Теща ищет себе зятя
Шрифт:
Ежедневные беседы на тему замужества очень утомляли. Если до двадцати пяти лет Светлана Петровна шугала Никиных кавалеров, как навозных мух, то после этой даты вдруг резко сменила тактику и принялась сбывать дочурку с рук, как какую-то некондицию.
– Мужчины – исключения. С ними все перспективы заканчиваются гораздо раньше. С первыми нашими морщинами они сбегают, как жулики при звуке сирены. Так что хватай, пока молода, и не жди, что счастье само свалится тебе в руки. Муж – такая вещь, которую надо добывать с боем, выгрызая у соперниц. Как финские сапоги во времена дефицита. Но у вас сейчас слишком сытая и беззаботная жизнь. Вот нас молодость здорово закалила! Поэтому мы и устроены лучше.
Вероника вскинулась, размышляя, напомнить маменьке, что у нее самой не получилось выгрызть вожделенного супруга у более удачливых теток, или не стоит.
– У тебя все на лбу написано, не напрягайся, – прервала ее терзания Светлана Петровна. – У меня хотя бы карьера есть. Это тоже чего-то при нашей жизни стоит. По крайней мере, я в состоянии обеспечить себя и своего ребенка, а вот как мой ребенок собирается выживать – для меня загадка. Еще раз напоминаю: спарься с Олегом, вы оба слабо приспособлены к действительности, так что будете хотя бы прикрывать друг другу спину, как два пингвина.
– Какое дивное слово – «спарьтесь», – пробормотала Вероника. – Непременно предложу это Мямликову. Хоть поржем.
– Поржем! – гневно передразнила ее маменька. – Это все, на что вы способны. Правильно, интеллигенция потому и вымирает, что занимается не тем, чем положено. Эволюция останавливается. Из-за таких, как вы!
Когда Светлана Петровна, возмущенно бормоча, удалилась в свою спальню, Вероника пожала плечами и усмехнулась. Надо же, мама начала вменять в вину глобальные процессы. Может, соврать ей что-нибудь? Мол, есть у меня парень. Тогда хотя бы ненадолго будет обеспечен покой. Но в чем-то мама права. Шансов остается все меньше. И замуж хочется, и не за кого. Не за Мямликова же, в самом деле!
С Олегом Мямликовым они подружились в школе. Олежка был веселым, доброжелательным и всегда всем давал списывать. Высокий, чуть сутуловатый очкарик мог быть подружкой, жилеткой, советчиком, да кем угодно, только не кавалером.
В выпускном классе, устав наблюдать за бурными романами одноклассников, на фоне которых они ощущали себя слегка неполноценными, Вероника с Олегом даже попытались что-то такое закрутить. Мысль пришла к обоим одновременно и была понята с полуслова. Они пошли в кино, где Олег судорожно соображал, что правильнее, – просто лапать или сразу лезть целоваться. Честно говоря, ни того ни другого ему не хотелось. Ника для него являлась таким же другом, как сосед Лешка, а представить себя лапающим Лешку было за гранью возможного. В то время как он пытался заставить себя сделать хоть что-нибудь, Ника отчаянно старалась настроиться на романтику. Олег для нее не имел ни пола, ни возраста, поэтому и у нее никаких эротических фантазий не возникало. Более того, когда Олег все же положил руку ей на колено, оба начали хохотать, как два идиота, видимо одновременно вообразив акт целования государственного флага на линейке.
Расставаясь у Вероникиного подъезда, друзья пришли к выводу: с ними не все в порядке. Но одно радовало – хотя бы не поцеловались, а то ни толку от этого, ни дружбы!
Позже выяснилось, что с ними все нормально, просто ни у того, ни у другой никак не находилась нужная половинка.
– У меня ощущение, что люди как мюсли, – однажды поделился с Никой Олег. – Представляешь, вот ты пробовала найти в пачке два одинаковых зерна? Или изюминки? А я пробовал, чтобы проверить теорию. Нет там ничего одинакового. Все хоть немного, но различается!
Это было вполне в духе Олега – перебрать пачку сухого корма для желающих срочно похудеть, желая доказать или опровергнуть свою гипотезу.
Ему не везло с девушками. И не потому, что он был страшен, неинтересен или несексуален. Вовсе нет. Высокий, приятный внешне и обходительный. Были барышни, которым Мямликов очень даже нравился. Проблема заключалась в другом – Олегу Мямликову нравились только сногсшибательные девушки. Он втрескивался в актрис, моделей, спортсменок и прочих выдающихся представительниц прекрасного пола. Обычные девицы из института или его же лаборатории, где он который год кропал свою кандидатскую, Мямликова не устраивали. Он их уважал, ценил, был галантен, но не более. Беда в том, что моделям и актрисам научный работник, передвигающийся на стареньких «Жигулях» и живущий от зарплаты до зарплаты, был неинтересен.
– А что ты хотел? – изумлялась Ника. – Они же вкладываются в свою внешность, ее надо поддерживать, это больших денег стоит, статус нужен, понты всякие, и тут – ты! Здрасьте вам! Кстати, еще неизвестно, на что они похожи, если смыть грим. Не обольщайся и опусти планку.
– Сама опусти, – огрызался Мямликов. То, что Вероника тоже ждала как минимум принца, не являлось для него секретом. – Принцам тоже нужна принцесса, а если ты, как изволишь выражаться, в свою внешность не вкладываешься, так и нечего тянуться туда, где нас не ждали и куда не звали!
И тут в полный рост вставал вопрос денег.
Не верьте, если кто-то утверждает, будто деньги – грязь. Может, и грязь, но лечебная. Счастье, конечно, не в них, но иногда, чтобы найти его, нужны презренные, жалкие дензнаки. Хорошо рассуждать, если вам повезло, жизнь удалась и можно резюмировать, что с деньгами лучше, но без них тоже не так уж плохо. А если у вас ничего нет? Ни счастья, ни перспективы, ни надежды. Если вы, например, физик Мямликов, не имеющий возможности подкатить к любимой девушке на дорогом автомобиле и отвезти ее в лучший ресторан, на Мальдивы или вообще на Луну, в зависимости от запросов избранницы? И не надо говорить, что если девушка не разглядела его душу, то и не нужна она вовсе! Это вам не нужна. А Мямликову необходима. И душу она не разглядела, потому что они движутся по разным траекториям и на разных скоростях. Тут не то что душу, светофор-то не всегда увидишь!
Или вот, например, как быть Веронике Донецкой, получающей скромную зарплату преподавателя, перебивающейся репетиторством и мечтающей о костюме из бутика, приличном курорте и нормальной квартире, где нет мамы? И во всеми ругаемую Турцию она ездит не потому, что такая примитивная, а просто на Европу денег не хватает. Они закончатся уже на стадии покупки билетов и оформления визы! И ученые-физики, и скромные преподаватели тоже нужны. И если кто-то проносится на дорогих лимузинах мимо них, бредущих в толпе, то это вовсе не означает, что эту парочку можно вовсе вычеркнуть из картины бытия. На маленьких людях держится мир. Только когда рядом так много больших, возникших на ровном месте как грибы после дождя, страшно хочется тоже подрасти! И заглянуть в это странное, нелогичное зазеркалье, где из воздуха материализуются деньги и жизнь – сплошной праздник. Маленьким тоже хочется праздника.
В общем, Мямликову нужна была холеная модель из телевизора с нереально гладкой кожей, неправдоподобно длинными ногами, кукольными ресницами нечеловеческой густоты и блестящими, как шелк, волосами, а не девица из соседнего отдела, старательно копирующая недоступную красоту. У той и кожа не такая, и волосы реже, и ресницы короче, и грудь больше, а это неэстетично.
Веронике хотелось иметь рядом надежного, широкоплечего, ухоженного, побритого, облитого одеколоном бизнесмена с хорошей репутацией, честного, преданного, великодушного мецената и… тоже некое подобие фарфоровой куклы, которое можно хранить в чехле, не вынося к людям.