Тирания Ночи
Шрифт:
Уличные мостовые заполнились трупами. Резня приобрела поистине эпические масштабы. Кровь буквально текла рекой и переполняла сточные канавы.
Самые страшные злодеяния творились в епископском соборе, где укрылось около тысячи коннектенцев, как приверженцев чалдарянской церкви, так и мейсалян.
Наемники снесли двери и учинили кровавую бойню в доме того самого господа, которого должны были защищать.
Безумие, охватившее Антье, и не думало униматься. Солдаты разбились на небольшие группки и прочесывали улицы в поисках легкой
Когда Серифс добрался до собора, там все еще шла резня. Поведение епископа вызвало отклик в душе каждого коннектенца, вне зависимости от вероисповедания: с пеной у рта он принялся расписывать нанесенный «его собственности» ущерб.
Когда к собору подъехал Дрокер, в живых там оставалось всего несколько человек, в том числе и Серифс. Хотя его успели хорошенько отделать. Удивительно, как удалось епископу уцелеть; быть может, бог и правда благоволил святому отцу.
На улицах еще шли бои, но пик безумия миновал. Солдаты зализывали раны или мародерствовали, некоторые падали с ног от усталости.
Грейд Дрокер взял наконец власть в свои руки и отправил нескольких братьев с приказами – напомнить наемникам, что делить награбленное положено главнокомандующему.
Не самое мудрое решение: в городе царило беззаконие, а немногочисленные защитники колдуна были не слишком высокого мнения и о нем самом, и об особом ведомстве.
Нескольких посланцев Дрокера убили, но настоящий ужас воцарился, когда наемники принялись уничтожать то, что не могли унести с собой. Начались поджоги.
Патриарший посланник не удивился, когда Элс и Горт вместе со своими людьми ворвались в комнату, где он лежал под охраной последних двоих телохранителей. Донето что-то бессвязно пробормотал.
– Дрокер приказал охранять вас, – сказал Пинкус. – Судя по всему, охрана вам вскорости не помешает.
Бронт промямлил какой-то вопрос. Он явно находился под действием дурмана, но соображать при этом не перестал. Принципат желал знать, что происходит.
– Пинкус, объясни ему, – велел Элс. – Я пойду осмотрю дом. Надо понять, сможем ли мы здесь обороняться.
Ша-луг и так уже все видел: такую громадину не смогут оборонять тридцать солдат, один мул, два взвинченных телохранителя и кучка напуганных слуг, которые к тому же разбегаются со всех ног. Поместье строили без расчета на осаду.
Нужно найти того мальчишку. Белобрысый епископский любимчик, по-видимому, настоящий кладезь информации.
Огромное пустое поместье было основательно запущено.
Пустое! Вот оно что. В таком доме нужно держать несколько десятков слуг, но Элс не увидел ни одного, поднявшись по лестнице. Скаредный Серифс экономил на прислуге.
Ша-луг разыскал личные покои епископа. Обставлены они были с невообразимой роскошью.
Вечер еще только начинался, но в комнатах уже горели свечи, да не какие-нибудь, а очень дорогие, из пчелиного воска. И все же их свет не мог полностью рассеять темноту. В углах трепетали странные дрожащие тени, происхождение которых не оставляло сомнений: епископ Серифс знается с Орудиями Ночи.
Не с самыми сильными и могучими, но все же. Орудия Ночи всегда рядом. Мудрый человек не станет забывать об этом, даже на мгновение.
Элс бесшумно пересек зал и вошел в небольшую комнату, где на фоне окна вырисовывался хрупкий силуэт – мальчик смотрел на горящий Антье.
– Оса.
Тот подпрыгнул как ужаленный и стремительно развернулся, явно намереваясь кинуться прочь.
– Бежать некуда.
– Капитан Тейдж, – сказал тот, приглядевшись.
– Теперь меня зовут Пайпер Хект.
– Что ты делаешь в Коннеке?
– Лев послал меня шпионить за чалдарянами. А ты? Последний раз, когда я видел тебя в школе неутомимых отроков, тебе было одиннадцать. Лучший ученик. Но то было восемь лет назад, а тебе все еще одиннадцать.
– Меня тоже послал Лев. Но сначала я провел шесть месяцев у эр-Рашаля. Мое тело не состарится больше ни на год.
Элс кивнул. Он хорошо помнил Осу Стила – невероятно смышленого и абсолютно бесстрашного мальчишку, – хоть и не знал его близко. Когда тот пропал из школы неутомимых отроков, Тейдж не удивился. Обычное дело.
– И что же ты должен делать?
– Сеять хаос и раздор, чтобы чалдаряне не смогли устроить новый священный поход. Пока я весьма неплохо справлялся.
– Это ты травишь Донето?
– Да, – кивнул мальчик. – Устроил на него покушение, но неудачно. Хотя получилось даже лучше: он не умер, но и поправиться не может. Патриарх теперь неотрывно следит за Коннеком.
– Но как ты сумел организовать покушение? Из наших здесь больше никого нет.
– Я служу еще и Граальскому императору. Это он меня сюда послал, знал о наклонностях епископа.
– Так это из-за тебя убийцам патриарха не удалось прикончить Непорочного. Это ты предупредил Ганзеля.
– Как могу, осложняю жизнь врагам праман, – недобро улыбнулся Оса. – И врагам императора, если нам это выгодно.
– Скоро ты, видимо, лишишься епископа.
– Знаю. Как раз обдумывал, что делать, если его убьют.
– Он сейчас в Антье. И волшебник тоже. А Донето в моей власти, внизу. Если умрут все трое…
– Этого нельзя допустить. Если здесь патриарха постигнет неудача, он может забыть про Коннек и обратить свой взор на восток.
Верно. Но и восторжествовать в Коннеке он не должен. Если патриарх завоюет здешние богатые края, то награбленного ему хватит на очередной священный поход. И внимание его отвлекать будут лишь Кальзир и Граальский император.
– Как именно ты связан с Граальским императором?
– Гордимер подарил меня Йоханнесу. Я – оружие, которое он может использовать по собственному усмотрению. В Аль-Кварн явился один человек. Он говорил с Гордимером, но на самом деле обращался к эр-Рашалю. Ему нужен был особый раб.