Тиран
Шрифт:
Медведь вздохнул и уперся в висок рукой, в пальцах которой была зажата сигарета.
— Папаша хочет передать мне управление клубом.
— Разве не таков был план с самого начала?
Медведь пожал плечами.
— Ага, после его смерти или когда ему стукнет девяносто. Хотя даже в этом случае мне порой кажется, что его похоронят с долбаным молотком в руках. Но он хочет передать клуб мне… сейчас.
— Я все равно не понимаю. В чем проблема?
Медведь встал и начал расхаживать вперед
— Хочешь честно, мужик? Я не уверен, что все еще хочу этого. То, что имело смысл, когда я получил нашивку, больше не является важным. Дерьмо меняется. В клубе. Вне его. Все происходит не так, как должно, — ответил Медведь, рассеянно уставившись в потолок. Она качнул головой, словно отмахивался от окружающего его тумана. — Возможно, мне просто нужно трахнуться, — заключил он, — может, когда все это дерьмо уляжется, я напишу той британской сучке Джоди. Она трахается как чемпион и предпочитает в задницу.
— Какая-то случайная телка не исправит ситуацию, — сказал я.
— Знаю, но мой член в ее заднице по крайней мере заставит забыть об этом всем хоть ненадолго. — Медведь упал обратно на диван, почесывая предплечье. Думаю, я не единственный, кому хочется покончить со всем этим.
— Не возражаешь, если я задам вопрос? — Медведь наклонился вперед, схватив сигареты со стола. Моего ответа он не стал ждать. — Почему Доу стала той, кто так надолго задержался в твоем сердце, если раньше ты обходился сучкой или даже двумя в день? Иногда и одновременно, — протянул Медведь.
Я вскинул брови.
— Теперь мы сидим и обсуждаем сраные чувства?
— Она чертовски красивая, мужик. Я называл девушек горячими, сексуальными, суперскими, но с уклоном в стиле «я бы все равно трахнул твою задницу в трейлере». Она другая. Девчонка вроде нее должна держаться подальше от любого, кто хоть каплю напоминает белые отбросы из Флориды вроде нас.
Я вынул пистолет из кобуры и положил его на столик.
— Ты собираешься сказать что-то, после чего мне пригодится вот это? — спросил я.
Но на его лице со светлой бородой отражалось другое, и это выводило меня из себя.
Он хотел защитить малышку.
Потому что любил ее.
Мне хотелось опустошить всю обойму в его долбаную грудь, но я не сделал этого. Потому что понимал — малышка воплощала все и сразу в одной красивой долбаной упаковке, и не ее вина, что это видели все, включая Медведя. Но ему будет плохо, если он когда-либо воспользуется этим.
Если он когда-либо коснется ее, то я буду стоять над его трупом с дымящимся пистолетом, и все равно не испытаю ни малейшего чувства вины, потому что он сам будет виноват.
Медведь это знал.
— Бл*дь, опять твой пистолет, — фыркнул Медведь, — ты с самого начала
Именно благодаря тому, что он отправил ее в мою комнату в ту ночь, я положил глаз на малышку, и это была единственная причина, из-за которой мой кулак еще не врезался в его нос.
Нам нужно было сменить тему разговора прежде, чем произойдет что-то, о чем мы оба пожалеем. Я — потому что он был моим другом. Он — потому что его тело наполнится свинцовыми пулями.
— Ты так и не ответил на вопрос, говнюк, — Медведь наклонился вперед. — Почему она?
Я пожал плечами.
— Не знаю, — прозвучал честный ответ. — Это просто еще одна истина. Типа, почему небо голубое. А трава зеленая, — пожал плечами я. — Она — моя. Просто моя. Знай это.
— Ты когда-нибудь думал о том, что она заслуживает лучшего, чем это дерьмо? — Медведь махнул рукой на комнату. — Чем ты? — я кинул на него вопросительный взгляд. Если до этого разговора границы еще соблюдались, то сейчас их стремительно переходили. — Я не себя имею в виду, придурок. Просто… лучшего, чем все это. Чем эта жизнь.
— Конечно, — я подкурил сигарету и затянулся, бросив зажигалку на столик. А затем посмотрел на Медведя и улыбнулся.
— Но у нее не будет лучшего… у нее есть я.
Мне едва ли удалось произнести задуманное, потому что бетон и сталь посыпались на нас со всех сторон, разлетевшись по квартире, как торнадо.
Я пригнулся, упал на живот и укрылся за кофейным столиком. Кашель душил меня, потому что в легкие забилась пыль. Я прищурился и стал вглядываться в том направлении, откуда прозвучал взрыв.
Огромная дыра зияла там, где секунды назад была стена.
От нее остались только обломки, огромная куча дробленых бетонных блоков покрывала гостиную.
И диван, стоявший у той стены.
А вместе с ним и человека, лежавшего на том диване.
Медведя.
Глава 8
Доу
Было очень рано. Или поздно.
Или… что-то.
У меня наконец-то появилось воспоминание о ком-то, кого я знала до потери памяти, и этим человеком оказалась та, с кем произошло знакомство и после.
Никки.
Моя лучшая подруга еще с тех времен, когда мы бегали в подгузниках.