Теряя невинность. Автобиография
Шрифт:
Мы оба находили жизнь на Денби-террас довольно дискомфортно, Кристен не было покоя от постоянного потока сотрудников Virgin музыкантов, приходивших и уходивших каждый вечер. Я давал свой дома адрес и телефон, потому что хотел быть в курсе любых проблем раньше, чем они перерастут во что-то более серьезное. Со времен работы в студенческо-консультативном центре я проводил многие часы в общении по телефону, поскольку считал, что самое важное в компании Virgin – это ее сотрудники, хотел, чтобы они были как можно счастливее. Но Кристен справедливо утверждала, что у нас нет никакой личной жизни. Она все больше и больше расстраивалась из-за того, что вся моя жизнь – это сплошная работа, и что я не отделяю личные дела от бизнеса. Всякий
Помимо этого, у нас с Кристен возникла странная аллергия друг на друга. Всякий раз, когда мы занимались любовью, болезненная сыпь распространялась но моему телу, и требовалось недели три, чтобы она прошла. Мы обращались ко многим врачам, но так и не разрешили эту проблему. Я даже пошел на то, чтобы сделать обрезание, пытаясь избавиться от нежелательной реакции. Производить обрезание, когда тебе 24 года от роду, – не самая лучшая идея, особенно если на следующий день после операции ты не можешь удержаться, чтобы не посмотреть эротический фильм с участием Джейн Фонды «Барбарелла». Раньше, чем остановиться, я порвал швы. Услышав мой крик, Кристен прибежала выяснить, что случилось. Когда она поняла, стало плохо ей. Мне уже – нет.
Наша половая жизнь была невероятно сложной и безрадостной, и в результате все остальные взаимоотношения начали идти ко дну. Мы решили съездить в Париж на выходные, чтобы сбежать от Virgin, и остановились в маленьком непрезентабельном отеле неподалеку от площади Вож. В тот вечер Кристен отказалась заниматься со мной любовью. Я чувствовал себя, словно прокаженный, и так никогда и не смог забыть об этом отказе.
К 1974 году наш брак развалился, и у каждого было множество любовных связей. Меня вполне устраивала такая бродячая жизнь, но Кристен стремилась к более безопасным отношениям. Сейчас странно возвращаться в те годы, потому что я думаю, что любил Кристен больше, чем она меня. Я не мог провести больше одной ночи с другой женщиной, но стоило Кристен завести роман, как он перерастал в серьезные отношения. Помню, как подвозил ее к дому одного из мужчин, с которым у нее был роман, и она просила меня не входить в дом. На следующее утро я приехал, чтобы забрать ее, и отчаянно умолял не возвращаться туда.
Летом 1974 года мы решили поехать в отпуск, чтобы сбежать от всего и попытаться подштопать наш брак. Кристен выбрала местечко Козумел в Мексике, недалеко от морского побережья, именно из-за отсутствия там телефонов. Мы провели две чудесные недели, которые оборвались на полуострове Юкатан. Никогда в жизни я не рыбачил в открытом море, и однажды вечером в баре маленького порта мы разговорились с несколькими туристами, которые сообщили, что здесь лучшее место в мире для ловли рыбы. Мы договорились, что попросим опытного рыболова взять нас в море на следующий день.
Несмотря на то, что этот день казался прозрачным и ясным, рыбаки очень осторожно отзывались о возможности выйти в море. Они изъяснялись на плохом английском и ломаном испанском, но Кристен выяснила, что есть вероятность шторма.
– Да ладно, – умолял я. – У нас осталось здесь всего-то два дня. Заплатим вдвойне.
Стимул возымел действие. Вместе с двумя туристами, которые тоже заплатили дороже, мы вышли в море. Начали ловить рыбу и по очереди учились управляться с удочками. Вскоре Кристен поймала большого парусника, который выпрыгнул из воды примерно на восемь футов, и потребовалось примерно сорок минут, чтобы завести
Развлекаясь с марлинем, мы и не заметили, как внезапно надвинулась темень и стало холодать. За нами собирались тучи, и вскоре стало ясно, что приближается предсказанный шторм. Крупные капли дождя ударили по палубе один из рыбаков без предупреждения достал нож и перерезал мою леску. Внезапная потеря рыбины и мысль о том, что она будет плавать вокруг с торчащей из глотки нейлоновой леской длиной двести ярдов, вызвали у меня тошноту. Мы освободили других пойманных рыб, но этот марлинь был обречен на верную смерть.
Рыбаки завели мотор, но вместо того, чтобы направиться к берегу, лодка начала описывать круги. Руль заклинило. Волны вздымались вокруг, и вода начала заливать корму. Кристен трясло. Мы промокли и ужасно замерзли. Грозовые тучи полностью скрыли солнце, и стало так темно, как бывает ночью. Мы спустились в крошечную кабину, в которой ужасно пахло моторным маслом. Одного из туристов вытошнило. Я открыл окно, но запахи рвоты и дизеля остались. Лодку так сильно подбрасывало, что не оставалось сомнений – мы утонем.
После часа ужасной грозы ветер и дождь внезапно прекратились. Волны по-прежнему были очень высокими. Все вокруг как-то зловеще замерло. Должно быть, мы находились в эпицентре тропического циклона. На короткое время выглянуло яркое солнце. Затем мы увидели другую сторону приближающегося шторма – сплошную черную полосу над горизонтом, которая по мере приближения становилась все более угрожающей.
– Ричард, надо вплавь добираться до берега. – сказала Кристен. – Эта лодка не выдержит еще один удар шторма.
– Это безумие, – сказали другие туристы. – Оставайтесь на борту.
Я согласился с Кристен, что лодке не уцелеть после еще одной трепки.
Мы пытались убедить в этом рыбаков и туристов, но oral не согласились. Берег находился примерно в двух милях. Море вокруг бурлило и было матово-черного цвета с вкраплениями белой пены на поверхности. Мне было страшно, но я решил, что Кристен права. В школе она была хорошей пловчихой на длинные дистанции, и она отдала мне единственную пару ласт, которая нашлась на борту. Мы разделись до белья, рыбаки дали нам деревянную доску. Все пожелали друг другу удачи, и мы с Кристен прыгнули за борт. Почти мгновенно течение понесло нас параллельно лодке и в другую сторону от побережья. Мы потеряли лодку из виду и все свои силы направили на то, чтобы выгрести к берегу, который был виден только с гребней волн. Кристен прокладывала путь, а я старался не отставать. Охотясь за марлинем, мы видели еще и акул. Пока мы плыли, я представлял себе, что первое, что ощутил бы, это огромная рыбина, бешено плывущая подо мной и ударяющая меня сбоку, совсем как марлинь мою наживку, а потом вонзающаяся в мой живот и ноги.
– Не бей ногами так сильно, – крикнула мне в ухо Кристен. – Ты же не хочешь, чтобы ноги свело судорогой.
Мы плыли против течения, не беспокоясь, что нас уносит от побережья: во всяком случае, не в море. Мы медленно приближались к берегу. Пробыв в воде почти два часа, я понял, что мы обязательно достигнем суши. Сначала побережье воспринималось как серо-зеленая полоса, потом стали различимы деревья и, наконец, грязный пляж. Даже увидев пляж, мы только через час добрались до него. С трудом пройдя меж досок для серфинга, рухнули на песок. Мы проплыли в бушующем море почти три часа, ужасно замерзли, ладони и ступни были белыми и морщинистыми. Прильнув друг к другу, мы сказали себе, что после того, что случилось, всегда будем вместе.