Тезей и Ариадна. Нить любви
Шрифт:
И зря Акам думает, что Дедал улетит сам, нет, он, как и решил, отдаст крылья Тезею и Икару и накажет им лететь не на Гавдос, а в сторону Лаконики на Китиру. А с ним пусть делают что угодно, никакие пытки не заставят отца сказать, куда улетел его сын.
Мысли, что Тезей все же не выйдет из Лабиринта, Дедал не допускал. Сын Посейдона хорошо поработал над своими умениями здесь, на Крите. Он уверенно прыгает, уверенно владеет мечом и кинжалом, силен не меньше быка, но куда умней этого Минотавра. Тезей обязательно победит! Он не может не победить, потому что знает – его поражение означает смерть многих.
Дедал вздохнул, он гнал от себя мысль, что Тезей попробует найти ту самую последнюю дверь и не послушает совет, который даст Ариадна.
А даст ли? Вдруг ее не пустят к Тезею? Что, если Акам сумел и этот секрет узнать?! Чело Дедала покрылось холодным потом, он уже жалел, что сам не рассказал Тезею все, что знал. Но теперь ничего не изменишь, за окном на востоке разгоралась заря. Она была кровавого цвета, это ужаснуло не одного Дедала, но многих критян.
Ариадна шла по коридору дворца, кусая губы от досады. Они с Дедалом все так хорошо придумали, мастер нашел способ, как выманить Тезея обратно из Лабиринта сразу после боя с Минотавром, но для этого Ариадне нужно поговорить с Тезеем, а ее не пустили. Раб у двери сказал, что царь запретил кого-либо пускать в покои афинянина.
– Я не кто-нибудь, ты меня не узнал? – возмутилась Ариадна, сбрасывая ткань накидки с лица. Не хотелось, чтобы рабы завтра болтали о визите царской дочери к афинянину, но выбора не было.
– Я узнал вас, госпожа, но пустить не могу.
Она не стала унижаться до мольбы, развернулась и, гордо вскинув красивую головку, удалилась. Ариадна досадовала на себя за то, что не поговорила с юношей днем, возможно, к нему запретили пускать кого-то ночью, чтобы не лишить сил для завтрашнего боя. Придется повторить попытку рано утром. Может, и рабы будут сговорчивей?
Позор, она, царская дочь, надеется на снисхождение рабов!
Во дворце множество комнат и переходов, но есть потайные, которыми пользуются только члены царской семьи. В таком ей и попался навстречу Тавр.
Только его не хватало! Как объяснить, откуда это она идет? Но ничего объяснять не пришлось, мужчина не задал ни единого вопроса, напротив, он приказывал.
Тавр подошел к девушке совсем близко, он никогда не позволял себе такого, но Ариадна поняла, что на сей раз брат царицы имеет право.
– Ариадна, если твой Тезей завтра погибнет, ты дашь согласие выйти замуж за меня.
– Нет!
– Ну, почему же? У тебя нет другого выхода. А я готов признать будущего ребенка своим, но если он родится таким, как его отец, то мы не станем оставлять чудовище, а сразу принесем его в жертву Посейдону.
– Откуда ты… знаешь?
– Я все знаю, даже то, что ты влюблена в Тезея. И я терпел это, но время уже не терпит, дорогая. Тебе нужен муж, чтобы прикрыть беременность, а мне – царский трон. Тезею нужен Минотавр, а Миносу – гибель того и другого. Каждый получит свое, все справедливо.
– Нет!
– Нет? С чем ты не согласна?
Ариадна глубоко вздохнула, словно набирая воздух в легкие перед прыжком в холодную воду, и процедила сквозь зубы:
– Я выйду за тебя замуж, и ты получишь трон, но Тезей должен остаться жить!
– Этого я сделать не в силах. Если твой самоуверенный возлюбленный победит быка и будет вести себя послушно, то я попробую спасти его шкуру, но едва ли он будет вежлив с царем, а это чревато неприятностями.
– Я поговорю с ним.
– Ты? Кто же тебя пустит к Тезею?
– Ты сделаешь так, чтобы пустили!
Ариадна не стала говорить, что уже попыталась пройти и ее действительно остановили, несмотря на то, что царская дочь никогда не знала преград.
Тавр внимательно разглядывал свою будущую жену. Не будь эта дурочка так влюблена в афинянина, она, пожалуй, могла бы стать неплохой царицей. Тавра мало беспокоила ее беременность, люди Гекалы сделали все, как надо, – сначала несколько дней поили Минотавра специальными отварами, а потом в пойло добавили сильно возбуждающее средство, чтобы не сдержался.
Акам рассказал Тавру, что именно задумала Гекала, хотя Верховная жрица именно его привлекать к этому не стала, видно, подозревала, что Акам обо всем рассказывает Тавру. Но сейчас жрица меньше всего интересовала Тавра, она будет делать все, что прикажут. Сейчас важно полностью подчинить себе вот эту влюбленную царскую дочь, ведь именно она наследница трона.
Что ж, попавший в беду афинянин даже кстати. Сохранить ему жизнь вовсе не означает выпустить на свободу, девчонка не понимает игры слов. Она готова жертвовать ради никчемной жизни никчемного афинского царевича, чей бы он ни был сын? Пусть жертвует. Став следующим Миносом, Тавр сумеет избавиться и от Ариадны. Вернее, от нее и избавляться незачем, Пасифая умерла при рождении Минотавра, Ариадна тоже умрет. А если не умрет, то помогут. Роды всегда опасны, а уж если рождается чудовище…
– Хорошо, я помогу тебе попасть к Тезею, но не на всю ночь, дорогая.
Ариадна вспыхнула от такого предположения:
– Я!..
– Знаю, ты с ним еще не спала, но приговоренным к смерти часто делают такие подарки. Если хочешь, чтобы сегодняшний вечер не стал для этого мальчишки последним, убеди его завтра быть послушным. Пусть одолеет Минотавра, думаю, у него это получится. А дальше как получится.
Пальцы Тавра сжали подбородок Ариадны, повернув ее лицо к свету факела.
– Только если ты сегодня попытаешься помочь ему бежать, то завтра о твоем позоре узнает весь Кносс, весь Крит, весь мир!
– Не лучше ли для тебя помочь ему сбежать? Я ведь обещала выйти за тебя замуж.
– А кто отомстит Минотавру? Уж не думаешь же ты, что я полезу на его рога вместо афинского мальчишки?
– За что ты так ненавидишь Тезея?
– Потому что его любит моя невеста… Иди к себе, за тобой придут. Только не вздумай передавать своему возлюбленному нож или веревочную лестницу, из дворца не сбежишь, с Крита не улизнешь, разве только улететь на крыльях.
Ариадна шла в свою комнату, глотая злые слезы. Она в руках у Тавра, но не потому, что тот знает о ее позоре, а потому, что в его руках Тезей.