Тимиредис. Летящая против ветра
Шрифт:
— Горькая.
— Выдержу, — глотнул, скривился. Потом будто замялся.
— Тим, это ты меня вчера переодел?
— Я.
— Ты меня трогал?
Захлопала глазами. Это он что имеет в виду? То самое? Да за кого он меня принимает?! Но спрашивает серьезно. Отвечу так же.
— Само собой, трогал. А как снять и надеть одежду, не прикасаясь? Или надо было в мокром оставить, чтоб к утру ты окочурился от холода? Кстати, как твоё высохнет, верни мне мои вещи. У меня их не очень много.
В ответ он хмыкнул. Сволочь.
Подкинув в костер еще один обломок
— Ты коня не видел? — оторвал меня от мрачных раздумий холодный голос.
— Слышал вроде ржанье минут за десять до того, как заметил в реке тебя.
— Значит, Прибой может быть жив. Это хорошо…
Ну, хоть какие-то человеческие эмоции, и хоть что-то ему хорошо.
— Ты! Посмотрел бы свой мешок. Я его не трогал, вон стоит.
Парень нехотя перевел взгляд на рюкзак в луже у стены.
— Ничего страшного, ничего невосполнимого.
Хорошо быть богатым!
Бросив неодобрительный взгляд на черноволосого упыря, потопала к выходу. Надо ж понять, утро сейчас или вечер. И чего ждать от погоды. А заодно посетить ближайшие кусты и набрать во флягу воды.
Я еле успела вернуться из сосняка, когда он высунулся из пещеры. Идиот! С непокрытой недосохшей головой. Хотя это ж его голова — ему виднее. Посмотрел на ведущие от реки борозды, полузанесенные снегом.
— Это ты меня волок?
Дурацкий вопрос. Даже отвечать не стану. Фыркнула и пошла за водой. Оглянулась. Черноволосый выбрался на холмик перед пещерой, поднес два пальца ко рту и пронзительно свистнул. Прислушался. И свистнул опять. Постоял и снова скрылся в расщелине.
К тому моменту, как я вернулась, он переоделся.
Я икнула — ну прям тот призрак, которого я так и не встретила на кладбище. Бледная рожа, длинные патлы, просторная светлая рубаха до середины бедер. И — не выдержав, заржала в голос — вместо штанов мои полосатые шерстяные чулки. Да, это зрелище я по гроб жизни не забуду. Как и сердитые глаза, когда он услышал мой хохот.
— Что смешного?
— Ничего. Старую шутку вспомнил, — соврала, отворачиваясь.
— Штаны еще не досохли, — сообщил он, садясь и накидывая на плечи мой плащ.
Я подпихнула флягу ближе к костру и вздохнула:
— Пришла волна холодного воздуха. Сегодня ночью должен ударить сильный мороз. Может, даже река встанет. Зато завтра потеплеет, можно будет трогаться в путь.
— Откуда знаешь?
— Живу я тут.
Гм-м. А у него в сумке еды нет? Что-то меня опять обуял приступ жадности. Какого тролля я должна кормить этого безымянного?
Отсев к стенке, сложила кренделем ноги, соединила ладони и начала медитировать — все равно делать нечего. С этим не поговоришь.
Сидела долго, пока из созерцательного состояния меня не вырвал холодный голос:
— А мы где?
— Недалеко от моста через Зану. Примерно в дне пути к югу от Китового Киля. И в паре дней от Рианга в другую сторону. Если пойдешь к Риангу — не ночуй в трактире.
Советов я давать не хотела, но предупредить казалось нужным.
— Что так?
— Меня там день назад чуть не убили.
— Понятно.
И замолчал.
Я полезла в сумку, за очередной плиткой орехов и куском вяленого мяса. Вздохнув, достала кинжал и разрезала то, что вынула, пополам. И протянула ему. Не жевать же одной? Но все же — что у него в сумке? Или лорды провизию с собой не возят? А что тогда? Три пары шелковых подштанников про запас?
Несмотря на горящий костер, в пещере ощутимо похолодало. А когда снаружи стемнело, и вовсе начался колотун. Тролль горбатый! Ведь простужусь так, что буду как старая ревматическая бабка ходить! И все из-за этого безымянного урода! Ну, я и зла!
— Тим.
Запомнил, как меня зовут?
— Чего тебе?
— Иди сюда. Ты свой плащ мне отдал.
Ага, какая наблюдательность! Заметил-таки!
— Не хочу. Ненавижу, когда меня трогают.
— Тогда забери плащ.
Что-то новое. Чего это с ним? Простудился? Перегрелся? Фыркнув, закуталась в юбку и отвернулась. Пусть идет лесом. Потом, не обращая на него внимания, подкинула дров, свернулась на земле калачиком и попробовала уснуть. Закрыла глаза и стала думать, что сейчас делает Тин? Наверное, уже вернулась домой. Затопила печь, разогрела ужин. Интересно, вспоминает она меня? Как бы мне хорошо было сейчас там, на моей кровати за печкой…
Проснулась оттого, что кто-то пихнул меня в бок. Оказалось, парень вместе с плащом перебрался на мою сторону костра и лег сзади, грея мне спину. И теперь от груди до бедер мы оба были кое-как прикрыты двойным подолом юбки, а поверх него, от шеи до пят, укутаны теплым плащом. Черноволосый тихо дышал мне в ухо. Замерз сам или пришел греть меня? А фиг знает. Но спине было тепло. Зевнув, опять закрыла глаза.
Снова проснулась уже на рассвете. Он спал спокойно, в той же позе. Повернула голову так, что мы оказались нос к носу. Чудно как — лесом пахнет. Странный какой-то. Его рука поползла по моему плечу, обняла, притягивая. Ага, а вот такого мне не надо. Еще немного, и ладонь съедет на грудь. Хоть выпуклости у меня и выпуклостями-то не назовешь, но понять, что я не мальчик, всё же можно. Осторожно отвела его руку и тихо встала. Ну-ка, что там снаружи?
Снаружи было тихо и ясно. С черного еще неба мерцали колючие звезды, ветер стих. Река темной лентой тянулась меж белых, словно сахарных, берегов. Понятно. Еще не встала, но у берега схватилась ледком. Но вроде бы немного потеплело? Или это кажется, потому что ветра нет? Как бы то ни было, мне пора в дорогу.
Вернувшись, подкинула в костер последние поленья, заставив огонь разгореться живым жарким пламенем. И стала собираться в путь. Потом растолкала его.
— Мне пора уходить. И еда с дровами кончаются. Ты остаешься тут?