Теряя Контроль
Шрифт:
Он выглядит жестоким и голодным.
Прежде чем у меня появляется другая мысль, его рот находит мой, а рукой он отодвигает кружево моих трусиков. Я стону от чувства его толстого языка в моем рту, давления его пальцев: сначала одного, затем двух, толкающихся в меня. Посасывая его язык, я приподнимаю бедра, чтобы прижаться к его руке.
Его свободная рука погружается в мои волосы, отодвигая мою голову назад, как будто он не может просунуть свой язык достаточно глубоко в меня. На вкус он как мята и приземленное, истинное желание.
Мое
Покончив с его ртом, я задыхаюсь.
— Быстрее. Трахни меня своими пальцами.
Он проталкивает третий палец, и я вскрикиваю от удивления, потому что он неумолимо начинает ими двигать.
— Ох, я собираюсь жестко тебя трахнуть. Засунуть свой толстый член в тебя, и ты будешь чувствовать его еще несколько дней после этого. Это то, что ты хочешь?
— Боже, да, — хнычу я.
— Твоей жадной киске нужен я, не так ли? — требует он.
— Да.
Это единственный ответ, который я могу ему дать.
— В следующий раз это будут не мои пальцы. В следующий раз ты оседлаешь мой член, сжимая свою киску вокруг него и притягивая меня к себе так, словно никогда до этого не кончала.
Инстинктивно я знаю, что этот человек при всех его недостатках может подвести меня к более высокой точке, на которой я когда-либо была.
Я хочу отправиться туда. Прямо сейчас. Поэтому захватываю его запястье, сжимая бедра вокруг его руки настолько сильно, что могу чувствовать его кость между своими ногами.
— Заставь меня кончить, Йен, — приказываю я.
Он не единственный, кто может требовать. Он издает хриплый, злой смех и наклоняется, чтобы укусить меня за сосок, прямо через футболку и хлопок моего лифчика, и это очевидно все, в чем я нуждаюсь, потому что первая дрожь проходит по моему телу. Клянусь, он посасывает еще упорней, и такое ощущение, что половина моей груди находится у него во рту. Левая грудь сжимается от мучений, в то время как он другой рукой продолжает неустанно трахать мою киску. Он не останавливает резкие, жесткие перемещения руки даже после того, как мои бедра открываются, и я замираю, дрожа на покрывале. Нет. Он продолжает мучить меня. Накрывает меня своим телом, его рот снова на моем.
— Ты можешь еще! — ворчит он напротив моих губ.
— Нет, — говорю я слабо, отодвигаясь от него. — Я закончила.
Он неподвижен.
— Ты закончишь тогда, когда я скажу. Твоя киска все еще хочет меня.
Его длинные пальцы все еще поглаживают мои ноющие нервные окончания, немного мягче, но все еще интенсивно. Подушечкой пальца он нежно ласкает мой клитор, и я дрожу с каждым движением.
— Ты такая влажная и горячая, чертовски красивая сейчас, и я хочу, чтобы ты кончила. Сейчас.
Так или иначе, он прав. Я кончаю снова, когда он приказывает. Сильное напряжение приходит вместе со вторым оргазмом, который настигает меня, и я выгибаюсь напротив матраса.
У меня поджимаются пальцы на ногах, освобождая
Он вытаскивает пальцы из меня, но прижимает их напротив моего клитора, чтобы успокоить боль, оставленную там. Шепчет мне на ухо, какой красивой и сладкой я смотрелась и звучала, как он не может дождаться, чтобы испробовать меня. Оставшееся время я пытаюсь прийти в себя.
— Я все еще сержусь на тебя, — бормочу я, потому что лежу, как выброшенная на берег морская звезда.
Он смеется и склоняется, чтобы снять мои трусики и леггинсы, которые все еще наполовину на мне.
— Что ты делаешь?
— Очищаю тебя, зайчонок. Оставайся тут.
— Я остаюсь только потому, что хочу, — кричу ему вслед. — Не потому, что ты говоришь мне.
— Это работает.
Я слышу звук включающегося крана. Несколько минут спустя он возвращается с мочалкой в одной руке и полотенцем в другой. Он игнорирует свою эрекцию, которая украшает его шерстяные штаны, сначала нежно протирая меня мочалкой, а затем полотенцем.
— Ты смущаешь меня, — шепчу я, когда он протирает меня, но не могу отрицать, как хорошо это чувствуется, когда кто-то заботится о тебе таким образом.
— Все довольно просто.
Он отбрасывает полотенце, а затем начинает одевать мои велосипедные леггинсы.
— Да, правильно, и Эйфелева башня была создана за день. Эй, что насчет моего нижнего белья?
Я протестую, наконец-то садясь прямо, и принимаю главенство над ним.
— Они влажные. Ты уверена, что хочешь их?
Он поднимает их на одном пальце, но когда я перемещаюсь, чтобы захватить их, он сжимает кулак вокруг розового кружева и засовывает себе в карман.
— Прекрасно, — говорю я раздраженно. — Будь извращенцем. Сохрани их.
Надеваю штаны и замечаю время на его наручных часах.
— Черт, я опаздываю.
Выбегаю через дверь, вытаскиваю обувь и носки. Я должна поймать такси, проехать через город, чтобы добраться домой и забрать свой велосипед.
— Стоп, твой велосипед тут.
Йен берет меня за плечи и указывает на велосипед, стоящий прямо за дверью. Я пропустила это, когда входила. Его присутствие и мой велосипед дают начало такому количеству вопросов, что я не знаю, что сказать.
Бегу и поднимаю его, проверяя воздух в шинах, рада видеть, что они хорошо накачанные. Вытаскиваю наушники из пакета и надеваю шлем на голову.
Я растеряна и, вероятно, пахну сексом, но город проветрит меня.
— Ты не игрушка для меня, — говорит Йен.
Защелкиваю шлем и надеваю перчатки, еще раз кидая на него оценивающий взгляд. Его костюм испорчен. Он даже не снял жакет, когда трахал меня своими пальцами, я предполагаю, что хрупкая шерсть не предназначена для интенсивных любовных и физических столкновений. Есть складки на руках и плечах, где я его сжимала, и это что… след на его бедре? Я наклоняю голову, чтобы скрыть свое изумление.