Тэртон Мандавасарпини был сумасшедшим
Шрифт:
Были в дневниках и забавные пассажи. Однажды экспедиции встретилась беременная женщина, которая шла на моление в монастырь. По дороге стала рожать. Их шофер, самый бывалый из всех членов экспедиции, сжал зубы и принял младенца. Женщина не пикнула. Только спросила, как зовут шофера.
– Константин Иваныч, – ответил Иван Антоныч.
– Константин Иваныч, – сказала женщина, показывая на младенца. Так она назвала сына.
«Жив ли монгольский Константин Иваныч? – подумала Лена. – Времени прошло много». Иногда ей хотелось смеяться над этим, иногда плакать. Дед даже в дневниках писал ярко. Но главное, расшифровка бесконечных
3.
Отправиться по следам дедушкиных дневников было не так просто. Поездом до Сайншанд и там пытаться найти машину? Автостопом? Какие есть еще варианты? Взять машину из Улан-Батора и кататься на ней две недели по степям - это очень дорого, не потянуть. Придется посоветоваться с этой маленькой-кругленькой. По слухам, она со своими молодыми коллегами собиралась в экспедицию как раз в Гоби. Может, получится присоединиться к ним?
– Нет, взять мы вас не можем. Машина забита. Кроме того, все это стоит денег. И потом мы не сможем ездить по вашему маршруту. Одной я вам тоже ехать категорически не рекомендую. Какой автостоп? Вы с ума сошли? А с кем-то ехать опасно. Пойдут дети… Так что, к сожалению, ничем помочь не могу. Могу только дать совет.
– Какой?
– Не пейте пиво «Чингис».
– А что «Чингис»?
– Плохое пиво.
Все-таки эта маленькая-кругленькая умела быть очень противненькой.
4.
Лена две недели искала варианты. У Гана в Гоби жили родственники. Но совсем не там, куда дедушкина «восточная широта» требовала явиться. Гоби оказалась довольно большой. Археологи из Института предложили Лене поехать с ними в качестве рабочего. Директор Института все никак не мог понять, зачем Лене так нужно в Гоби. Что-то он, видно, слышал про Лениного дедушку. Может, и про дневники тоже. И так расспрашивал, и сяк. Чаем поил, конфетами кормил. Хотел даже в ресторан пригласить, да его вызвали куда-то. Лена держалась скалой. Не будет она ничего никому рассказывать. Интересно, и всё!
Голова у нее пухла от планов и комбинаций. Как вдруг к ней явился Сухэ.
– I can help you if you want. Go to Gobi together by my car.
– Why, - только и смогла промямлить Лена.
– I love you!
Пару часов Лена пребывала в смятении. Нет, вы посмотрите, love you! А в кустах бросать? А пять месяцев ни слуху, ни духу? Тоже мне, загадочная монгольская душа.
Лена решила так. Она поедет с Сухэ. Но никаких love. Все очень корректно, спокойно. С достоинством. Это она умеет.
5.
– Предательница!
– Ну, Леночка-Ленусик! Я уже обещала Ульриху, что мы поедем в Германию. Он хочет познакомить меня с мамой. Мне надо успеть сделать визу. Так что никак, – Машка очень переживала.
– Что я там буду делать с Сухэ?!
– Возьми Димку.
– Что я там буду делать с Сухэ и Димкой?!!!
– Ну не езжай. Что ты вцепилась в эту идею? Привезешь в Питер дневники. Это же здорово. Можно считать, дело сделано. Куда ты еще хочешь тащиться? И главное –
Такое решение вопроса Лене в голову не приходило. Как это она не поедет?
– Ладно, – сказал Димка, – поедем. Какие проблемы? А ты за это не могла бы мне помочь включить стиральную машинку? Носки там, футболки постирать.
– А раньше как ты стирал?
Димка пожал плечами.
– Совсем?! Ни разу?! А как же твой Нгуеша? У вас же комната малипусенькая.
Димка пожал плечами.
– И он?! О боже! Пошли.
Так решилась проблема с попутчиком.
6.
После суеты с покупкой спальников, палатки (на всякий случай) и других нужных вещей они двинулись в путь.
За рулем джипа оказался немолодой дядечка, Сухэ – за пассажира. Это Лене понравилось. Все же она неуютно себя чувствовала с Сухэ. Димка не в счет, а дядечка - это как-то посолиднее и посвободнее. Дядечку звали Намдаг-гуай, он был какой-то родственник Сухэ. Веселый, называл Лену Ленюшка. Подмигивал Димке, мол, чего тушуешься, «девка хорoша». Споро резал колбасу. В общем, был очень к месту. Только к Сухэ он относился как-то странно, да и Сухэ к нему тоже.
До этого Лена выезжала из Улан-Батора только на weekend. Зимой было как-то ни к чему. Сейчас они с Димкой наслаждались. Налево - яки, направо - верблюды, налево - верблюды, направо - яки. То зайчик пробежит, то лисенок. Ветерок дует, птички поют. Поели-попили, дальше поехали.
К вечеру они «сели».
– По Монголии нельзя ездить на одной машине. Я же говорил, - ворчал Намдаг-гуай. И ругался по-русски. На «п».
Они уже въехали в гобийскую зону, вокруг ни камней, ни деревьев. Сколько машина ни старалась выбраться, только глубже зарывалась в песок. Намдаг-гуай достал домкрат. Не помогло – он тоже тонул в песке. Стемнело. Лена, Димка и Сухэ, совершенно бесполезные, слонялись вокруг машины.
– П..! П..! П..!
– вдруг закричал Намдаг-гуай.
– Ну-ка, тащите!
Выручил ковер, который Намдаг-гуай забрал из чистки, но забыл выложить дома. Подсунули его под колеса, машина зафырчала и вылезла. Вот уж ура так ура! Ковер, конечно, снова придется отдать в чистку.
– Ночуем в машине, - предупредил Намдаг-гуай.
– В темноте я по песку не поеду.
– Вот еще! Давай, поехали!
– вскинулся Сухэ. Он повел себя как избалованный ребенок. Нахмурился, пнул машину ногой, буркнул что-то злобное. Намдаг-гуай как будто не заметил. Расправил кресла, достал спальные мешки, куртки.
– Я буду спать на воздухе, - предложил Димка, сообразив, что ему предстояло лежать на рычагах переключения скоростей.
– Нет-нет, тут могут быть волки. Только в машине!
– Какие волки?
– Настоящие волки. С зубами. Р-р-р, вот такие, - объяснил Намдаг-гуай.
Сухэ развалился так, что Лене было никак не пристроиться, хоть полезай к Димке на рычаги. На удивление, все спали как убитые.
7.
В сомонном центре стали разыскивать старика Пурвэ, ламу Соднома, или хотя бы их детей и внуков, которые могли помнить про русскую экспедицию. Самый старый старикашка, которого нашли, бывший завбазой, только родился, когда в этих местах работали русские. Он что-то смутное слышал о костях динозавров. Но тут давно уже ничего такого не находили. Раньше да, было, а сейчас ничего нет.