Тихий омут
Шрифт:
— Партнерство — очень удобная вещь, и для нас, и для них, — рассеяно глядя ему вслед, продолжала Мелена, — иногда кажется, что одной проще, но это не так. Гораздо приятнее, когда не надо забивать себе голову бытовыми делами, оплатой счетов и тому подобной ерундой.
— А вы его любите? — вдруг вырвался невольный вопрос.
— Люблю? Конечно, — задумчиво пожала она плечами, переводя взгляд на меня, — но просто как друга, — объяснила она, поняв, о чем я спрашиваю. — За те 40 лет, что он рядом он безупречно выполняет свою задачу — я ни в чем не нуждаюсь.
— За сорок? — Может я ослышалась?
— Да, — зазвенел тихий смех, — мне сейчас 58, - игриво приподняв бровь, сообщила Мелена. — Одно из преимуществ силы — медленнее стареешь.
— И сколько вы… проживете? — осторожно спросила я, готовясь к любому, самому дикому ответу.
— Не знаю. Я так же смертна, как и все, раны конечно быстрее заживляются но какую-нибудь серьезную авиакатастрофу не переживу, — она облокотилась на спинку. — А так еще лет 50 протяну, если повезет, потом правда наступает предел, после которого тело неумолимо и быстро стареет, а старухой уже не так интересно жить. Я так думаю — подчеркнула она.
Раскрыв ладони, Мелена подставила их мягким пятнам солнца, проникающего сквозь ветки деревьев.
— Что мы все обо мне, да обо мне, — она задумчиво рассматривала солнечных зайчиков. — Давай уже к делу вернемся. — Что там у тебя за проблемы?
— Когда она чего-то хочет, я не могу ее остановить. — Тяжело было возвращаться к своим воспоминаниям, но приходилось.
— И чего она хочет?
— Она хотела вызвать стихию огня, чтобы посмотреть насколько хватит ее сил.
Мелена задумчиво перевела взгляд на меня.
— Проверить, насколько сильна? Ну да, это обычное желание.
— И что мне делать, чтоб не сжечь деревню-другую? — с сарказмом спросила я.
— Расскажу, как я приучалась контролировать свою силу, — уклонилась от ответа Мелена. — Хотя у меня был другой случай — я знала, что будет происходить с детства и сила копилась постепенно. Так что и ладить с ней я училась постепенно.
— Я помню свой переломный период. Моя троюродная бабка рассказала мне кто я такая еще лет в тринадцать, я воспринимала это как нашу с ней тайную игру, она не была против. Каждое полнолуние я оставалась у нее в гостях и понемногу училась уживаться со своей двуличность. 'Не бойся ее', - говорила бабушка, 'она такая же, как ты, просто цены не знает своей силе'. Я и не боялась, общение со своей ведьмой мне давалось легко. Мы с ней много болтали и во многом друг с другом соглашались.
Я вспомнила, как пыталась докричаться до себя в тот день, неделю назад. Как я звала ее, но она так до меня и не снизошла.
— А когда мне исполнилось шестнадцать, — Мелена вдруг сложила руки и переплела пальцы. — Я чуть не убила свою сестру. Она пришла на танцы с парнем, который мне нравился. И моя суть взбунтовалась, разъярилась и приготовилась мстить. Я представила, как подхожу к сестре и беру ее за горло. А она у меня — обычный человек, — пояснила мне Мелена и снова отвернулась.
— Я как будто держала ее за горло, и понимала, что делаю что-то плохое, но мне было все равно, я хотела ее наказать. Я слышала, как бабушка что-то бубнит, она ругала меня, обзывала, но мне было безразлично. Когда до последней черты оставалось мгновение, бабушка со всей силы ударила меня по щеке. За всю жизнь она меня и пальцем не тронула! Я ошарашено смотрела на нее, тут она ударила меня еще раз. Она обзывала меня такими словами, которые неприлично произносить вслух. Моя ярость переместилась с сестры на бабушку, ее горло оказалось в моих руках, но так как она была такой же, как я, только гораздо сильнее, она просто меня оттолкнула. Я упала на пол и плакала от обиды. Так все и закончилось…
Мелена застенчиво смотрела на меня.
— Но это было самое сильное из моих ощущений. В следующий раз, когда накатывало что-то неуправляемое, я с ней разговаривала, долго-долго, и мы искали общий выход. А однажды мы стали чувствовать одно и тоже, одного и того же хотеть, и ее не стало, осталась одна я. Правда после слияния сила сильно уменьшается, и уже приходиться самой учиться ей управлять — ведьма это умеет инстинктивно, но ее знание к нам не переходит как что-то осознанное. Приходиться играть с подсознанием вытаскивая оставленные ей навыки на поверхность.
Мелена снова откинулась на спинку и глаза ее разгорелись сиреневыми огнями.
— Она не хочет со мной говорить, — я снова вспомнила свои попытки до нее докричаться.
— Может… это Кирилл вносит такую нестабильность в твое общение с ведьмой? — вдруг довольно развязно спросила Мелена, в ее словах был какой-то подтекст. Я, еще не отошедшая от ее истории, не поняла о чем речь. Но почувствовала, что ей что-то от меня надо.
— Если бы не Кирилл, меня бы уже не было, — горячо возразила я.
Все расположение со стороны Мелены как рукой сняло. Она смотрела на меня чуть ли не со скукой.
— Пора на танцы, — он легко поднялась и отправилась к дому. Я — за ней.
Преподавательницу танца звали Аза. Очень приятная молодая женщина, настоящая восточная красавица с копной крупных черных кудрей, пышными бедрами и тонкой талией. Мое появление на уроке ее ничуть не удивило.
Пока я нелепо стояла, пытаясь разобраться в одежде, которую меня чуть ли не силой заставила одеть Мелена — все из легкой прозрачной бирюзовой органзы, низкий пояс шаровар поверху украшал пояс из мелких монеток, такие же на лифе. Когда я делала шаг, они мелодично звенели.
Мелена заскочила в комнату для танцев в таком же наряде, только ярко-красном. Очень эффектно смотрелось. На Азе был наряд гораздо проще, чем на нас — темно-синий, с небольшим количеством висюлек.
Поздоровавшись, Аза включила музыку. Витиеватая восточная мелодия придала происходящему какое-то сказочное очарование. Аза показывала нам какие-то непривычные движения, подбадривая улыбкой. Когда я не понимала, что именно надо делать, она хватала меня за бедра руками и показывала, как они должны двигаться, потом повторяла сама.