Тевтонский орден
Шрифт:
Этот посол оставил нам мемуары, описывающие короткие переговоры, которые завершили существование Ливонского ордена. Посол прибыл в Кенигсберг после обеда в субботу, устроился и отдохнул. На следующее утро он посетил церковную службу. Потом за завтраком он встретился с двумя учеными, направленными герцогом Альбрехтом Прусским, а затем был призван на аудиенцию Его величеством. Сигизмунд Август, однако, не собирался обсуждать дела, он лишь хотел отобедать в более многочисленном обществе. Так что посол сидел за круглым столом вместе с королем, несколькими знатными особами и представителем Швеции. Угощение было превосходным, а вино заслуживало всевозможных похвал. Обед завершила легкая беседа, во время которой герцог Альбрехт договорился о встрече посла с главой польских чиновников, который и должен был вести переговоры. Эта встреча была сугубо деловой, жизненно важные моменты обсуждались компетентно и подробно. Встреча закончилась к трем часам утра. На следующий день в посольские покои прибыл польский чиновник, чтобы за завтраком конфиденциально обсудить некоторые из самых важных планов. Они пришли к согласию по вопросам наследования, использования немецкого языка, сохранения традиционных прав и привилегий, религиозной свободы и статуса Ливонии в Священной Римской империи. На следующее утро посол встретился с представителями герцога, которые пожелали ему всего наилучшего. Больше им нечего было ему сказать. Дело в том, что Альбрехт надеялся унаследовать новое герцогство, если Кеттлер умрет бездетным, и он не желал, чтобы его чиновники сказали что-то, что может повредить его шансам. За завтраком все главные участники переговоров встретились снова: в этот раз польский представитель передал послу записку, приглашавшую его на срочное и тайное совещание. Вскоре после этого они с послом пришли к соглашению по всем основным пунктам, включая и способ, каким будет извещен мир о заключенном соглашении.
Перечислять детали слишком утомительно, однако они демонстрируют, с каким тщанием обе стороны подошли к соглашению. 28 ноября 1561 года Ливонский орден был секуляризирован, а 5 марта 1562 года магистр Кеттлер сообщил об этом миру. Отныне он был герцогом Готтхардом Курляндским, а Ливонский орден прекратил свое существование.
Два десятилетия последовавшей за этим войны можно разделить на три периода. Первым была семилетняя (1563-1570) война в основном между Данией и Швецией. После того как шведская аристократия свергла своего безумного монарха и приняла политику, более благосклонную к Польше, влияние Дании в Ливонии практически исчезло и две державы – Швеция и Польша – объединились против русского царя. В последующий период, также продлившийся семь лет, Ивану IV почти удалось изгнать своих противников из Ливонии, но к этому моменту против него объединились все. Иван, впрочем, был себе самым страшным врагом, уничтожая своих военачальников и терроризируя знать и подданных. Так что все победы, достигнутые русскими и татарскими командующими в это время, были совершены скорее вопреки деяниям царя, чем благодаря им. Конечно же, у него не хватало войск для того, чтобы одновременно и воевать в Ливонии, и отражать нападения крымских татар. Вполне резонно Иван предпочел борьбу с крымскими татарами. Устранение главного военного противника открыло путь последующему продвижению русских на юг. Тем временем в течение трех лет после 1578 года Стефан Баторий, новоизбранный польский монарх, решил проблемы с турками, столь занимавшие его ранее на южных границах Польши. Приведя на север свои испытанные войска, великий король-генерал изгнал русские войска из Ливонии и отвоевал некоторые русские земли, ранее принадлежавшие Литве. Шведы присоединились к этому наступлению, заняв Эстонию и русское побережье вплоть до устья Невы. В 1582 году Иван IV, разоренный, утомленный и психически больной, признал свое поражение и подписал мирный договор, согласно которому Ливония осталась в руках западных держав еще на век.
Для шведов и поляков такое развитие событий отнюдь не было наилучшим. Война втянула их в отдаленные земли, истощила их людские и материальные ресурсы и заложила основы для будущих столкновений.
Для Руси этот договор означал еще один век слабости и изолированности; страна лишилась тех связей в Европе, которые могли уравновесить азиатское влияние на ее культуру и политику. Разочарованный исходом войны царь вскоре скончался, оставив страну совершенно дезорганизованной. Для Ливонии этот договор послужил началом многовековых конфликтов, в ходе которых эта страна из важной, пусть и отдаленной, части Западной Европы превратилась в незначительную провинцию Европы Восточной. Вскоре Ливония будет практически забыта, оставшись лишь примечанием в биографиях великих людей.
Нумизматам известно, что Тевтонский орден продолжал существовать и в XVII веке, о чем свидетельствуют высоко ценимые за прекрасную работу талеры этих лет.
Но историкам он уже перестал быть интересен, поскольку военная роль его Великих магистров стала сводиться к поставке очень небольшого количества войск для операций Габсбургов на отдаленных балканских фронтах.
Это было понятно, но печально. Впервые турки напали на Вену в 1529 году. Их нападения продолжались, закончившись в конце концов в 1689 году осадой Вены. Однако турки не продвинулись дальше на север, главной причиной этого была погода. К тому времени, когда трава становилось достаточно высокой, чтобы прокормить коней армии, выходящей из Стамбула, турецкие командующие уже считали дни, оставшиеся у них на то, чтобы перейти Балканы и пройти вверх по Дунаю. Достигнув границ Австрии или Польши, турки имели в запасе лишь несколько недель для военной кампании, а потом им приходилось поворачивать домой. Если бы христианам удалось предотвратить на какое-то время выступление турок, тем бы уже не удалось угонять скот, коней и рабов. Так что кажущаяся непонятной борьба за приграничные замки на самом деле была жизненно важной.
Войска, собранные немецкими, богемскими и австрийскими монастырями, участвовали в большинстве этих кампаний. Членами ордена были только командиры, солдатами же – наемники. Эта часть истории ордена малоизвестна, но заслуживает более тщательного изучения, потому что эти войны иллюстрируют военные проблемы Габсбургской династии, а также конфронтацию между сербами (православными христианами, которые были турецкими подданными) и хорватами (римскими католиками, подданными Габсбургов).
Эта эпоха подошла к концу, когда Наполеон секуляризировал немецкие владения многих религиозных орденов, в том числе и поместья Тевтонского ордена.
Заключение
Когда эпоха крестовых походов подошла к концу, у Тевтонского ордена еще оставалось будущее. Если быть точными, несколько вариантов будущего, так как эта организация распалась на три различные части в 1525 году. Но судьба ордена не была предопределена, она лишь произошла так, как случилось.
Члены секуляризированного ордена в Пруссии оставили все попытки продолжать крестовые походы и заниматься религиозной деятельностью. Альбрехт фон Гогенцоллерн-Ансбах принял лютеранское учение и секуляризировал свои земли. Те, кто пожелал остаться рыцарями-монахами, отправились в Германию обсуждать невыполнимые планы по завоеванию Пруссии и восстановлению в ней римского католичества. Возможно, наилучшей возможностью для военного ордена следовать традиции крестовых походов было бы принять предложение польского короля – переселить их на границу с Турцией, используя ресурсы ордена в Германии, чтобы содержать маленькую, но эффективную армию. Предложения были отвергнуты. Причиной тому были гордость и упрямство, а также ненависть к польскому королю, справедливые подозрения, касающиеся мотивов его поведения, и страх поражения на Балканах. В любом случае, польские предложения не были до конца честными и справедливыми. Орден должен был обменять Пруссию на новые, неустроенные и полные опасностей земли. Рыцари увидели в этом хитрость, плохо замаскированное желание избавиться от них и забрать их земли. Поэтому Прусский орден оказал крестовому походу против турков лишь незначительную помощь. Возможно, эта пародия на переговоры о переселении ордена на Балканы как ничто иное продемонстрировала моральное банкротство традиций тевтонских рыцарей в Пруссии в их последние дни и аморальность их врагов.
Великий магистр Иоганн фон Тифен действительно командовал прусскими силами во время одного из последних крестовых походов – жалкого вторжения в Молдавию, возглавленного польским королем в 1497 году. Состарившийся Великий магистр скончался от болезней и истощения во время поспешного отступления христианских войск.
Братство ливонских рыцарей просуществовало дольше и более удачливо, чем их прусские собратья, но также пришло к своему концу. Нет серьезных оснований обвинять рыцарей в лености, пьянстве, трусости и аморальности. Более правильное объяснение событий заключается в том, что католический религиозный военный орден не мог более набирать рыцарей и воинов с северно-немецких земель, ставших протестантскими, а благородные семейства Ливонии не давали достаточно сыновей для пополнения рядов ордена [90] .
90
Орден практически не набирал рыцарей в Пруссии и Ливонии, чтобы они не могли выражать интересов своих светских родственников. Эта политика была несколько ослаблена в Ливонии в XV веке, но даже там в орден шли в основном рыцари из семей, недавно прибывших из Вестфалии и имевших родственников, которые занимали высокие посты и могли содействовать их быстрой карьере.
У ордена не было денег, чтобы содержать в мирное время многочисленных наемников. Не было также и сил, чтобы убедить независимо настроенные земли Ливонской конфедерации платить налоги либо придерживаться общего плана действий в военное время. Наконец, орден не мог уже в случае нужды рассчитывать на подкрепления из Пруссии. Не в силах выстоять против хорошо вооруженных, подготовленных и опытных войск Ивана Грозного Ливонский орден пал, защищая в равной мере своих лютеранских и католических подданных против безумного русского царя.
В образовавшийся вакуум вторглись Швеция, Польша с Литвой и Русь. Ни одна из этих стран не была особо заинтересована в этом побережье, но каждая была твердо настроена не позволить другим завладеть им. Так что, хотя у всех участников были гораздо более важные проблемы – у Швеции с Данией, у Польши и Литвы с турками, у Руси с татарами,– все они оказались втянутыми в конфликт за жалкие остатки мини-империи Ливонского ордена.
Немецкий орден (Deutscher Orden – более правильное название для Тевтонского ордена в целом) продолжал играть свою военную и религиозную роль в Священной Римской империи еще почти три столетия. Рыцари ордена воевали в составе имперской армии против турецких султанов, французских королей и протестантских князей. Большинство его членов были католиками, но в согласии с Аугсбургским договором от 1555 года о веротерпимости часть рыцарей ордена были протестантами. Но тевтонские рыцари этой эпохи были уже организацией «стиля барокко», весьма отличавшейся от «готического» ордена средневековой Пруссии. Редко какая из германских земель не может похвастаться дворцом – бывшей резиденцией местного кастеляна. Их время постепенно истекло, и Наполеон запретил орден вместе со многими другими анахронизмами прошедших эпох.
Немецкий орден дважды возрождался после падения Наполеона – сначала как частный орден Габсбургской фамилии, а затем – как религиозный орден после 1929 года. Небольшие церкви и госпитали под его именем продолжают действовать и сегодня. Существуют миссии, чья история восходит к основанию ордена в Акре в 1189 году – уход за больными и стариками. Этот аспект деятельности ордена играл важную роль и в Средние века. Редкий город средних размеров в Германии обходился без госпиталя, церкви или монастыря, память о которых хранят сегодня названия улиц. На службе у местных коммун орден сохранил память о традициях прошлого.