Территория войны
Шрифт:
Но Альберт понял, что он лукавит. Скорее всего — у них с Хвалько был долгий разговор на эту тему.
— А, почему вы говорите — мое дело? Это дело по убийству моего брата! — обиделся Альберт.
— Извините! Конечно дело по убийству вашего брата! Просто у меня такой профессиональный сленг. Говорим мы вот так! Между собой! — заискивающим голосом забормотал Стеблов.
— А кстати — вы то не знаете, как идет расследование? — Земский спросил это подозрительным тоном.
— Нет, нет, что вы! У нас нет правила — распространятся друг другу! Хоть мы и коллеги! Это нужно не потому, что мы не доверяем друг другу — а что бы исключить утечку информации! Поймите!
— Да я то понимаю.
— Скажите — а господин Путятин, мог бы вот так — дать команду, расправиться с Борзовым, если бы узнал, что его жена с ним спит?
Альберт задумался. Сказать правду, что Путятин совсем неконтролируемый в ярости человек? Что Вице мэр в порыве ревности мог дать команду убить не только Вику, но и охранников проворонивших ее побег из театра?
Стеблов внимательно смотрел за выражением лица Земского и нервно постукивал костяшками пальцев по полированной крышке стола. Он ждал ответа ухмыляясь. Эта ухмылка хоть и была скрытная и не заметная, но она просматривалась в глазах убопника.
Земский понял, что Стеблов задавая такой вопрос — владеет информацией о тайной жизни вице мэра. Возможно, оперативники из его отдела — давно присматривают за Путятиным. Они, только и ждут повода, что — бы, начать копать. Возможно это чей — то заказ. Возможно — на вице мэра, кто — то имеет зуб.
Альберт, тяжело вздохнул, и грустно улыбнувшись — медленно, почти шепотом сказал:
— Вы, знаете, если честно и я могу с вами быть откровенным, то я вам кое, что скажу!
Оперативник насторожился. Он наклонил голову вниз. Его глазки забегали.
— Конечно, конечно! Информация из этого кабинета никуда не уйдет! Вы можете на меня рассчитывать! Я даю вам слово вот — в присутствии вашего босса! — Стеблов недовольно покосился на Васильева.
Тот словно понимая, что его присутствие лишнее — медленно встал со стула и подошел к окну.
Альберт, кивнул головой и, тяжело вздохнув — ответил:
— Вы знаете, я ведь мылся с Путятиным в бане! Имел такой грех! Причем с нами — еще кое — кто был!
— Кто?!!!
— Ну, знаете — это такая интимная история. Путятин был пьян. И я, честно говоря, напился. Он меня сам пригласил в баню к себе. И вот. Это случилось после того неприятного инцидента — ну когда меня избили. Так вот — вместе с нами в этой бане были две женщины. Очень красивых. Путятин разболтался. Ну, там дело — до интима дошло. Об этом говорить я не хочу. Сами понимаете личная жизнь. Он сказал, что хочет на одной из них женится. На белой, такой девице, пышногрудой — ее Валентина зовут, фамилии не знаю. Ну, в общем, он по — моему, хотел развестись с женой!
Стеблов напрягся. Несколько секунд он внимательно смотрел в глаза Альберту — переваривая информацию. Оперативник копался в своих мыслях. Помолчав — он выдавил из себя:
— Ну, вот! Это уже что — то! Хорошо! Белая говорите — Валентина? Фамилии не знаете… ну да ладно. Уже что — то! А как он вам это сказал? Ну почему вы поняли — что он хочет — женится на Валентине?
— Ну, так и сказал — хлопнул ее по попке и говорит — Валька, а ты бы хотела бать женой вице мэра?
Глаза Стеблова округлились:
— И все?
— И все! А что еще? — Альберт развел руками.
— Хм, и вы думаете, что он это серьезно сказал?
— Ну да! — претворяясь дурачком выпучил глаза Земский.
Он наврал — про свои «подозрения» специально. Хотел посмотреть — как перемелет эту информацию Стеблов. Конечно, Путятин говорил такую фразу — тогда в бане. Но она была лишь шуткой. Женится на — девочке по вызову, вице мэр конечно не собирался.
— И больше ничего не говорил?
— Нет, еще сказал, что свою Вику — он вот так же в бане подцепил! И дурак женился на ней. Говорил, что теперь жалеет — она, мол, ему — всю плешь проела, проблем с ней много. Мужиков — любит. И я, вот из — за нее, пострадал. А он теперь переживает. Вот и все. Ну, я думаю — это может быть откровением.
— Хм, да, я думаю. Хотя конечно — пьяный бред мужика может быть и простым бредом. У меня так — напротив информация, что Путятин очень любит. То есть любил свою жену, — Стеблов опустил голову и вновь забарабанил костяшками пальцев по столу. — Ладно, спасибо за информацию. Мы ее обязательно проверим. Но вот вы мне главное все же не сказали — мог убить Путятин Борзова? Если он знал о встречи с Викторией?
Земский ответил сразу. Он выпалил это как попугай:
— Нет!!!
— Хм, почему вы так уверены?
— Путятин, только на вид, грозный — на самом деле он добрый человек. Он хитрый конечно, но зачем ему убивать жену — если это, но свидание Борзова он мог использовать в своих целях — при осуществлении развода. Я уверен — нет!
— Хм, складно. Это, пожалуй — аргумент, — задумался Стеблов.
Он, почесав, свою макушку, встал из — за стола. Застегнув костюм — протянул Альберту руку:
— Ну, для первой встречи мы поговорили с вами откровенно. Я доволен. Результат, хоть и не очень весомый — но есть! Спасибо!
Альберт тоже вскочил со стула и пожал оперативнику руку:
— А, что это не последняя встреча?
— Как знать, как знать! — загадочно ответил Стеблов и, повернувшись к Васильеву — громко сказал:
— И вам спасибо! Спасибо что вот так — уделили мне внимание и время!
Генеральный — растянулся в грустной улыбке и тоже подойдя к Стеблову — пожал ему руку:
— Да как тут не уделишь — моего сотрудника убили! Такая мерзкая история! Не знаю! Как теперь и день пойдет!
— Не буду вас задерживать больше. Мне надо идти! Провожать не надо! — оперативник решительным шагом направился к двери.
Земскому показалось — что он разозлился. Альберт покосился на Васильева.
Тот, поймав его взгляд — шепнул:
— А ты останься — у меня к тебе — тоже разговор есть!
Когда дверь за Стебловым захлопнулась, Васильев тяжело вздохнул и, кивнув на кресла в углу кабинета — приказным тоном пробасил:
— А ну иди — садись, говорить по душам будем!
По тону шефа Альберт понял, что разговор будет еще серьезнее.
Васильев, подошел к шкафу и, достав оттуда бутылку коньяка с бокалами — вернулся к креслам. Генеральный сел напротив Земского и, молча, налив коньяк — пододвинул, большую, хрустальную пепельницу.