Тише!
Шрифт:
— А если нет? — Эван выехал на дорогу. — Что ты тогда будешь делать?
Ашер открыл рот, закрыл его и нахмурился. Похоже, у него нет большого выбора, но он должен хотя бы попытаться.
— Это было её любимое платье... Я должен был найти его на днях.
Если это платье будет висеть в шкафу Мариссы, что он будет делать? Возьмёт его? Попытается убедить похоронное бюро переодеть Мариссу?
— Ну, — Эван в последний раз сжал его ладонь. Несмотря ни на что его голос всё ещё звучал бодро.
— Видимо, нам
***
Они наспех перекусили в ресторанчике неподалёку, прежде чем ехать домой к Мариссе. Ещё никто не вернулся с мессы, и машины Вивиан около дома тоже не было. Дом пуст. Тем лучше. У Ашера был ключ, так что он мог войти.
Они с Эваном пробрались наверх. Весь дом заливал солнечный свет, но не комнату Мариссы — она была погружена во мрак, и только тени и блики света мерцали на снежном шаре с дельфином. Ашер направился прямиком к шкафу, где стал рыться в вешалках с одеждой.
Ошеломляющий и такой знакомый аромат дождя и гардении заполнил его ноздри, и желание, чтобы последняя просьба Мариссы была исполнена, стало ещё более сильным.
Красное платье висело между зелёными и землисто коричневыми. Он аккуратно достал его и повесил на сгиб локтя. Эван молча подошёл и взглянул на него.
— Милое платье.
Губы Ашера изогнулись в улыбке. Оно на самом деле было довольно простеньким. В нём не было ничего особенного. Но Марисса хотела быть в этом платье.
Пока они спускались по лестнице в кухню, входная дверь открылась.
Она дома. Ашер ругнулся про себя. Глаза Эвана расширились. Убежать? Непринуждённо поздороваться с Вивиан, будто бы ничего и не случилось? Окликнуть её, не высовываясь на вид? Он не знал, как объяснить ей их присутствие в доме её матери, поэтому Ашер сделал ту единственную вещь, что пришла ему в голову. Он схватил Эвана за руку и побежал.
Они тихо вышли из дома через чёрный ход, пока Вивиан не заметила их, спустились по лестнице, обошли дом и выскользнули через ворота. Как только они нырнули в машину, Эван свернул с обочины. Ашер задержал дыхание. Он ждал, что Вивиан сейчас откроет дверь и увидит их. А затем окликнет и спросит, какого чёрта они здесь делают.
Но они выехали на дорогу без происшествий, и он снова смог нормально дышать. Эван рассмеялся.
— Раньше мне ни разу не доводилось тайком выбираться из чьего-нибудь дома.
Щёки Ашера залились румянцем, и его дыхание перехватило.
— Я не знаю, что сказал бы ей, если бы она нас застукала. "Привет, мы только заскочили за платьем твоей мёртвой матери"?
— Ты мог бы сказать ей правду, — задумчиво сказал Эван.
— Мог бы, — Ашер подумал, что всё в таком случае едва ли прошло бы как надо.
Почему ему ты рассказал о платье, а мне нет? Почему мама ничего о нём мне не сказала? Столько
— Уже поздно. Поехали в похоронное бюро, посмотрим, что сможем сделать.
***
Ашер забросил вешалку на заднее сидение и бережно сложил платье до того как вылез из машины, чтобы пойти в похоронное бюро. К ним вышел тучный мужчина в застёгнутой до горла рубашке и слегка коротковатых брюках.
— Здравствуйте, господа, — сказал он с теплотой в голосе. — Чем могу служить?
Ничего не выйдет.
— Я член семьи Хилтон, — сказал Ашер. — Я здесь, чтобы поприсутствовать на мессе.
— О, мне очень жаль, — мужчина поджал губы. — Я боюсь, что она закончилась полчаса назад. Все уже разошлись.
Ашер выдавил улыбку.
— Я знаю, я опоздал. Если бы я только мог зайти хоть на несколько минут...
Мужчина погладил подбородок так, будто раньше у него росла борода. Его беспокойные маленькие глазки метались от Ашера к внутренней двери и обратно.
— Только на несколько минут, — сказал Эван. На его лице довольно достоверно отразилась скорбь. — Мы проделали весь этот путь, только чтобы увидеть её, и будет просто ужасно, если мы не сможем попрощаться с ней.
Управляющий вздохнул.
— Ну ладно, но только на несколько минут, ведь у меня по расписанию намечается ещё одна месса...
Но Ашер уже не слушал его.
Они направились к двери, на которую минутой раньше смотрел управляющий, и оказались в маленькой комнатке с несколькими стульями и мягким освещением, украшенной цветами. В ней и стоял гроб Мариссы. Мужчина вежливо кивнул им и улыбнулся сочувствующей улыбкой, затем закрыл дверь и оставил их одних.
Откуда-то донеслись тихие звуки музыки, но Ашер так и не понял, откуда.
Он прислонился к двери и уставился прямо перед собой. Со своего места он не видел лежащей в гробу Мариссы, и впервые за всё время он подумал, что, возможно, лучше оставить всё как есть. Так или иначе — что он собирался делать? Она мертва. И ей всё равно, в каком платье её похоронят.
Да что с тобой не так? Ты ведь уже видел стольких мертвецов.
Он видел, как умирал его собственный отец. Конечно, он любил Мариссу куда больше, чем своего отца.
И все те люди, которых он убил... ему было наплевать на них. Совсем другое дело, когда ты смотришь в лицо человека, который был тебе небезразличен и который теперь мёртв.
— Ашер, — голос Эвана напугал его. Он вжался каблуками в пол и замер.
— Ашер, — снова сказал Эван, но на сей раз его голос звучал более настойчиво. — Ты хотел это сделать, и вот мы здесь. У тебя больше не будет такой возможности.
Ашер заставил себя сдвинуться с места и подойти к гробу. По крайней мере, гроб довольно мил.