Тирагет

«…геты, самые мужественные и справедливые среди фракийцев…

они считают себя бессмертными…

согласно их вере, они не умирают, а отправляются после смерти к Залмоксису – их богу…

Каждые четыре года бросают жребий, и тот, кому он выпадает, выбирается посланником к Залмоксису, которому остальные доверяют все свои нужды. С посланником поступают так: несколько садятся в круг и держат три копья, остальные раскачивают посланника за руки и за ноги и подбрасывают прямо на копья. Если человек погибает пронзенный, то считается, что бог проявил благосклонность, если посланник остается живым, то его самого обвиняют в злонамеренности. Тогда

Геродот

Лучи восходящего солнца скользнули по высокому известковому холму и плавно опустились к подножию, залив светом небольшое поселение тирагетов Мэтоний. За селом раскинулись давно убранные ячменные поля, высохшие пастбища, пожухлые от засухи виноградники и фруктовые сады. Год выдался неурожайным: солнце нещадно палило, а дожди не шли. За садами темнел лес, где тирагеты охотились, и протекала река Тирас – там они рыбачили и вели торговлю с эллинами, приходившими вверх по течению на юрких суденышках.

Вождём общины тирагетов была девятнадцатилетняя Золтэ. Её имя значило – «золотая». Она принадлежала к тарабостам – высшему сословию, и была последней из своего древнего рода. Матери Золтэ не помнила, отец погиб восемь лет назад в бою с языгами. За год до этого старший брат девушки стал посланником к богу Залмоксису.

Единственным другом и телохранителем Золтэ был Марц, двадцатишестилетний простолюдин – комат, высокий, могучий, как дуб, с большими мохнатыми руками, косматой бородой и длинными волосами, собранными в пучок на темени. Тирагеты не стриглись – остриженные волосы означали позор. Золтэ тоже собирала длинные светлые волосы в пучок, но скрывала их под шерстяной шапкой – такие шапки носили только тарабосты. Девушка во всем подражала мужчинам, даже в одежде. Это шло наперекор обычаям, но Золтэ была не простой женщиной, а воином и вождем. Крепкого телосложения, сильная, выносливая, как кобылица, она редко улыбалась. На ее обветренном лице блестели злые с прищуром глаза. Жизнь воительницы – долг перед своим народом. Так ей внушил Декеней, жрец бога Залмоксиса, советник вождя и, по сути, истинный правитель Мэтония.

Старик давно мечтал выдать Золтэ замуж за главу соседнего поселения, рыжего Дураса, и видел в этом единственный путь сохранения малочисленной общины. Дурас был скверным человеком с бешеным нравом. Ходили слухи, что рыжий вождь свел в могилу двух жен, не дождавшись наследников, но Декеней твердил, что брак необходим и позволит объединить силы. Общину окружали враги. Кочевые языги, хоть и связанные по рукам перемирием, разбили лагерь за лесом на земле тирагетов и теснили их; на востоке угрожали бастарны, племя боев поджимало с северо-запада.

Золтэ почти смирилась с мыслью принести себя в жертву ради племени и стать женой Дураса, но иногда по ночам мечтала сбежать, или тайно пробраться к соседям и убить жениха. Представляя его размозженный череп, Золтэ дышала свободнее. Её страх перед свадьбой веселил Марца. Он считал Дураса слабаком и был уверен, что девушка легко возьмет верх над мужем как в управлении поселениями, так и ночью под покрывалом. С детства Марц воспитывал Золтэ как воина: учил стрельбе из лука, езде верхом, бою на коротких мечах. Жалеть нельзя ни себя, ни других, потому глаза воительницы не ведали слез, а сердце тонуло в ненависти. Редкую улыбку, что играла на сухих губах Золтэ, видела только семья Марца: жена и две дочери, похожие на отца лицом и характером. Последнее время девушка все реже навещала их – дружба с коматом разладилась еще в середине лета.

Много раз Декеней пытался выведать причину ссоры между проросшими друг в друга, как два дерева, Марцем и Золтэ, но те избегали ответа. Со временем девушка сделалась злее и своенравнее. Между вечно сдвинутыми бровями пролегла глубокая борозда. Обеспокоенный жрец не стал дожидаться, когда воительница совсем уйдет из-под его власти и решил провести ритуал очищения.

В один из осенних дней старик привел Золтэ и Марца к отдаленной пещере в лесу. Телохранитель по приказу жреца отодвинул камень, закрывавший вход. Из подземелья повеяло холодом и сыростью. Марц зажег факел и первым протиснулся в щель. Следом за ним в пещеру шагнул старик, а потом – Золтэ. Дрожащий свет пламени осветил на одной из стен рисунок Балаура – гигантского трехголового змея, древнего олицетворения зла. В глубине пещеры виднелось маленькое подземное озеро с мутной известковой водой и впадающий в него ручей. Жрец предупредил, что пить можно только из ручья. Здесь Золтэ предстояло пробыть три дня без еды, света, оружия, наедине со своими страхами и точащим душу злом. Увлеченной другими мыслями девушке испытание показалось легким. Её не пугали ни темнота, ни одиночество, но когда мужчины ушли, и жрец приказал Марцу закрыть проход камнем, она бросилась к выходу и уперлась руками в тяжелый валун. Вот он – главный страх: невозможность самой решать свою судьбу; давление обстоятельств и чужих желаний. Золтэ ощущала себя глиняной куклой в руках Декенея. Она всегда делала то, что он хочет. Это не испытание, это наказание за своенравность.

Сквозь маленькие щели пробивался солнечный свет. Золтэ села у выхода и обхватила руками колени. Когда снаружи стемнело, в глубине пещеры послышались резкие всплески. Девушка вжалась спиной в камень. Был бы хоть нож, хоть наконечник дротика! Постепенно всплески стихли, только мерное журчание ручья, отраженное высокими сводами, касалось настороженного уха Золтэ. Нащупав под рукой увесистый камень с острыми краями, она немного успокоилась и, чтобы отогнать страх, воскресила в памяти события последних двух месяцев…

К середине лета трава уже высохла, виноградники дали мало плодов, половину из которых склевали птицы. Декеней говорил о гневе Залмоксиса, приносил искупительные жертвы, но они не помогали. Тогда жрец потребовал жертвы от Золтэ. Он наконец уговорил её выйти замуж за Дураса сразу после праздника урожая. Удручённая воительница попросила не оглашать новость до осени и не брать пока у рыжего вождя выкуп за невесту. Она хотела насладиться последним летом свободы.

Однажды на охоте они с Марцем проведали свою старую ловушку – яму на крупного зверя и обнаружили в ней статного языга. Полуголый, по локоть в крови рядом с освежеванной тушей оленя, он смело смотрел на воинов и собирался дать отпор. За воровство Золтэ могла взять языга в плен и сделать рабом, но, не желая ссоры с кочевниками, отпустила наглеца. Пока рассерженный её решением Марц складывал мясо в большой кожаный мешок, чтобы унести, чужак с неприкрытым интересом разглядывал девушку. Перед уходом он прошептал ей, что завтра в это же время вернется сюда.

Отвращение к Дурасу перевесило угрозу позора. Золтэ пришла на свидание. Её не терзали противоречия, ей захотелось близости с первым приглянувшимся чужаком. А дальше будь что будет.

Внезапное отсутствие Золтэ насторожило телохранителя. Он решил, что подлые кочевники выкрали ее, помчался на поиски в лес и застал в объятиях вчерашнего вора. Обнажённая пара целовалась. Незнакомец с нежностью гладил шрам на левом плече Золтэ – год назад её ранили в бою с языгами.

Марц бросился на чужака с кулаками. Девушка загородила его собой и схватилась за меч – языг успел забрать свою одежду и проворной лисой скрылся в чаще. Напрасно Марц гнался за ним. Вернувшись к уже одетой и сидевшей на лошади Золтэ, он в ярости скинул её на землю и осыпал градом ударов. Девушка, прикрывая голову руками, молча терпела боль. Она не хотела пускать в ход оружие, однако без него сопротивляться обезумевшему от гнева великану не получалось. Золтэ выхватила нож и тут же получила удар ногой в живот.

– Подлая! – закричал Марц. – Ты обесчестила себя и свой род! Опозорила общину! Я больше не буду служить тебе! Пусть языги служат!

Воительница лежала без движения: еще оставались силы биться, но не было смысла. Постепенно телохранитель остыл. Тяжело забравшись на лошадь, девушка уехала вперед. Комат не спеша вёл свою кобылу следом. У ручья всадники остановились: Золтэ смыла кровь с лица, Марц – со своих рук.

Конец ознакомительного фрагмента.