Тиффани & Ваниль
Шрифт:
Мужчина обернулся и заметил нарастающий ужас в глазах Милочки, которая только что посмотрела на температурный режим внутри камеры.
— Отставить панику! — приказа Васильков и быстро перехватил свой телефон из рук Борщовой.
Сеть не ловила, но экстренный вызов, еще никто не отменил.
Дурацкая ситуация. Сейчас самое главное выбраться. Не паниковать.
— Тимофей Павлович, сколько у нас времени? — Милочка обхватила себя руками за плечи, стараясь согреться.
— Мы продержимся… — кивнул Васильков и приблизился к девушке.
Глава 10
Звук
— Мы никого не вызывали!
— Вы, нет, а вот ваш директор из холодильника, даже очень! — серьезно проговорил один из спасателей, и отодвинул мужчину в сторону. — Где цех?
— Там, — Иванов ткнул рукой во второй корпус.
— Ребята, быстрее!
Группа МЧС из трех человек пересекли проходную, счет шел на минуты.
— Ой, е-е-е… — протянул охранник и бросился назад в свою каморку. Забежав внутрь, мужчина схватил телефон.
— Зинаида Сергеевна, срочно в цех! У нас люди в холодильнике замерзают.
Женщина бросила встревоженный взгляд на кабинет директора и посмотрела на часы. Потом она заглянула к Борщовой, но, девушка до сих пор не вернулась. Предчувствие беды, страшным чудовищем рвалось наружу. Зинаида Сергеевна, быстро извлекла из сумки блистер с таблетками, выдавив одну, на ладонь, впопыхах сунула под язык.
Несколько теплых пледов (сувенирка для гостей с фирменной символикой), кипяток из кулера, этого должно хватить для оказания первой помощи.
Зинаида Сергеевна чувствовала себя львицей в клетке, у которой отобрали львенка. За тот год, что Тимофей поселился в ее доме, он стал для нее не просто директором и постояльцем, а сродни сыну. Дочка давно съехала от женщины к мужу, и выехала за границу. Да и отношения у них разладились. Рождение внуков, тоже прошло незамеченным, дочь не посчитала нужным сообщить об этом матери. Новости о детях дошли через общих знакомых, от этого становилось только гадко, практически до тошноты. Ее малышка Минчжу выросла и стала прекрасной женщиной (только абсолютно чужой), в ее чертах она видела всегда только его… Своего Лонгвея. О своем браке с дипломатическим представителем из Китая она старалась не вспоминать. Зачем теребить старые раны?.. Ей тогда еле удалось вернуть вкус к жизни, больше хотелось камнем вниз и на дно. Благодаря дочери, не свершилось непоправимого. Поэтому по-матерински, Зинаида давно простила Минчжу, у той наверняка откроются глаза, когда она полностью прочувствует свой новый статус — мать.
— Что-то случилось? — в дверном проеме появилась Воронцова. Казалось, Елена только и ждала, чтобы задать свой вопрос.
Некогда было размышлять, каким ветром в очередной раз девушку занесло в приемную. Хотя, ответ напрашивался сам собой: неразделенная любовь — хуже проклятия. Правда, Зинаида Сергеевна больше склонялась к одержимости и навязчивой идее, нежели любви, со стороны Воронцовой.
— Пойдешь со мной! — женщина ловко перекинула пару пледов в руки девушки.
— А кипяток для чего?
— Некогда рассказывать… Идем!
***
Сначала Тимофей вызвал подмогу, мысленно матерясь
— Пообещали приехать в течение получаса, — ободряюще проговорил Васильков, сбросил звонок и еще ближе придвинулся к Борщовой.
Девушка походила на замершего воробушка в лютый мороз, уже более заметно постукивала челюстью, стараясь, как можно сильнее растирать свои ладони, руки, лицо.
— Сколько прошло времени? — тихо прошептала и прикрыла глаза Милочка.
— Не поверите, всего десять минут… МЧС серьезные ребята. Правда, им потребуются эти полчаса, доехать из ближайшего центра. Раньше не получится, при всем желании.
— Что же нам делать? — Борщова сделала шаг в сторону, один из бахил примерз к напольному покрытию и сполз с обуви. Шпилька соскользнула с обледеневшей поверхности, и, если бы не Тимофей, девушка могла расшибиться.
— Люда… — Васильков впервые за все время обратился так неформально и по-свойски. Ему казалось, что сейчас некогда спрашивать разрешения, и пора переходить к действиям. Тимофей отстранил Милочку и поднял несколько упакованных коробок с мороженым. Ключом от сейфа провел ощутимую линию вдоль липкой ленты на коробке.
— Тимофей Павлович, что вы делаете?
— Спасаю…
«Сливочная коровка» всегда была упакована в картон, внутри брикеты покрывала бумага, а верх прокладывался завоздушенной пленкой. Случаи бывали разные, часто встречались недобросовестные грузчики, а рисковать престижем и именем, никто не собирался. Поэтому бумага и пленка, обязательные составляющие коробок.
— Бумагу под блузку, пленку в рукава и обмотайте бедра под юбкой.
— Не поняла? — удивленно захлопала покрывшимися инеем ресницами Борща.
— Вам еще рожать, а при переохлаждении все возможно.
Милочка кивнула и быстро перехватила упаковку из рук директора. С блузкой справилась легко, а вот юбка вызвала много неудобств и заморочек. Узкая, удлиненная, и абсолютно неподдающаяся молния. Особенно, когда пытаешь ее расстегнуть замерзшими пальцами.
— Помочь? — спокойно предложил Тимофей и не дожидаясь ответа обошел Милочку со спины. — На три, стягивайте вниз, — не так себе представлял их первую близость Васильков, прикрыл глаза и носом втянул морозный воздух в легкие. — Раз, два, три, — собачка с затруднением съехала по зубцам молнии, и Людмила приспустила пояс юбки, обнажив часть бедра, спрятанного под линией тонкого кружева.
После, Васильков бесцеремонно вскрыл еще пару коробок — о себе нельзя забывать. Мужчина не был слабаком, но, и торопиться на тот свет, так быстро не собирался.
— Что теперь? — едва пошевелила губами Милочка и посмотрела на Тимофея.
— Время обнимашек! — с ехидным смехом проговорил Васильков и раскинул руки в стороны.
***
— Вскрывайте уже скорее, эту дурацкую дверь! — поторапливала спасателей Зинаида Сергеевна.
— Они больше не разговаривают, — слезы застыли в глазах женщины.