, монитор синеватым подсвечивал ее лицо, и Маринка походила на ведьму за работой.
– Топай, топай, – она махнула на Риту исписанным листом, – а то ПВТР нарушим. Я все закрою.
Рита побежала вниз, проскочила мимо недовольного охранника, потом опомнилась, вернулась и кинулась к банкомату. Хотела снять часть денег, но остались только крупные купюры, пришлось почти полностью обнулить карточку. Запихнула деньги в карман сумочки и выскочила под дождь, перебежала дорогу, понимая, что можно уже не торопиться. Электричка ушла полчаса назад, теперь перерыв минут на сорок, значит, дома она будет часа через три. Зато маршрутка пришла полупустая, Рита с комфортом добралась до вокзала, поужинала наггетсами по акции в сетевом ресторанчике и остановилась перед табло ждать свою электричку.
Лужа от подъезда куда-то подевалась, точно и не было дождя. Под ногами страшновато шуршали листья и хлюпала грязь. Рита быстро проскочила неприятное место и взбежала на третий этаж. В квартире было очень тихо, ни выстрелов, ни взрывов, даже ругани не слышно, зато мерзко пахло рыбой и еще какой-то дрянью. У включенного компьютера стояли банки из-под пива, несколько смятых валялись на полу. Рядом с мышкой стояла тарелка с рыбьими костями, Рита быстро выкинула все и открыла окно проветрить. Игорь спал в соседней комнате, развалился на всю кровать и храпел в потемках, и пахло тут тоже далеко не фиалками. Ложиться пришлось на старый диван, Рита кое-как угнездилась на неудобной поверхности, и снова встала – вспомнила про деньги. Утром будет некогда второпях: она вышла в коридор и достала из сумочки почти всю наличку. Получалось больше, чем ее половина за аренду квартиры, но Рита все-таки оставила на тумбочке под зеркалом две крупные купюры. «Утром напишу ему записку, чтобы еды купил» – Рита снова принялась устраиваться на диване. Проворочалась почти час, вспоминая злосчастный отчет: все ли так, не ошиблась ли. И уснула, когда спать оставалось меньше четырех часов.
Никакую записку не написала, проспала и опоздала-таки, влетела в кабинет, когда уже все были на месте. Марианка сделала вид, что ничего не заметила, и, дав Рите прийти в себя и выпить купленный по дороге кофе, не крикнула, как обычно, через двери, а позвонила.
– Зайди, – мрачно раздалось из трубки.
Рита бросила пустой стаканчик в мусорку, и приготовилась к самому худшему. Подумала, что надо бы позвонить Игорю и выдать инструкции относительно покупки еды и пошла к затаившейся в кабинете Марианке.
– Дверь закрой, – выдала та вместо приветствия. На столе перед начальницей Рита заметила распечатки с таблицами и комментарии под ними, свой вчерашний отчет. Закрыла дверь, заметив, что Ирка навострила уши, а Юлька обернулась, посмотрела в окно. Химера по-прежнему грустила на крыше, оттопырив костлявое каменное крыло, в тучах появились просветы высокого синего неба. Марианка зашуршала бумагами, перебирая листы с таблицами. Рита смотрела в окно и вспоминала Париж, на практике применяя прием «безопасное место», проверенный способ чтобы снизить тревогу, расслабиться, справиться со стрессом и негативными эмоциями. Сейчас это был мост через Сену, Рита смотрела с него в сторону place de la Concorde на луксорский обелиск, гранитную иглу в безупречной высокой синеве.
– Ну надо же, – Марианка быстро тасовала отчет, как колоду карт. – Успела. Нормально все, косяков нет, я проверила. Садись.
Она грузно выбралась из-за стола и взгромоздилась на подоконник, закрыв собой химеру. Рита отодвинула стул и присела на краешек спиной к двери. Марианка с жалостью глянула на нее, закатила глаза к потолку.
– Рита, ты дура. Умная, но дура. Намеков не понимаешь? Может, мне тебя носом ткнуть, как кошку в лоток?
Париж развеялся, как фата-моргана при смене погоды, Рита поняла одно, что села куда-то не туда. А Марианка уже открыто усмехалась и показывала на свое перекошенное на один бок кресло во главе стола.
– Туда, туда садись, ворона ты этакая! Вот, вот, давай, давай, пошла!
Рита осторожно села в продавленное, но все еще удобное кожаное кресло, откинулась на спинку. Химера отсюда виднелась как на ладони, выглядывала из-за мощного Марианкиного плеча и тоже усмехалась, но совсем необидно.
– Да ладно, – пришла в себя Рита. – Ты это серьезно?
– Ага, – Марианка, казалось, радовалась больше Риты, и радостно заявила, понизив голос почти до шепота:
– Но ты особо не радуйся, просто кроме тебя некого. Вечная овуляшка, пенсионерка, сонная тупица – выбор невелик. И ведь реально ни одной ошибки, – она смотрела результаты таблицы и выводы под аналитикой, – и формулировки просто огонь. Девочка созрела, рули. А я пойду ничего не делать за зарплату вдвое больше.
Марианка швырнула отчет на стол и развалилась на подоконнике. Рита выпрямилась за столом, оглядывала его блестящую поверхность, прикидывая, что и куда поставит, чтобы сделать его еще удобнее. «Фикус у хозяйственников закажу» – она смотрела в угол между шкафом и окном, забитый какими-то пыльными рулонами то ли обоев, то ли черт знает чего. Фикус там прекрасно поместится, ему будет тепло, светло и удобно.
– Поздравляю, Ритка, – уже без издевки сказала Марианка. – Приказ на тебя в пятницу будет, радуйся.
– Я очень рада, спасибо. – Рита не удержалась и покрутилась на стуле. Получилось сделать полный оборот вокруг себя и даже не врезаться коленками в стенку. Про радость она не соврала, вот нисколечко, так и распирало от желания выкрикнуть вслух что-то восторженное, заплакать, обнять Марианку или скинуть на пол этот огромный дырокол, что с незапамятных лет пылился на подоконнике и навык пользования сим девайсом считался давно утраченным. Но дырокол берегли, как в музее, и даже стирали с него пыль раз в году при генеральной уборке.
– Топай, топай, – проворчала Марианка, – работайте, негры. У тебя два дня еще, иди, вкалывай. От безопасников тебе спасибо, кстати, забыла сказать. Ты какую-то капец важную нестыковку нашла в прошлом периоде, они теперь землю роют, ищут, где прокололись.
Рита вышла из кабинета и первым делом напоролась на Ирку. Та, пропахшая хорошими духами и кофе, расцеловала Риту в обе щеки, и зачем-то пожала ей руку. Юлька обернулась и помахала Рите рукой.
– Поздравляю, – бросила она, – с повышением. Я бы тоже смогла, но мне рожать скоро, это важнее. У меня муж хорошо зарабатывает, я буду детьми и домом заниматься, как женщине и положено.