Тихий шепот
Шрифт:
— Папа, папочка! — Лена вбегает на кухню. — Я готова! Можно мне немного теста, пожалуйста?
— Можно, zayka.
Михаил оставляет тесто, идет к столу в столовой и возвращается со стулом. Поставив его рядом с прилавком, он помогает Лене забраться на него и выкладывает перед ней тесто.
— Я сделаю торт. С шоколадом. — Она усмехается и смотрит на меня. — Ты любишь шоколад? Папа не любит шоколад, но он будет есть торт, если я его сделаю. Я люблю шоколад, но папа говорит, что он вреден для моих зубов.
Я киваю, улыбаясь. Она вытирает руки о платье и тянется к миске.
— Ой, у меня мука на платье. — Она смотрит на Михаила. —
— Отстирается, доченька. Не волнуйся.
— Папа, у тебя мука на лице. — Лена смеется и продолжает играть с тестом.
Михаил переводит взгляд на меня, смотрит на мою руку на рабочей поверхности, затем наклоняет голову в сторону, предлагая мне свой подбородок. Медленно я счищаю остатки муки тыльной стороной ладони, потратив на это чуть больше времени, чем нужно.
Глава 7
Двое парней, сидящих в кофейне, пялятся на Бьянку уже почти минуту. Я сжимаю руки в кулаки и делаю глубокий вдох. Если мы переживем этот поход по магазинам без того, чтобы я кого-нибудь убил, я буду приятно удивлена.
Лена несколько дней приставала ко мне по поводу балетных туфелек, и я наконец уступил и взял ее с собой в торговый центр. Я попросил Бьянку пойти со мной, потому что понятия не имел, где купить балетки, и потому что хотел провести с ней больше времени.
Плохое решение.
Бьянка — исключительно красивая женщина, так что это вполне ожидаемо. То, что мужчина изредка бросает на нее взгляды, я могу пережить. Может быть. Чего я не ожидал, так это того, что все мужчины в торговом центре будут глазеть на нее, а также того, в какую ярость приведут меня эти взгляды.
Я отвернулся от них и наблюдаю за своей женой, которая в данный момент присела перед витриной магазина, указывая Лене на сарафаны. Бьянка одета в узкие джинсы и белую кофточку без рукавов, завязанную вокруг шеи. Белые туфли на каблуках, безусловно, делают ее ноги потрясающими, но все же в этом нет ничего провокационного. Я пытаюсь представить, как бы вели себя присутствующие мужчины, если бы она надела мини-юбку, и чуть не срываюсь. Не думай об этом.
Она оставила волосы распущенными, и, когда так приседает, кончики ее бледных светлых локонов почти достигают пола. Лена что-то говорит и указывает на платье справа. Бьянка наклоняет голову, и все волосы рассыпаются в сторону, а несколько локонов касаются плитки. Я наклоняюсь и собираю ее волосы левой рукой, поднимая их с пола. Бьянка смотрит на меня, а затем на мою руку, держащую шелковистые пряди. Она слегка улыбается и возвращается к тому, чтобы указать Лене на платья.
— Красное! Папа, можно мы купим красное?
Я смотрю на дочь и вздыхаю.
— Lenochka, у тебя больше двадцати платьев.
— Пожалуйста! Только это, пожалуйста, папочка. Бьянке оно нравится. Бьянка, тебе нравится?
Бьянка смеется в своей тихой манере и кивает, глядя на меня через плечо. Женщины. Вечно им не во что одеться.
— Хорошо, но только это.
Я следую за ними, пока мы входим в магазин и лавируем между стеллажами. По пути Бьянка вытаскивает, кажется, все платья размера Лены. Она сваливает ворох из по меньшей мере десяти платьев на табурет, ставит Лену перед зеркалом рядом с ним и держит перед ней первое платье. Это красное, которое понравилось Лене, и моя
Они продолжают процедуру с каждым платьем, весело проводя время, и я с удовольствием наблюдаю за ними. Наконец, когда они заканчивают, Бьянка поворачивается ко мне и протягивает не одно, а четыре платья, глядя на меня грустными щенячьими глазами. Конечно, в итоге мы покупаем все четыре.
При выходе из магазина Лена бежит к большому аквариуму с рыбками в витрине магазина напротив. Мы с Бьянкой держимся в нескольких шагах позади. Неожиданно я замечаю мужчину, который направляется в нашу сторону — лет двадцати, в деловом костюме, кажется, что он торопится, но как только он видит Бьянку, его шаг замедляется. Он слегка удиленно приподнимает брови, рассматривая ее.
Видимо, нейронные пути в моем мозгу щелкнули и перестроились, потому что в тот же миг я решаю, что с меня хватит. Мои проблемы с контактом с кожей могут идти на хрен. Я хватаю Бьянку за руку, притягиваю ее к себе и обнимаю. Недостаточно близко. Она недостаточно близка. Я крепко обхватываю ее и стою так, что ее спина прижимается к моей груди. Напряжение в груди ослабевает. Этого достаточно. Мне не нужен психиатр, чтобы истолковать мои действия. Для человека, уже потерявшего все, что ему было дорого, вполне нормально быть слегка не в себе и бояться, что это может повториться.
Модный парень поднимает голову, его глаза расширяются при виде моего убийственного взгляда. Да, ублюдок. Она моя. Он судорожно втягивает воздух, поворачивает направо и заходит в ближайший магазин. Так гораздо лучше. Я смотрю на Бьянку, она с удивлением наблюдает за мной, и я думаю, стоит ли мне объяснять свое странное поведение. Затем она слегка улыбается и, как ни в чем небывало, продолжает наблюдать, как Лена водит пальцем по рыбе.
Я не знаю, что произошло, но что-то нашло на Михаила. С момента нашей встречи он вел себя крайне отстраненно, избегая почти любого вида физической близости. Кроме нескольких легких прикосновений и помощи мне сесть в его машину, он редко инициировал контакт. Я даже начала задумываться, не случилось ли чего. Возможно, он решил компенсировать последние несколько дней, потому что последние два часа он не отпускал мою руку. Мы зашли в магазин, чтобы купить Лене балетные туфельки, и по пути заглянули еще в несколько магазинов. По пути Лена пожаловалась, что устала, и Михаил подхватил ее на руки. Он не отпускал мою руку, пока нес дочку на левом бедре, и я с умилением наблюдала, как он так естественно держит Лену на боку.
— Нам еще что-нибудь нужно купить? — спрашивает он, когда мы выходим из книжного магазина, где купили детскую книжку для Лены.
Он поворачивает голову и смотрит на меня, и на мгновение мне становится интересно, почему. Затем понимаю, что нахожусь на его слепой зоне, и он, вероятно, не может увидеть мой ответ. Я качаю головой.
— Хорошо. Я позвоню Сиси, чтобы сегодня вечером она присмотрела за Леной. А мы поедим на ужин. Ты не против?
Я улыбаюсь и киваю. Да, совсем не против.