Тихоня и Король
Шрифт:
– Ну а теперь оставшиеся дружно выносят бутылки и прячут их! Что пустые, что полные! Я лично не хочу знать, что Киран Бхатия может проделать своей тростью в состоянии неконтролируемой ярости, – отдал последнее указание Полоз и спрыгнул со сцены.
Пьянства и разврата декан Бхатия действительно не любил люто, поэтому все пуговички были застегнуты, блузки – заправлены, юбки одернуты, а особо ретивые даже принялись стирать с лица макияж чем под руку придется.
Через десять минут декан явил себя. Сперва мы услышали гулкий стук его трости, и, судя
Глава 2
Hallelujah
Я ума не приложу, как мог человек, который ходит с очевидным трудом, вызывать благоговейный восторг или столь же благоговейный ужас, но декану Бхатия это каким-то чудом удавалось безо всякого труда. Возможно, виной тому был довольно-таки высокий рост, возможно, экзотическая внешность: декан по национальности был бхаратом и выглядел типично для представителя этого народа: черноволосый, темноглазый, смуглый, словом, сплошная экзотика…
Девушкам нравилось. Сильно. Не нравилось им то, что Бхатия был мужчиной со строгими моральными принципами… Того же он требовал от других…
Следовательно, каждая вечеринка проходила с расчетом, чтобы декан факультета стихийной магии не узнал и не испортил все веселье. А тут Фелтону пришло в голову самому позвать именно этого преподавателя… Неужели он посчитал, будто все настолько серьезно?
Когда Бхатия вошел в зал, стоящий неподалеку от меня Полоз с предвкушением произнес:
– Момент, который вы никогда не вспомните, и ночь, которую вы никогда не забудете…
Ему вторил Лесли, с которого мне утром пришлось сдирать собственную юбку.
– Пора молиться… Сейчас он нам всем устроит…
С полминуты декан обводил строгим вопрошающим взглядом трезвых как стеклышко студентов. Разумеется, он понимал, что на университетской вечеринке это попросту неестественно, ведь дураком Киран Бхатия точно не был. Мужчина ни капли не сомневался, что явленная ему благолепная картина – чистой воды профанация.
На свою знаменитую трость он наваливался особенно тяжело, значит, сегодня нога болела сильней обычного. А мало кому телесная немощь добавляет хорошего настроения: у нас были все шансы получить от Бхатия какой-нибудь особенно неприятный «рождественский подарок».
Наконец декан повернулся к Полозу и произнес:
– Мистер Фелтон, не удивлюсь, если вы однажды станете министром. Или даже премьер-министром. Организационные способности у вас… впечатляющие.
Честное слово, я не знаю, как бы повела себя на месте Короля, наверное, начала бы мямлить что-то и краснеть…
Кассиус Фелтон кивнул и ответил:
– Благодарю вас, сэр.
Выражение на лице Бхатия было… просто неописуемым.
– Каков наглец… – почти что с уважением протянул преподаватель, тихо стукнув тростью по полу. – Ну, и что же сподвигло вас испортить праздник стольким людям и заодно испортить мне заслуженный отдых?
Киран Бхатия был другого вероисповедания, поэтому Рождество имел все основания игнорировать. Что он, собственно говоря, и делал. Я подозревала, что Блэквуд, отправленный за деканом, поднял его с постели.
– Дело в том, сэр, что нашу вечеринку уже испортили, – начал объяснять возникшее недоразумение некромант. – В комнате внезапно возникло подозрительное задымление, потенциально представляющее опасность. Я счел, что в такой ситуации необходимо вмешательство представителей администрации.
Говорил Полоз так гладко, будто репетировал речь часами перед зеркалом. Возможно, что однажды он и правда займет место в кабинете министров, по крайней мере, предпосылки к тому точно есть.
Бхатия втянул воздух носом и прицокнул языком.
– Что-то и правда есть… – с легкой тенью волнения в голосе протянул мужчина. – Молодые люди, праздник окончен, возвращайтесь в свои комнаты. Присутствующие старосты и мистер Фелтон следуют за мной.
Вечер закончился все-таки куда лучше, чем я ожидала. Хотя бы у меня есть все шансы остаться в своей постели и проснуться без похмелья.
В очередной раз убедилась, что авторитет Фелтона в университете огромный, раз его потащили на разбор полетов вместе со старостами…
– Рыжая, вселенская тоска на твоем лице разбивает мне сердце, – бросил мне Полоз, первым покидая зал вслед за деканом.
Фразу можно было бы счесть даже милой, но тон… Как у него еще яд изо рта капать не начал?
Подруги, разумеется, отправились к нам в комнату: пойти вместе со мной у них не было ни одной причины…
За три проведенных в университете года я уже приноровилась по стуку деканской трости узнавать о настроении главы факультета. Сейчас ритм казался очень уж встревоженным. Учитывая, что мужчину подняли посреди ночи с постели и заставили тащиться через полкампуса, то неудивительно.
– Мисс Грант, ко мне! – скомандовал Бхатия, и я тут же прибавила шаг, поравнявшись с ним. Остальные покорно плелись следом.
Для человека, который не в состоянии сделать без трости и десятка шагов, Киран Бхатия передвигался довольно бодро, но, разумеется, любой здоровый обогнал бы его за несколько секунд. Вот только не решались выказывать таким образом неуважение к Бхатия: деканом-то он был только у нашего факультета, зато историю магии читал у всех. Причем сдавать ее приходилось сперва на четвертом курсе, а потом еще и на седьмом, на государственном экзамене.
– Мисс Грант, я всегда считал, что вы добропорядочная девушка, которая не станет проводить время в сомнительных компаниях. И что я в итоге вижу? – с отеческой укоризной начал профессор Бхатия.
Вообще-то декану в следующем месяце должно было исполниться тридцать один, но вел он себя всегда с такой покровительственностью, будто ему уже давным-давно сравнялось семьдесят.
– Но… это же не сомнительная компания, – осторожно отозвалась я, пытаясь придумать, как бы оправдаться. Раньше я была любимицей Бхатия, что давало определенные преимущества группе, заодно добавляя мне авторитета.