The Kills
Шрифт:
— Я не пон…
— Да ты не перебивай, — осадил я бармена. — Никто на неё внимания не обращал, а мне она прям запала. Никак не мог понять почему. Вроде совсем обычная, но было в ней что-то такое, — я защёлкал пальцами. — В общем, никак не мог выбросить из головы. Начал торчать в библиотеке, почаще попадаться на глаза, приглядываться. Суд да дело, мы сблизились, и вот когда дошло до секса...
— О, господи, — Джино недовольно скуксился.
«По-моему, то, что я делаю, Кейт называет словом "троллить"».
—
— И к чему это всё? Так запала в душу?
«Остальные были слишком скучные и близко не дотягивали. Все, кроме Уилсон».
Подумал я, но вслух сказал:
— К тому, что тебе нужна оторва, — я упивался смущением, одолевавшим Джино. — Такая, чтобы плёткой тебя отходила.
— Чего? — он чуть не взвизгнул.
Я начал смеяться на весь бар, привлекая внимание посетителей.
— Меня забавляет твоя реакция, — отдышавшись, признался ему.
— Издеваешься? — возмутился парень.
— Ты только понял что ли?
— Ясно, — раздосадовано выдохнул бармен, допил своё пиво и встал. — Увидимся.
— Б'eлкам привет, — я никак не мог остановиться в подколках.
— Каким ещё белкам?
— Белкам, — указал горлышком бутылки на его подтяжки.
Он недовольно закатил глаза, вспыхивая гневом.
— Дурацкая шутка.
— Возможно, но белкам всё равно привет.
Джино сжал кулаки и пошёл в сторону помещения для персонала. Я посмотрел на часы — время было позднее. Пора возвращаться.
***
— Послушай, у меня дома никого нет. Нахрена мы сюда пришли?
Мэри тащила меня за руку между неприветливо пустых, стройных рядов деревянных лавочек. В воздухе стоял холодный, отстранённый аромат ладана и мирры. Кислинка церковного вина и тягучий запах свечного воска вплетались в первые два, придавая им больше граней. Финальными аккордами звучали дерево и лаванда в воде для кропления. Густо наполненная запахами прохлада, источаемая каменными стенами церкви, забиралась под ворот футболки, бежала по спине и рукам, вынуждая неприятно ёжиться.
Посреди рабочего дня прихожан в церкви не было, так что наша парочка не вызывала ни у кого вопросов.
— Что ты задумала?
— Тебе понравится, — взбудоражено отбила моя спутница.
— Вряд ли прихожане с восторгом встретят твою идею.
— Если ты не заметил, — девушка остановилась, часто дыша от быстрой ходьбы, сняла крупные очки и спрятала их в сумке. — Мы зашли со служебного входа. Моего отца нет в городе, церковь закрыта. А у меня есть давняя фантазия.
Она начала распускать тугую косу, доходящую до талии, взбила волосы руками, следом расстегнула высокий ворот излишне целомудренной тёмно-синей блузки и оголила длинную шею. Молниеносно преображаясь из скромницы в немного безумную, возбуждённую первокурсницу, едва оторвавшую взгляд от учебников.
Стоит ли говорить, что такой её знал только я? Все видели в ней порядочную девочку, дочь пастора, связавшуюся с местным
Мэри распахнула дверцу исповедальни, затолкала меня внутрь, зашла следом и закрылась.
— Согласись. Это очень возбуждает, — выдохнула она мне в губы.
В тесном пространстве расстояние между нами сократилось до минимального.
— Мы будем гореть в аду, — не без удовольствия отметил, прижимая девушку к себе.
— Боишься?
В полутьме её глаза блестели от возбуждения. Девичьи руки проворно нащупали пряжку ремня и ширинку.
— Ничуть. Ты ведь помнишь, как меня зовут? — нагло ухмыльнулся, вовлекая нас в полный необузданной страсти поцелуй.
— О, да. А меня отец назвал в честь Девы Марии, — облизнувшись и учащенно дыша, заметила Мэри.
Я потянул наверх край длинной юбки, про себя обматерив такое обилие ткани, и погладил упругую ягодицу.
— На тебе нет белья?
— Зачем оно мне, когда ты рядом.
Она стащила с меня брюки и бельё, обхватила член ладонью и, довольно простонав, опустилась вниз на колени.
— Святой отец, — она лизнула головку кончиком языка. — Я согрешила.
«Что происходит? Я умер и попал в рай?»
— В аду у нас будет отдельный котел.
Я бросил взгляд в помутневшее стекло маленького окошка на двери. В храме по-прежнему было пусто. Пальцы заученным жестом зарылись в густую копну волос на её затылке.
— Не хочешь сделать пирсинг? — вдруг спросила Мэри, отвлекаясь от цели.
— Пирсинг? Зачем? — я удивленно посмотрел вниз.
— Это будет эротично.
— Меня устраивает природное количество отверстий в моём теле. К тому же, вдруг ты зацепишься, — на губах сама собой расплылась насмешливая улыбка. — В больницу в такой позе не очень удобно добираться.
Через секунду тишины мы рассмеялись, как два придурка. Девушка жадно набросилась на мой член, прижимая язык с шариком пирсинга как можно сильнее для дополнительной стимуляции. Я стиснул челюсть, сдерживая стон, и откинул голову, неприятно ударившись о деревянную стенку.
Мелкие разряды тока по телу и адреналин разгоняли кровь, заставляя глаза закатиться от удовольствия, а спину покрыться колючими мурашками. Натянутые до болезненных ощущений волосы в моей руке только сильнее мотивировали её работать ртом. Мэри очень нравится грубость, смешанная с болью. В начале любовь к подобным ощущениям казалась мне странной, а затем я не заметил, как втянулся.
Мэри опустила вторую руку вниз, начиная ласкать сама себя. Столько ненасытности в её действиях каждый раз распаляло моё желание, побуждая на эксперименты. Ведь когда, как не в восемнадцать? Особенно когда тебе дают полную свободу действий.