Террористы (Terroristerna)
Шрифт:
Как бы то ни было, БРЕН доказал свою дееспособность, и следовало ожидать, что для него скоро найдется серьезное применение.
В Мозамбике белый режим уже рухнул, на очереди стояли Ангола и Намибия. И похоже было, что близится минута, когда англичанин, выйдя из самолета в аэропорту Солсбери, уже не будет чувствовать себя так же непринужденно, как в Глазго или Кардиффе.
Через три дня после Гейдта в Стокгольм прибыли оба японца. Они избрали путь через Финляндию, где сели на паром в Мариехамне. Представитель пограничной полиции равнодушно проштемпелевал их фальшивые паспорта, с привычным
Это «красивый шведский девушка» и побудило таможенника поспешно отметить мелом багаж японца.
– Нам бы, черт меня дери, припасти путеводители на японском и английском языках с адресами шлюх и секс-клубов, чтобы раздавать япошкам и другим психам, – сказал он своему коллеге.
– Это расовые предрассудки! – крикнул какой-то юноша из очереди. – Вы что – не понимаете? Дискриминация людей по расовым признакам запрещена законом!
Завязался спор, в пылу которого таможенник пропустил без проверки багаж и второго японца, могучего верзилы с ладонями твердыми, как доска.
Японцы участвовали в террористическом акте в Индии, но в Латинскую Америку не выезжали. Рейнхард Гейдт знал, что на них всецело можно положиться, они превосходно подготовлены, хладнокровны и беспощадны. Хоть его и причисляли к самой опасной десятке в мире, он предпочел бы не сталкиваться с ними на узкой дорожке.
Однако жить вместе с японцами было скучно. Они мало говорили, все больше сидели за какой-то непонятной игрой с множеством костяшек. По их невозмутимым лицам нельзя было понять, кто выиграл, кто проиграл, вообще – окончена игра или будет продолжаться на другой день.
В отличие от своих двух сообщников Гейдт раньше не бывал в Стокгольме и в первые дни не ленился ходить по городу, чтобы составить себе представление о его жизни. Он быстро заметил, что в городе хулиганья и подонков не меньше, чем в Нью-Йорке и некоторых районах Лондона. Подумывал даже о том, чтобы выходить на улицу вооруженным, однако припомнил, что правила организации предписывали носить оружие только при выполнении задания. Тогда он взял напрокат машину. В прокатной конторе предъявил документы на имя британского подданного Эндрю Блэка.
Через неделю он получил присланный багажом большой ящик, который был адресован до востребования. Поскольку этот ящик явно не привлек внимания таможни, он не стал забирать два других, отправленных следом за первым. Полежат и вернутся к отправителю.
Далее Гейдт посетил небольшую контору на Кунгсхольмене, назвался представителем голландской подрядной фирмы и приобрел планы всех подземных коммуникаций Стокгольма, включая метро, канализацию, газовую и электрическую сеть. Он знал, к кому надо обратиться: человек этот заблаговременно получил письменный запрос и назначил цену.
Забавнее всего то, что человек, продавший документы, в общем-то не считающиеся секретными, служил в системе шведских органов безопасности. Контора числилась то ли за военным, то ли за полицейским ведомством, он сам не знал точно, за каким из них. Зато он твердо знал, что ему на работе слишком мало платят, а потому торговал материалами для
Тридцать первого октября пошли семнадцатые сутки пребывания Рейнхарда Гейдта в Швеции. Японцы продолжали развлекаться своей загадочной игрой, изредка выходя на кухню, чтобы приготовить не менее загадочные блюда. Продукты они сами покупали в магазинах города.
Все необходимое снаряжение было в наличии.
До визита сенатора оставалось три недели.
Рейнхард Гейдт съездил в международный аэропорт Арланда, бегло осмотрел его и вернулся в город. Маршрут, по которому повезут пресловутого американского гостя, представлялся довольно очевидным.
Миновав Королевский дворец, Гейдт развернулся и остановил машину на Дворцовой горке. Взял свою карту Стокгольма и спустился, как это делают все туристы, к лестнице перед дворцовым садом. Здесь он остановился и долго рассматривал окружение.
Место подходящее, никакого сомнения. Какой бы способ он ни выбрал. Вообще-то он уже решил – почти решил – остановиться на фугасе. Правда, при этом возникал риск, что и король расстанется с жизнью. Это не предусматривалось заданием, да и Гейдта такой вариант почему-то не воодушевлял. Король – это король, нечто особенное. Он заслуживает, так сказать, лучшей участи, нежели отправиться на тот свет зайцем в чужой компании. В такое ответственное путешествие. Гейдт усмехнулся про себя и покачал головой. Он принял решение. Нет, если уж венценосным головам слетать с плеч, то в особицу. Гейдт еще раз поглядел на дворец. Груда камня, массивная и довольно безобразная… Оставив машину на стоянке, он решил пройтись по Старому городу, единственной части Стокгольма, которая ему понравилась. И вообще непонятно, как люди могут жить в таком мерзком климате?
Выйдя на площадь Стурторгет, он обозрел старинную водоразборную колонку, потом свернул на Чёпмангатан. Внезапно из проулка прямо перед ним появилась женщина и зашагала в том же направлении.
Скандинавским женщинам полагается быть высокими и белокурыми, подумал Гейдт. Какой была, например, его мать-датчанка.
Эта женщина была совсем маленького роста, от силы метр пятьдесят пять. К тому же широкая в плечах. Волосы – прямые и светлые; одета в джинсы, черную спортивную куртку и красные резиновые сапоги. Руки засунуты глубоко в карманы, голова опущена, поступь решительная и быстрая.
Идя за ней почти по пятам, он свернул на Болльхюсгренд, вдруг она оглянулась, словно почувствовала, что ее преследуют, и посмотрела на него. Глаза были слегка прищуренные и такие же голубые, как у самого Гейдта. Она смерила его пытливым взором, потом взгляд ее задержался на сложенной карте в правой руке Гейдта, и она сделала шаг в сторону, пропуская его вперед.
Садясь в машину, он опять увидел эту женщину – она вышагивала по набережной Шеппсбрун. Гейдту показалось, что она еще раз пристально посмотрела в его сторону. Почему-то он снова вспомнил свою мать-датчанку, которая жила под Питермарицбургом. Управится с заданием, надо будет съездить и проведать ее.