Тирадентис
Шрифт:
– Да, слышал и знаю о результатах этих бесед. Ничего конкретного Джефферсон не обещал Жоакину да Майя.
– Но я уверен, Португалия не в состоянии будет справиться с восстанием, с революцией, так как у нее достаточно забот в самой метрополии: Европейский континент тоже охвачен революционной бурей.
– Какими же силами располагает ваша организация? Или пока все это планы, построенные на песке? – спросил подполковник, видимо поколебленный в какой-то степени доводами Тирадентиса и Алвареса Масиела.
– А разве драгуны, руководимые подполковником Франсиско де Паула де Андраде, ничего не значат, ничего не стоят?
– Да, нам только нужно заручиться вашим согласием, подполковник. И тогда можно считать дело революции выигранным.
Подполковник еще колебался.
– А кто из военных уже принимает участие в вашей организации? – спросил ои у Масиела.
Тот кивнул на Тирадентиса.
– Что касается военных, то лучше всего тебя может информировать прапорщик.
– К нашему делу можно привлечь подполковника Домингоса де Абреу Виейру, моего кума, – ответил Тирадентис и загнул один палец. – Кроме того, сержанта-мора Луиса Вас де Толедо Пицу. Далее – полковник Домингос Видал Барбоза, полковник Жозе Айрес Гомес. Сержант-мор Жозе Жоакин да Роша пока еще не примкнул к нам, но склонить его на сторону революции будет не так уж трудно.
– Да-а, – подполковник задумался. – А почему вы никому из них не предложили пост руководителя восстания? Многие из перечисленных лиц имеют солидные познания в военном деле.
– Но ни у кого из этих людей нет таких способностей и такого опыта, как у вас, подполковник, – решил польстить Тирадентис самолюбию Франсиско де Паула.
– Пожалуй, в этом отношении вы правы, – примирительно изрек подполковник. – Ну что ж, – Франсиско де Паула встал, поправил раскрывшийся халат и, протянув руку Тирадентису и Масиелу, торжественно произнес: – Я согласен быть военным руководителем революции.
9. «ПУСТЬ ЗАПОЗДАЛАЯ, НО СВОБОДА»
Узнав о согласии подполковника Франсиско де Паула Фрейре де Андраде присоединиться к восстанию и взять па себя военное руководство им, заговорщики пришли в неописуемый восторг. Все восприняли известие как большую победу. Получив такого ценного союзника, никто больше не выражал сомнения в успехе заговора. Планы восстания начали приобретать конкретную форму. Почти каждый день происходили собрания заговорщиков, где обсуждались детали предстоящей революции, распределялись обязанности, изыскивались ресурсы.
Тирадентис стал действовать еще более решительно и смело. Через несколько дней он получил согласие на участие в заговоре от священника Жозе да Силва Оливейры Ролима, проживавшего в Серро-Фрио и пользовавшегося там очень большим влиянием. В те дни Ролим приехал на несколько дней в Вила-Рику и поселился в доме подполковника Домингоса де Абреу Виейры, который, имея особняк в столице капитании Минас, служил в кавалерийской части, расквартированной в Минас-Новасе. Помня о том, как в разговоре с подполковником Франсиско де Паула он имел неосторожность упомянуть о поддержке подполковником Домингосом де Абреу Виейрой заговора, Тирадентис, не желая прослыть болтуном, решил во что бы то ни ни стало убедить подполковника Домингоса де Абреу Виейру примкнуть к заговорщикам. Между Тирадентисом и старым подполковником Виейрой с давних пор существовали дружеские и даже родственные отношения, так как подполковник Виейра был кумом Тирадентиса. Тирадентис пришел в дом подполковника и сказал, что хотел бы переговорить со священником Ролимом. Виейра удивился, но, ничего не сказав, вызвал священника, а сам пошел в свои покои. На другой день Тирадентис опять навестил Ролима и потом стал ежедневно приходить сюда, ведя какие-то переговоры со священником Ролимом, пока подполковник Виейра, будучи нев силах сдержать любопытства, не спросил:
– Что за дружба связывает вас, отец мой, с Тирадентисом?
– О, мы говорим о делах большой важности, – с таинственным видом ответил Ролим.
И вот однажды, когда Домингос вошел в комнату, где Тирадентис беседовал со священником, они пригласили его принять участие в разговоре. Заинтригованный подполковник Виейра сел и приготовился слушать.
– Кум, – сказал Тирадентис, – мы решили тебе под строжайшей тайной раскрыть очень важный секрет.
– Я весь внимание, – с любопытством произнес Виейра.
– Так вот, когда будет объявлена деррама, в Минасе произойдет революция. – Тирадентис остановился, желая посмотреть, какое впечатление произведут его слова на Виейру.
Подполковник Виейра перекрестился и воскликнул:
– Кум мой, ты сошел с ума!
– Нет, – улыбнулся Тирадентис. – Я не сошел с ума. В капитании существует заговор, в котором участвую не только я и священник Ролим, но и многие уважаемые люди, известные всей капитании. Кроме того, заговорщиков много в Сан-Пауло и Рио. Достаточно упомянуть такие имена, как судья Томас Антонио Гонзага, поэт Клаудио Мануэл да Коста, многие военные, занимающие ключевые посты в капитании Минас.
– Умоляю тебя, кум, я ничего не слышал, ничего не знаю и знать не хочу. Прошу тебя не ввязывать меня в скверную историю. Что же вы молчите, падре! – воскликнул Виейра, повернувшись к Ролиму. – Скажите этому безумцу о безрассудности подобных планов.
Священник Ролим покачал головой.
– Нет, я не могу с вами согласиться, дорогой подполковник. Тирадентис произносит разумные речи, и советую вам прислушаться к тому, что он вам говорит.
Виейра всплеснул даже руками от возмущения.
– И вы, священник, называете речи Тирадентиса разумными! Может быть, я стар и ничего не понимаю, но если так, то и не хочу ничего понимать, и вообще оставьте меня в покое. Ни в каких заговорах принимать участие я не намерен, – подполковник Виейра встал и, шаркая ногами, вышел из комнаты.
Однако Тирадентис не оставил мысли переубедить подполковника Виейру. На следующий день он пришел к нему в дом и попросил одолжить несколько бочонков пороху. Это необходимо, заявил Тирадентис, для победы, победы, которая принесет всем радость и глубокое удовлетворение. Однако подполковник Виейра категорически отказался выполнить просьбу Тирадентиса и еще раз потребовал не заводить с ним разговор на подобные темы. И только некоторое время спустя, когда священник Ролим заявил Домингосу, что после провозглашения деррамы нынешние власти конфискуют у него шесть тысяч крузадос, Домингос сдался и решил присоединиться к заговорщикам, по всей вероятности, идя на такой шаг не из-за слепой любви к делу свободы, а опасаясь потерять свои сбережения и накопленные богатства.