Tertium organum
Шрифт:
* * *
Мы знаем, что явления движения связаны с расходованием времени. И мы видим, как при постепенном переходе от низшего пространства к высшему уничтожаются движения, превращаясь в свойства неподвижных тел, то есть уничтожается расходование времени, -- уничтожается надобность во времени. Двумерному существу нужно время для объяснения самых простых явлений -угла, подъема, ямы. Нам для объяснения таких явлений оно уже не нужно, но оно нужно для объяснения явлений движения и физических феноменов. В еще более высоком пространстве наши явления движения и физические феномены, вероятно, будут рассматриваться без всякого времени, как свойства неподвижных тел -- и как явления движения будут рассматриваться
Таким образом, мы видим, как при расширении сознания отодвигается идея времени.
Видим ее полную условность.
Видим, что временем обозначаются характеристики высшего пространства сравнительно с данным, -- то есть характеристики представления высшего сознания сравнительно с данным.
Для одномерного существа все признаки двумерного, трехмерного, четырехмерного пространства и дальше лежат во времени, это все время. Для двумерного существа время включает в себя признаки трехмерного, четырехмерного и пр. пространств. Для человека, для трехмерного существа, время включает в себя признаки четырехмерного пространства и дальше.
Таким образом, по мере расширения и повышения сознания и форм восприятия увеличиваются признаки пространства и уменьшаются признаки времени.
Иначе говоря, рост чувства пространства идет за счет уменьшения чувства времени. Или молено сказать так, что чувство времени есть несовершенное чувство пространства (то есть способность несовершенного представления) и, совершенствуясь, оно переходит в чувство пространства, то есть в способность представления в формах.
Если мы далее очень отвлеченно представим себе Вселенную на основании выясненных здесь принципов, то, конечно, это будет совсем не та Вселенная, в которой мы привыкли себя представлять. Она, прежде всего, совершенно не будет зависеть от времени. Все будет существовать в ней всегда. Это будет Вселенная вечного теперь индийской философии, -- Вселенная, в которой не будет ни прежде, ни после, в которой будет только одно настоящее, известное или неизвестное.
Хинтон чувствует, что при расширении чувства пространства наш взгляд на мир должен совершенно измениться, и он говорит об этом в книге "Новая эра мысли":
Понятие, которое мы получим о Вселенной, без сомнения, будет так же отлично от настоящего, как система Коперника отличается от гораздо более приятного взгляда на широкую неподвижную землю под огромным сводом. В самом деле, любое понятие о нашем местонахождении будет более приятно, чем мысль о существовании на вертящемся шаре, брошенном в пространство и летящем там без всяких средств сообщения с другими обитателями Вселенной.
Что же представляет собой мир многих измерений -- что такое тела многих измерений, линии и стороны которых воспринимаются нами как движение?
Нужна большая сила воображения, чтобы хотя на одно мгновение выйти из границ наших представлений и увидеть мысленно мир в других категориях.
Представим себе какой-нибудь предмет, скажем книгу, вне времени и пространства. Что будет значить последнее? Если взять книгу вне времени и пространства, то это будет значить, все все книги, когда-либо существовавшие, существующие и имеющие существовать, существуют вместе, то есть занимают одно и то же место и существуют одновременно, образуя собой как бы одну книгу, включающую в себя свойства, характеристики и признаки всех книг, возможных на свете. Когда мы говорим просто книга, мы имеем в виду нечто, обладающее общими признаками всех книг, -- это понятие. Но та книга, о которой мы говорим сейчас, обладает не только общими признаками, но и индивидуальными признаками всех отдельных книг.
Возьмем другие предметы: стол, дерево, дом,
* * *
Что же такое движение? Почему мы ощущаем его, если его нет?
О последнем очень красиво говорит М. Коллинз в поэтической "Истории года".
...Все истинное значение земной жизни состоит лишь во взаимном соприкосновении между личностями и в усилиях роста. То, что называется событиями и обстоятельствами и что считается реальным содержанием жизни, -в действительности лишь условия, которые вызывают эти соприкосновения и делают возможным этот рост.
В этих словах звучит уже совсем новое понимание реального.
Е. П. Блаватская в своей первой книге "Isis unveiled" ("Разоблаченная Изида") коснулась того же вопроса об отношении жизни ко времени и к движению. Она писала:
Как наша планета каждый год оборачивается вокруг Солнца, в то же самое время каждые двадцать четыре часа оборачиваясь вокруг своей оси -- и таким образом проходя по меньшим кругам внутри большого, так и работа меньших циклических периодов начинается и совершается вместе с великим циклом.
Переворот в физическом мире, согласно древним доктринам, сопровождается подобным же переворотом в мире интеллекта -- духовная -- эволюция мира идет циклами, подобно физической.
Так, мы видим в истории правильное чередование прилива и отлива человеческого прогресса. Великие царства и мировая империя, достигнув завершающей точки своего величия, опять нисходят вниз; и только достигнув низшей точки, человечество останавливается и опять начинает свое восхождение, и при этом высота его подъема каждый раз увеличивается по закону восходящей прогрессии циклов.
Разделение истории человечества на золотой век, серебряный, медный и железный -- это не простой вымысел. Мы видим то же самое в литературе всех народов. За веком великого вдохновения и бессознательной производительности следует век критицизма и сознания. Первый доставляет материал для анализирующего и критического интеллекта другого.
Так же и все великие души, которые подобно гигантским башням возвышаются в истории человечества, как Будда и Иисус в царстве духовных побед или Александр Македонский и Наполеон в царстве физических побед, были только отраженными образами человеческих типов, существовавших десятки тысяч лет тому назад и воспроизведенных таинственными силами, управляющими судьбами мира.
Нет ни одной выдающейся индивидуальности во всех летописях священной или обыкновенной истории, прототипа которой мы не могли бы найти в полу фaнтacтичecкиx-полуреальных преданиях древних религий и мифологий. Как звезда, сверкая на неизмеримом расстоянии от земли в безграничной необъятности неба, отражается в тихой воде озера, так образ людей доисторических времен отражается в периодах, охватываемых нашей историей.