Террор не пройдет! (Белый легион - 2)
Шрифт:
– Как решилась?
– Ну... Саша Кандагарский больше не будет нам досаждать...
– Ты серьезно?
– Так получилось...
– Ты меня огорчил, - с угрозой произнес депутат.
Голос был нехороший. Сельмурзаев закусил удила и в таком состоянии становился опасен. Тут Султан кинул кость.
– Одного гостя пригласили. Думаю, он заменит ушедшего.
– Куда везете?
– В схрон. Иначе нельзя. Мы уходили с шумом. Одного потеряли. Менты переполошились...
– С места позвонишь...
* * *
Султан нервничал. Прошел уже час после того, как он прибыл на базу. Подтянулись все экипажи, кроме серой "Волги" с тремя воинами. Он посматривал на часы, раздумывая, что предпринять. Конечно, он надеялся на то, что если его люди попались ментам, то они будут молчать, хоть ремни из них режь... Но человек слаб. У человека иногда бывает слишком длинный язык... Так что вполне можно ждать сюда десанта в серых мундирах.
База располагалась на территории развалившегося животноводческого совхоза. Здесь имелась пара крепких кирпичных строений и заброшенный тракторный парк. Тут можно сбросить раненых. Пересидеть. Оставить засветившийся автотранспорт...
С каждой минутой Султан волновался все больше. На окрестности давно пала плотная тьма.
– Кто?
– напряженно произнес он, вслушиваясь в отдаленный звук мотора и всматриваясь в темноту. Впереди - заросшие сорняками поля, среди которых петляла раскисшая проселочная дорога. Дальше - черная масса леса.
– Одна машина. Легковая, - с ходу оценил Махмуд.
Сердце у Султана заколотилось. Он прикрикнул, раздавая указания. Его люди с автоматами заняли позиции.
Запрыгал в отдалении свет фар...
Наконец Султан с облегчением перевел дух. Это была потерянная серая "Волга". Она застыла у одноэтажного кирпичного строения.
– На заслон наткнулись, - объяснил боевик, вылезая из салона. Пришлось уходить с шумом...
Выбрались все! Время подводить итоги... С раненым в живот было плохо похоже, что не выживет. Остальных осмотрел Махмуд, умевший оказывать первую помощь в полевых условиях. Машины загнали в боксы. Ездить на них нельзя они изрешечены осколками.
Теперь можно отзванивать Сельмурзаеву.
– Мы выбрались, - проинформировал его Султан.
– Оставляй своих людей. Езжай на наше место.
Я буду там.
– Не раньше, чем через два часа. Я остался без транспорта.
– Хорошо...
Через час подкатили две машины с султановской "пехотой". С ними был хирург группировки, который привык подлатывать раненных в жестоких московских боях бандитов.
– Этого в машину, - Султан кивнул на скованного наручниками пленного, пристегнутого в промозглом, холодном помещении к батарее. Тот походил на бухгалтера или мелкого бизнесмена. На нем был серенький дорогой костюм, светло-голубая рубашка, галстук, не модный, но добротный. Султан испытывал сомнения, что это достойная замена Саше Кандагарскому. Но на безрыбье и щуку раком...
– Георгий, Муслим - в машины, - начал давать Султан указания. Он решил двигать на "дачу" - хороший домик, который использовался для хранения пленных, с несколькими сопровождающими. Нужно не менее пяти верных людей, с оружием. Не то чтобы чеченский главарь собирался воевать со своим уважаемым земляком, но подстраховаться стоило. Сельмурза-ев порой бывает неуправляемым. В такой момент Султану не хотелось оставаться с ним наедине без доброго ствола за пазухой и без надежных бойцов за спиной.
– Вперед!
– приказал Султан, плюхаясь на заднее сиденье и захлопывая дверцу "Фольксвагена".
"Дача" представляла из себя деревянный дом с огромными подвалами. Там уже ждал Сельмурзаев.
– Я думал, ты притащишь мне волка, - произнес с расстановкой, роняя слова, будто отщелкивал патроны, депутат.
В его глазах застыла такая холодная ярость, что Султан возблагодарил Аллаха за то, что догадался взять вооруженное сопровождение.
– А ты привез лягушку.
– Сельмурзаев пнул ногой трясущегося пленного, которого поставили на колени на холодный каменный пол.
Тусклая лампочка, раскачиваемая сквозняком, играла человеческими тенями на серых, некрашеных бетонных стенах глухого подвального помещения. В углу на полу были пятна крови - следы прошлого разбора.
– Что из тебя можно выжать, жаба?
– Депутат пригнулся, взял за жидкие волосы, посмотрел в наполненные ужасом глаза.
– Не убивайте!
– захныкал пленный.
– Я все сделаю!..
– Посмотрим, на что ты годен...
* * *
Голова у Гурвича была пустая и гулкая.
– Ну что с тобой?
– Анжела прижалась к нему.
– Со мной все нормально.
– Мальчишечка, ты хоть выпей.
На столике рядом с диваном стояла открытая, почти полная бутылка медовой настойки "Немирофф". Гурвич взирал на нее с отвращением. Ничего не хотелось - ни есть, ни пить, ни говорить. Хотелось сдохнуть.
Девушка что-то ворковала, в чем-то убеждала. Поникший Гурвич вызывал у нее жалость. Но он ее почти не слышал.
– Выпей хоть глоток, - Анжела наполнила бокал, кинула туда лед и протянула ему.
Гурвич послушно проглотил стакан настойки, заел бутербродом.
– Вот и хорошо, - ворковала проститутка. Она обращалась с Гурвичем, как с ребенком. И желание избавиться от него куда-то подевалось. Он будто становился ее собственностью.
Она поцеловала его, потом включила "Тошибу" с плоским, почти метровым экраном, на который заработала своими нелегкими трудами. Выбрала музыкальный канал.
Динамики взвыли голосом поп-звезды Алисы Ишматовой:
Я тебя обожаю, Я тебя съем. Я тебя зажарю Будешь мой совсем!