Тихий шепот
Шрифт:
— Ты встретишься с ними сегодня вечером? — спрашиваю я. — Ты справишься, или мне лучше пойти вместо тебя?
Он поднимает на меня глаза и улыбается.
— Ты ненавидишь встречи.
— Ну куда деваться, приказ пахана. — Я пожимаю плечами. — Ну, так как?
— Будет лучше, если ты пойдешь. Не уверен, с каким обилием дерьма может справиться мой измученный сном мозг в данный момент. Роману не нравится мой способ выказывать недовольство.
— Как в случае с отрубанием руки Шевченко, когда он просил лучших условий?
— То, что он просил, было кражей. — Он тянется под стол, достает большую металлическую коробку,
Почему я ничуть не удивлен? Я смотрю на часы.
— Тогда я лучше пойду.
Сергей кивает.
— Не позволяй им водить тебя за нос. Мы уже установили расценки и количество на этот квартал, я пришлю тебе цифры.
— Хорошо. — Я встаю. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится. И, пожалуйста, ответь на звонки Романа.
— Конечно. — Он пожимает плечами, открывает крышку коробки и достает что-то похожее на небольшой гранатомет.
— У тебя ведь нет танка, припрятанного в гараже?
— Танка? Какого хрена мне держать танк в гараже?
— Просто так. Мне просто интересно.
— Если тебе нужен танк, я могу попросить Луку. У него самое лучшее дерьмо.
— Лука Росси? — Я смотрю на него. — Если Роман узнает, что ты покупаешь оружие у итальянцев, ничем хорошим это не кончится. Ты же знаешь, мы договорились с Душку об эксклюзиве на покупку оружия.
— Михаил, для себя я могу покупать оружие у кого захочу. — Он ухмыляется. — Но будет лучше, если Роман не узнает. Он, скорее всего, устроит скандал, ты же знаешь, какая королева драмы мой брат.
Я качаю головой.
— Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится.
— Позвоню. Дай мне знать, если передумаешь насчет танка.
Когда я возвращаюсь в машину, я звоню Сиси, потом Денису, а после этого отправляю сообщение Бьянке.
21:19 Михаил: «Я не знаю, когда вернусь, возможно, утром. Сиси приедет раньше, и поможет Лене собраться в садик. Денис отвезет тебя на урок балета после того, как посадит их. Я буду ждать тебя, когда ты закончишь. Только напишите мне адрес.»
После этого я звоню Роману, чтобы сообщить ему о Сергее, кладу телефон на приборную панель, завожу машину и ругаюсь. Единственное, что я ненавижу больше, чем деловые переговоры с нашими поставщиками, — это клубы.
Глава 10
В полдень, когда я выхожу из здания школы, Михаил уже ждет меня у своего огромного внедорожника. Он опирается на капот, скрестив руки перед грудью, и выглядит злым и сексуальным в своем черном костюме и очках-авиаторах. Его непринужденная поза говорит о том, что ему нет дела до всего на свете, но меня это не обманывает. Он знает обо всем, что происходит вокруг него. Я заметила, как он изучает обстановку каждый раз, когда куда-то прибывает, взвешивая все возможные угрозы поблизости. Как будто он все время ждет, что кто-то выскочит из кустов и начнет стрелять.
— Как прошел урок? — спрашивает он, когда я подхожу.
Я не собираюсь говорить с ним об успешном уроке или о том, что они попросили меня прийти еще раз на следующей неделе. Михаил кое-что должен мне с прошлой ночи, и я планирую это
— Что-то не так, Бьянка?
Я киваю. Несомненно. Я подманиваю его пальцем, прося его наклониться. Михаил опускает голову. Мне бы хотелось, чтобы на нем не было солнцезащитных очков, потому что даже без них его трудно прочесть. Я перевожу взгляд на его губы, все еще находящиеся в паре сантиметров от моих, и вижу, как они слегка изгибаются. Он берет меня за подбородок и в следующее мгновение прижимается своим ртом к моему.
В голодном, требовательном поцелуе нет ничего нежного. Он всегда так хорошо контролирует себя, но те несколько раз, когда его выдержка изменяла ему, заставили меня задуматься, что скрывается под его маской. Я не могу дождаться того момента, когда его контроль полностью рухнет.
Он отпускает мой подбородок, но не отстраняется.
— А сейчас? Все еще что-то не так?
Я ухмыляюсь и качаю головой. Он учится. Я кладу руку ему на лицо, но как только прикасаюсь пальцами к его правой щеке, он резко поднимает голову и отступает.
— Нам пора ехать, если мы хотим избежать пробок, — говорит он и открывает для меня пассажирскую дверь.
Мы уже на полпути к квартире, когда Михаил достает телефон и кому-то звонит. Он снова говорит по-русски, и единственные слова, которые я улавливаю, это «Ford Explorer». Человек на другом конце что-то говорит, а затем Михаил обрывает звонок.
— Мы сделаем небольшой крюк, — говорит он.
Мы едем в ровном темпе, едем около двадцати минут. Вскоре мы оставляем позади шум и суету городского движения, и зданий впереди шоссе становится все меньше. Мы едем куда-то за город. Неожиданно Михаил нажимает на педаль газа. Я хватаюсь за ручку двери и держусь так, как будто от этого зависит моя жизнь. Спидометр на приборной панели начинает быстро подниматься, достигая почти ста миль в час. Михаил смотрит в зеркало заднего вида и резко поворачивает направо, выезжая на узкую грунтовую дорогу. Я смотрю назад на черный Ford Explorer, который делает тот же поворот и набирает скорость за нами. Михаил продолжает ехать, сохраняя дистанцию еще двадцать минут, затем сворачивает на другую грунтовую дорогу, ведущую к виднеющемуся вдали заводу. Его телефон звонит один раз, затем останавливается.
— Возьми мой телефон, — говорит он. — Отправь сообщение Денису. Это номер, по которому я только что звонил.
Я беру телефон, нахожу звонок в журнале и открываю окно сообщения.
— Напиши... Мне нужен один из них живым.
Я напрягаюсь, на секунду замираю над клавиатурой, затем набираю сообщение и отправляю его.
— Теперь слушай меня внимательно, — говорит он, снова бросая взгляд на зеркало заднего вида. — Я припаркуюсь перед заводом. Ты запираешься, ложишься на пол и не выходишь из машины. Что бы ни случилось. Понятно?
Я киваю и пытаюсь сдержать панику, нарастающую во мне.
— Если все пойдет наперекосяк, ты заводишь машину и уезжаешь. Поедешь в центр города, припаркуешься где-нибудь в людном месте и будешь ждать. Кто-нибудь приедет за тобой как можно скорее. В машине есть GPS-навигатор.
И оставить его в глуши? Он что, спятил? Как он вернется?
— Solnyshko ты поняла, что я сказал?
Я не собираюсь его бросать, но сейчас не лучший момент сказать это, поэтому киваю.
— Хорошо.