Террор не пройдет! (Белый легион - 2)

Рясной Илья

Руслан ничего не ответил.

– Я спросил, - спокойно произнес медведь.

– Собак помойных спрашивай. Они тебе как брату ответят!

– Настрой ясен.

Железные пальцы стиснули Руслану голову. А потом резкая боль в ухе.

Руслан задохнулся от боли. И заорал бы. Но челюсть ему стиснули, так что послышался только сдавленный рык.

По шее струилась кровь.

– Не скули, Моджахед, - по-чеченски произнес резко, будто плетью хлестнул, другой присутствовавший здесь жилистый, с холодными стальными

глазами, мужчина.
– Это только мочка уха... Потом будем резать по кускам...

Ужас захлестнул Руслана... Все шло здесь неправильно. Резать головы и уши - это привилегия его братьев... Русские свиньи слишком слабы и чувствительны для такой работы. Они не способны вести себя, как мужчины. Они - никто!

В мозгу щелкало. Кто это? Кто посмел? Менты? ФСБ? Военные? Кто это, шайтан их всех забери?!

– Я повторяю - ты должен сделать отзвон?

– Должен, - выдавил Руслан. И снова его стиснули в тисках. Нож коснулся другого уха...

– Будешь дальше врать?

Руслан не должен был сделать никаких отзвонов в пути. Он уже сообщил, что товар получен. На крайний случай был предусмотрен звонок с кодовым словом - это значило, что все пошло наперекосяк. Его обязанность была сделать это, даже если придется пожертвовать жизнью...

Русские поняли это...

– К тебе еще немало вопросов, - хмыкнув, произнес жилистый.
– Адреса, явки, планы...

– Я ничего не знаю. Мне сказали отдать деньги, взять чемодан. Привезти...

– На вокзал, да?.. Или в общественный сортир на Пресне?..

– Смешно, да?
– опять начал хорохориться Руслан.
– В центр города должен подвезти. Там у меня возьмут. Я ни при чем...

– Руслан... Я тебе гарантирую одно. Ты скажешь нам все, - пообещал "медведь".
– Через полчаса...

Руслан криво улыбнулся. Он не собирался говорить ничего. Сердце ухало в предчувствии страшного. Но он должен был держаться... Должен... Он не может опозорить себя. Своих братьев. Свой род! Должен...

– Отдохни пока...

Руслан пошевелил закованными в наручники руками. Разомкнуть бы их, ударом выбить дух из здоровяка, распахнуть дверцу фургона... Но это нереально...

Ему очень не понравились слова "отдохни пока"...

– Куда везете? Куда?
– заволновался он.

Но ему не отвечали...

А потом кошмар продолжился. Гордого чеченца вытолкали из машины, как какую-то недостаточно поворотливую скотину. И затолкали в длинную фуру с иностранными надписями на боках. Захлопнулась дверца, отрезая солнечный свет и внешние шумы. Зажглась электрическая лампочка. Внутри было просторно, гулко и жутко. В центре стояло кресло.

От вида этого кресла решимость Руслана сразу ухнула куда-то в центр Земли, в магму, да там и сгорела.

Кресло было хирургическое, с ремнями. Рядом, как в старых фильмах о фашистах, столик с инструментами.

Здесь к тем двоим русским, которые сопровождали

его в фургоне, присоединился невысокий, немножко сутулый человек с тщательно зализанными на пробор жиденькими волосенками. Руслан скривился. Даже в своем незавидном положении он не мог скрыть презрения к таким вот червякам, которых можно навсегда задавить одним взглядом. В них нет ничего от настоящих мужчин, кроме привычки носить брюки.

– Руслан, - произнес Глеб, которого Руслан окрестил "медведем".
– Я буду говорить коротко и доходчиво. Выбор остается за тобой, но он невелик. Первый вариант - ты сотрудничаешь с нами, помогаешь нам разрешить возникшую проблему. За это мы оставляем тебе жизнь...

– Можешь меня убить, - сквозь зубы процедил Руслан.

– Это второй вариант. Ты отказываешься от сотрудничества. Тогда Доктор, - он кивнул на "червяка", который вежливо улыбнулся, будто его представили на светском рауте, - с помощью нехитрых инструментов и хитрых психотропных веществ - слыхал небось о таких - выдавливает из тебя по капле все. И ты умираешь. В мучениях...

Глаза чеченца полыхали ненавистью и упрямством.

– Я тебя понимаю. Ты боишься не за себя, а за своих близких... Поэтому учти, что вместе с собой сегодня же в могилу ты потащишь свою сестру и отца, которые живут в Подольске.

Руслан дернулся, изрыгая нечто нечленораздельное, но ремни крепко удерживали его. Это было нечестно! Русские так не могут! Чеченцы - могут, а они - нет!

– У нас специфическая организация, - продолжил Глеб.
– Ее авторитет основан на том, что мы всегда держим обещания... Мы зачистим всех твоих родственников, которых найдем...

– Ты... Ты грязная свинья. Ты скотина... Я на руку намотаю твои кишки, собака...

– Эмоционально, но не убедительно... Даю тебе три минуты на раздумье. Глеб посмотрел на часы.
– Потом отдам тебя в руки Доктора.

– Ты... Я вырежу всех твоих...

– Время пошло...

В Чечне Руслан привык жить рядом со смертью. Он очень много видел смертей, убийств. Гибли люди от бомбежек, от межплеменной вражды. От солдат федеральных войск. Убивали его братьев и сестер. Он сам убивал... Это было нормально... Он готов был убивать и умирать... Так ему тогда казалось...

Сейчас ему казалось иначе. Он понял, что умирать именно сейчас и именно здесь совсем не готов. Тем более вместе со своими родными... Он боялся смерти. Он хотел жить...

Когда время истекло, он пробормотал:

– Мы все равно сочтемся, собака...

– Итак, ты согласен, - констатировал Глеб.

– Что хочешь знать?

– Начинай сначала...

Руслан поплыл. Биополевой стресс-детектор, который был смонтирован на передвижном оперативном пункте, устроенном в самой обычной на вид фуре, сбрасывал на компьютер диаграммы, и специалист за перегородкой подтверждал Руслан говорит правду...