Тихая Война

Макоули Пол

Запуск из электромагнитной катапульты напоминал ласковый шлепок. Затем на краткий миг включились двигатели ориентации. Кэш падал следом за однопилотником Веры Джексон. Они обогнули изъеденный кратерами Мимас. и перед звездолетами как будто на расстоянии вытянутой руки возник упитанный полумесяц Сатурна. С этой позиции кольца торчали ребром: темной полосой они рассекали экваториальные территории, окрашенные в персиковые и охристые оттенки, и бросали тень, напоминающую след протектора, на бирюзовое и бледно–голубое северное полушарие.

По корпусу вновь прошла вибрация, пока однопилотник отлаживал триммер. Обратный отсчет показал ноль — Кэш крикнул: «Джеронимо!» — и запустил основной двигатель. К тому моменту,

как Кэш выключит мотор, он окажется на Сатурне и войдет в анналы истории.

Однопилотники летели над системой колец на расстоянии примерно в половину того, что отделяло Землю от Луны. Они проскользнули в ста километрах над широкой яркой аркой кольца А и тонкой вытянутой полосой щели Гюйгенса, в свете солнца пронеслись над щелью Кассини, оставили позади непрозрачное, изящно сплетенное кольцо В, где ряды ледяных глыб, освещенных сзади солнцем, отстоящих друг от друга на небольшое расстояние, с одной стороны растворялись во тьме, а с другой — поднимались и сливались в узкую плеть, что хлестала укутанный дымкой полумесяц планеты. Все это великолепие возникло после того, как миллионы лет назад разрушился спутник, а его осколки были вновь и вновь перемолоты гравитацией и законами ньютоновской механики.

Как только Кэш Бейкер и Вера Джексон пролетели над бледными узкими полосами внутренних щелей и колец, центр управления полетами передал зашифрованные данные — раскодировав их, пилоты получили оптическое изображение корабля, находящегося в пятнадцати тысячах километров от них, но быстро приближающегося. Звездолет выглядел нечетким шаром на острие яркого огненного копья, вылетающего из термоядерного двигателя, — этакая кочевая звезда на фоне неосвещенной стороны Сатурна. Надпись на боку шаттла гласила «КА „Счастливые тропы“», и зарегистрирован он был на коллектив, работающий в Париже на Дионе. Однако, по другим данным, космический аппарат вылетел с Атласа, крохотного спутника на внешнем краю кольца А.

— Когда вы стартовали, ребята, Атлас находился на дальней стороне Сатурна, — сообщил центр управления. — Полагаем, корабль был припаркован там и вылетел одновременно с вами. На орбиту он вышел, пока его закрывал Сатурн, затем проскочил мимо колец по хорде. Мы засекли его. только когда он включил двигатели.

— Послушать вас, так они нас ждали, — заметила Вера Джексон.

— Не исключено. Программу полета не держали в секрете.

— Они выходили в эфир? — спросила Вера.

— Мы не смогли установить с ними связь. Но по записям в сетевой переписке можно сказать, что на корабле Призраки.

— Корабль призраков? — переспросил Кэш.

— Ты когда–нибудь читаешь инструктажи? — удивилась Вера. — Призраки — это нечто вроде банды или культа, члены которого получают наставления от себя из будущего.

Она была на десять лет старше Кэша, обладала ледяным спокойствием, а ее профессионализм наводил страх на остальных. Когда вместе с двумя другими европейцами Вера присоединилась к команде пилотов, Бо Нэш делал ставки на то, кто первым переспит с ней. Кэш же подметил, что вопрос в том, кого Вера первым затащит в постель. Ее броня отталкивала людей, но Кэш уважал ее как пилот пилота.

— Они явно связаны с правительством Парижа, — докладывал центр управления. — Мы уже отправили их мэру несколько серьезных вопросов.

— Проверьте их маяк, — посоветовала Вера.

Она поймала сигнал на широкодиапазонный сканер, пропустила через три просто параноидальных фильтра, чтобы проверить на вирусы, и передала Кэшу и в центр управления. На экране загорелся желтый круг с двумя точками и кривой линией — смайлик, поверх которого появился баннер: «Мы пришли с миром, ибо все человечество во всех мирах принадлежит нам».

— Очень мило, — прокомментировал Кэш.

— Не волнуйтесь на этот счет, — передал центр управления. —

Они пролетят рядом, но последовать за вами на Сатурн не смогут. Их корабль предназначен исключительно для открытого космоса. Вы потеряете «хвост», как только войдете в атмосферу. Мы считаем, дальние пытаются таким образом сделать политическое заявление. Так что это просто трюк. Шаттл пролетит мимо. Попытаются связаться с вами по радио или при помощи лазера, когда окажутся в зоне видимости, — проигнорируйте их, но сразу же перешлите нам сообщение. Не отвечайте. Не давайте им информацию, которой они могли бы воспользоваться. Вам ясно? А сейчас проведем последний раунд проверок.

Теперь однопилотники пролетали над неосвещенной стороной Сатурна. Черная туша газового гиганта закрывала полнеба. Высоко над ними блестели арки колец. Быстро всходило солнце. Кэш и Вера ответили на контрольные вопросы, протестировали систему управления и наведения, провели незначительную корректировку курса. Им нужно было двигаться по очень точной траектории входа в атмосферу — в противном случае они либо проскочат мимо, либо выполнят спуск слишком быстро и круто — и тогда сгорят.

Все это время Кэш следил за шаттлом. Аппарат выключил двигатели и приближался — если он будет придерживаться нынешнего курса и скорости, то пройдет менее чем в ста километрах от них, когда однопилотники окажутся на границе атмосферы Сатурна. Кэш и Вера могут запустить двигатели — тогда шаттл останется далеко позади, но они проскочат точку безопасного входа в атмосферу, и миссию придется отменить. Поэтому оставалось лишь следовать заданным курсом и не спускать глаз с преследователей, пока звездолеты выполняют последний маневр.

Впереди крошечный солнечный диск освещал колоссальную дугу переднего края газового гиганта: полоска жемчужного света быстро разрасталась, превращаясь в полумесяц, стали вырисовываться очертания облаков. Корабли направлялись к бледному овалу между двумя поперечными полосами к северу от экватора — там затяжной ураган, привязанный к горячей точке, что располагалась глубоко в атмосфере планеты, разгонял облака и образовывал просвет. Однопилотники приближались, и уже можно было рассмотреть детали — завихрения на границах между полосами, которые возникали из–за движения разнонаправленных воздушных масс. Внутри также обрисовывались структуры — цепочки и скопления облаков проносились под звездолетами, когда преследователи наконец настигли их. Корабль промчался недалеко от однопилотника, едва задев верхний край атмосферы, а затем траектория вынесла его прочь от Сатурна. Кэш бросил взгляд на шаттл, когда тот проскочил мимо, заснял и воспроизвел видео — на кадре было видно, как аппарат скинул капсулу с тепловым щитом и парой тормозных ракетных двигателей на твердом топливе.

Предпринимать какие–либо шаги было уже поздно. Звездолет Кэша вошел в зону турбулентности и испытывал незначительную вибрацию, а когда включились реактивные двигатели ориентации, чтобы выровнять машину, корпус затрясло. Однопилотник двигался на сверхзвуковой скорости. Внизу мелькали скопления облаков, нарастал пронзительный вой, неяркое свечение становилось все интенсивнее, пока не превратилось в полыхающий горн: кинетическая энергия движения в результате трения преобразовывалась в тепло. Ударные волны формировали в горячем ионизированном водороде стабильную оболочку, на которой играли радужные блики потоков плазмы. Затем эти ударные волны сходились в одну точку позади однопилотника, превращаясь в ослепительный бриллиант. Перегрузки постепенно возрастали: пять земных уровней тяжести, десять… Затем какие–то несколько секунд — все пятнадцать. Световое шоу постепенно затихало. Кэш выдвинул крылья однопилотника — атмосфера стала уже достаточно плотной, так что балансировку корабля можно было осуществлять за счет аэродинамической силы, а не реактивных двигателей.