Террорист
Шрифт:
– Где взял тесак? – заинтересовался Федя.
– Да тоже занимался поисковой работой, – охотно пояснил Тит. – Только не в клубе, как вы, а с «черными следопытами».
Ясно. К тому же еще и авантюрист. Интересный тип…
В процессе работы стало понятно, зачем бомбистам доски. Они из досок делали короба и уже в них укладывали снаряды. Честно говоря, я думал, что все поместится в один слой на полу, но оказалось, что это не так. Насчет коробов они придумали правильно: никаких тебе осыпающихся штабелей и беспорядочных куч, все ровненько и аккуратно,
Между делом Федя дал инвалиду Володе чемодан и попросил оборудовать в «директорской» кабинет: развесить документацию, привести все в порядок и прибраться.
– Теперь здесь будет клуб «Патриот».
Володя радостно бросился выполнять распоряжение, от усердия чуть дареный тесак не потерял.
– Федя, это шиза, – живо отреагировал я. – Какой, в ж…, «Патриот»?! Нет, это даже не шиза! Шиза – зачастую явление уходящее и приходящее, о чем свидетельствует расхожее выражение «его посетила шиза». Или ее. А вот это – это уже клиника, очень стабильное и полноценное состояние.
– Ну… Надо же соблюсти какую-то видимость, – стал оправдываться Федя.
– Какую видимость, Федя?! Ты уже давно не президент клуба «Патриот»! Ты – беглый преступник! Перед кем видимость, Федя?!
Как водится, поспорили немного. Федю не переубедить, президент «Патриота» – это пожизненно. Ну и ладно…
Поработали, втянулись. Федя с удовольствием плотничал, у него это здорово получалось. Я через «не могу» вошел в ритм, разогнал боль, вроде бы пришел в норму. Чуть позже приехала Ленка – слегка отдохнувшая, посвежевшая, в меру мучимая бездельем. То есть снаряды таскать уже не будет, но хочет приносить обществу пользу.
Ленка пересчитала нас по головам и решительно заявила, что собирается кормить трудовой народ. Мы с Федей скинулись, дали денег. Ленка поехала, купила буженины и французских булок, сделала бутерброды, Володя приготовил чай, и в самом деле – покормили народ. Уже хорошо. Сразу стало как-то уютнее, приятнее, теплее на душе – и даже проклюнулась какая-то видимость коллектива, слаженности и товарищеской спайки…
А я между тем забыл посматривать на коммуникатор (я же должен регулярно мониторить сайт с «борзыми») и пропустил сеанс. А когда спохватился, там уже висело второе объявление – после «ищу русских борзых»…
Объявление было нелицеприятное и весьма эмоциональное:
«Я уже запарился искать этих вконец оборзевших русских борзых!!! Они что, все разом передохли или мигрировали в Лаос?! Если хоть одна завалящая борзота осталась, ищите меня здесь…»
И адрес.
Я быстро набил в ответ «принято», Федя наскоро застращал юнг: не ездить никуда, только разгружать-таскать-укладывать, а потом сразу домой, и мы укатили по указанному в объявлении адресу.
С Геной встречались в большом магазине компьютерных игр «Частичная Деградация», что на пересечении Сто Семнадцатой Бесстыдной и Нано-Инфантильного Переулка.
Общаться пришлось через стеллаж в разделе «Русская Классика» – тут вообще было пусто, за всю беседу – ни одного посетителя, кроме нас.
Мы стояли у стеночки, за стеллажом, а Гена – со стороны входа, так что даже если его соглядатаи и нахамили бы, приволокшись за ним следом, они увидели бы своего «объекта» в городом одиночестве, старательно читающего «рецки» к дискам Глинки и Рахманинова.
Мило, ничего не скажешь.
Гена вызвонил нас в неурочное время в связи с резким обострением ситуации по Лехиной проблеме.
– Есть вариант не дожить до суда. Сегодня ночью, «в честь праздника», к нему за деньги пустили родственника пострадавших джигитов.
– Как такое могло получиться? Там же охрана, надзор везде!
– Легко. За деньги – все, что хотите. За большие деньги – тем более.
– И что он – Леху…
– Да нет, ничего там не было, и вообще, в камеру его не впустили, они через «кормушку» общались.
– И что сказал этот родственник?
– Сказал пару ласковых. Типа того, тебя, труп ходячий, очень скоро переведут в СИЗО Махачкалы. Оттуда ты бесследно исчезнешь. Потом тебе переломают руки и ноги – тридцать раз каждую, итого сто двадцать раз всего. А уже после всего этого отрежут голову. В общем, предупредил. Посмотрел на реакцию. Потешил душу, одним словом.
– Да, дела…
Мы на скорую руку обсудили ситуацию. Честно говоря, выглядело все это довольно гротескно, особенно вот в таком «рождественском» формате, с засылкой «гонца». Больше похоже на чью-то пьяную выходку, чем на реальную угрозу. Известно, что эта публика горазда раздавать клятвы насчет все подряд поломать, обрезать-обстругать и развесить по кустам.
Однако недооценивать этот «звоночек» не стоило: мы-то с вами в курсе, что при определенном стечении обстоятельств товарищи джигиты могут не просто озадачить, но и неприятно удивить. Я, например, знаю случай, когда четыре десятка мирных селян вооружились чем придется и запросто приперлись в русскую станицу – всего-навсего, чтобы взять штурмом жилища родственников своих кровников. Так что, согласитесь, в сравнении с вышеуказанным фактом перевод отдельно взятого Лехи в махачкалинский СИЗО – вообще детские шалости.
– Вот это ты новости таскаешь… – озадачился Федя. – Какова вероятность, что это вообще произойдет?
– Понятия не имею. – Гена пожал плечами. – Наверное, как и все в жизни: пятьдесят на пятьдесят.
– То есть это вполне может быть блеф и традиционное запугивание, – вставил я. – Как ты сказал: просто кому-то захотелось душу потешить. Однако нельзя исключить вариант, что…
– Короче, – нетерпеливо перебил меня Федя. – Маловато информации. Никаких выводов не сделаешь. Ген, у тебя в практике такие случаи были?