Тихие слова любви
Шрифт:
– Понятно, откуда в ней столько горечи.
Мэри кивнула.
– Полагаю, это вполне объяснимо. Потерять любовь всей своей жизни и одновременно выяснить, что сердце мужа принадлежало другой женщине…
Я подумала о Меле, антиподе знаменитого покойного мужа Вивиан. Сможет ли он растопить лед, сковавший ее сердце?
После ланча я поехала в центр города на ежемесячную встречу с моим неврологом, доктором Эми Хеллер. Она наблюдала за моим состоянием с самого детства, а после смерти мамы стала моей наставницей, как будто заменяя мне мать, хотя в ней не было ни малейшего сходства с моей мамой. Если мама была романтичной и часто слушала песню Билли Джоэла «And So It Goes» [2] ,
2
«Вот как это происходит».
– Здравствуй, Джейн, – поздоровалась доктор Хеллер и расположилась рядом со мной в своем кабинете с бежевыми стенами и окнами, из которых открывался вид на Капитолийский холм Сиэтла. Она каждый раз так делала. – Как мы себя чувствуем на этой неделе?
Доктор Хеллер всегда говорила «мы», а не «ты». Если у ее пациентов был рак, то и у нее был рак. Если они мучились мигренями, она тоже терла измученный болью лоб. Возможно, доктор Хеллер не была эмоциональной женщиной, но она обладала даром сочувствия.
– Мы… О’кей, – сказала я.
– Просто о’кей?
Я с трудом сглотнула и начала подробно рассказывать о моем визите к Колетт.
Доктор Хеллер отложила мою карту, потом кивнула.
– Позволь мне назвать все своими именами. Итак, незнакомая тебе женщина сказала тебе, что изменения в твоем зрении объясняются твоей способностью… – она откашлялась, – видеть любовь?
– Коротко говоря, да.
– И ты веришь этой женщине?
Я пожала плечами.
– Я не хочу ей верить, но она так говорила о моем состоянии, что впервые в моей жизни я распознала в этом какой-то смысл.
– Какой?
– Колетт сказала, что до заката в день моего тридцатилетия я должна найти шесть типов любви среди окружающих меня людей, иначе мне самой никогда не обрести любовь.
Доктор Хеллер сняла очки, протерла стекла рукавом белого халата и снова надела.
– Вы думаете, что это чистой воды безумие? – спросила я.
– Нет, – ответила она. – Я так не думаю. Джейн, ты знаешь притчу о девушке и рыжей лисе?
Я покачала головой.
– В ней говорится о том, что в одном далеком королевстве жила красивая девушка. Четыре ее младших сестры вышли замуж за достойных женихов, а эта девушка, несмотря на свою красоту, оставалась незамужней. Мудрая старая женщина из соседней деревни сказала ей, что если девушка хочет найти любовь и выйти замуж, то она должна отыскать рыжую лису в лесу при свете луны. Рыжие лисы встречаются очень редко. Но девушка согласилась сделать это. Ночь за ночью, год за годом она все пыталась найти эту неуловимую рыжую лису. Но однажды ночью девушка наконец увидела рыжую лису, замершую в лунном свете на покрытом мхом камне. Спустя несколько мгновений лиса была убита стрелой, которую выпустил принц, сидевший верхом на коне. Он сразу заметил красоту девушки. Они поженились, и она стала принцессой. И вот я спрашиваю, что определило встречу девушки с любовью: рыжая лиса или ее собственная настойчивость? Джейн, я верю в науку, а не в магию. Я верю, что почти у всего происходящего есть логическое объяснение. И хотя это задание, возможно, и не излечит твое состояние, оно может помочь тебе лучше понять себя. И в этом я тебя полностью поддерживаю.
– Спасибо, – успела сказать я, и тут дверь распахнулась, и в кабинет сунула голову медсестра Келли, давно работавшая с доктором Хеллер.
– Прошу прощения, доктор Хеллер, но доктору Уайту необходимо с вами поговорить.
– Пусть он войдет.
Келли и доктор Уайт вошли в кабинет.
– Прошу прощения, я вам помешал, – обратился он ко мне.
– Все в порядке, – ответила я. Доктор Уайт, красивый врач, чуть моложе доктора Хеллер, передал ей карту. Келли наблюдала, как они обмениваются мнениями по поводу другого пациента, и тут перед моими глазами появилось облако.
– Извини, – обратилась ко мне доктор Хеллер, когда Келли и доктор Уайт вышли. – Ох уж эти врачи-мужчины, – она вздохнула. – Они входят сюда с таким гонором, а когда оказывается, что они ошиблись, они не дают мне даже слова сказать. Я должна просто… – ее голос прервался, когда она увидела, что я тру глаза.
– Облако перед глазами, так? Это происходит сейчас.
Я кивнула.
– Нам необходимо это зафиксировать и посмотреть на МРТ. Если нам повезет, мы ухватим проблему за хвост. Поторопись, Джейн.
Келли вернулась с креслом на колесиках и торопливо повезла меня по коридору.
– С вами все в порядке, дорогая? – спросила она в лифте.
Я снова потерла глаза. Туман уже начал рассеиваться.
– Да, – ответила я. – Но вы должны мне сказать одну вещь. Как давно она его любит?
– Дорогая, о чем вы говорите?
– Как давно доктор Хеллер любит доктора Уайта?
Келли нервно рассмеялась.
– Вам лучше спросить об этом у нее, – сказала медсестра и повезла меня по длинному коридору в кабинет МРТ.
Глава 5
Флинн открыл глаза, повернулся на правый бок. Рядом с ним спала обнаженная женщина. Ее белокурые волосы рассыпались по подушке, под глазами размазалась тушь. Он сел, увидел пустую винную бутылку на ночном столике, и туман, окутывавший события предыдущего вечера, начал постепенно рассеиваться. Он находился в своей арт-галерее на Пайонир-сквер, где его друг Райан выставлял новые работы. Картины Райана не были запоминающимися или очень талантливыми, но он был другом Флинна, и тот не мог отказать ему в проведении выставки. К счастью, состоятельное семейство Райана покорно скупило все картины до одной.
Флинн тихонько выбрался из кровати. Ему не хотелось будить… Как же ее звали-то? Дженна? Кара? Джулия? Она официантка или дантист? Пластический хирург или стюардесса? Флинн снова услышал голос сестры: «Ты встречаешься только с одним типом женщин: со шлюхами». Но что знает о любви Джейн? У Флинна хотя бы есть женщины.
Он бесшумно ступал по холодному деревянному полу, стараясь не наступать на скрипящие половицы в трех шагах от кровати. Стоит только половице скрипнуть, эта как-ее-там проснется и позовет его обратно в постель. Не то чтобы это стало трагедией, но у Флинна был свой кодекс поведения. Утренний секс, хотя и приносящий удовольствие, не входил в меню для тех, с кем он спал всего лишь одну ночь. Утренний секс только для отношений. Утренний секс только для любви. А Флинн еще никогда никого не любил.
Он размышлял об этом, стоя нагишом в своей кухне, разглядывая город, раскинувшийся за высокими окнами его квартиры-лофта на одиннадцатом этаже. Он насыпал смолотый заранее эспрессо в кофемашину и включил ее. Прислушиваясь к привычному гудению агрегата, подаренного девушкой, чье лицо после произошедшего шесть лет назад разрыва он не мог вспомнить, Флинн думал о своей жизни. Тридцать пять лет. Никогда не был женат. Никогда не имел серьезных отношений. И, возможно, он всегда будет таким.
Флинн отпил глоток эспрессо и посмотрел в окно на многоквартирный дом на другой стороне улицы. Перед его глазами как раз тянулся ряд окон на одиннадцатом этаже. Интересно, она уже проснулась, та женщина, которую он несколько раз видел за этими окнами? Она готовила еду в нижнем белье или даже без него, часто плакала поздно вечером или рано утром, работала в свободной спальне, которую она использовала как гончарную мастерскую. Эта женщина вращала гончарный круг так сосредоточенно, так энергично, что Флинн не мог отвести от нее взгляд. И тут она вышла из своей спальни в белом топе и красных трусиках. Ее длинные каштановые волосы были собраны в небрежный конский хвост и раскачивались из стороны в сторону, пока она двигалась по кухне. Женщина налила себе кофе в огромную белую кружку и подошла к окну. Она посмотрела через улицу на квартиру Флинна. Их глаза встретились, и время как будто остановилось. Флинн собрался было помахать ей, когда почувствовал, как тонкие руки обнимают его за талию.
Конец ознакомительного фрагмента.