Титан империи 4
Шрифт:
— Мой муж, — сжала она зубы, и по щекам скатились две слезинки. — Горн сделал все, чтобы повесить его… из-за меня.
— В смысле из-за тебя?
Она подняла покрасневшие глаза. В них на какое-то неуловимое мгновение зажегся изумрудный свет.
— Понятно, — вздохнул я и пододвинул бутылку с коньяком уже себе, затем наполнил три рюмки и кивнул. Не чокаясь, мы выпили.
— Вот, Гама! — сказал я. — А ты говорила, что нексы не умеют испытывать чувство любви.
— Я считаю, что Ди всего лишь мстит за хозяина, к которому сильно привязалась, — отмахнулась
И она отчего-то начала смеяться, и этот смех был таким же жутким, как и облик Горна. Даже сидящие поодаль аристократы испуганно поглядели на веселящегося инквизитора.
— Заткнись… — прошипела Ди. — Убила бы и второй раз, и в третий! Пусть эта мразь хоть на Нексусе спрячется! Достала бы хоть в аду!
— Не волнуйся, — положил я руку на ее ладонь. — Горн мертвее мертвого, а моя подруга занимает это тело только вынужденно.
— И осталось ему недолго, — отозвалась Гама и повернулась к Ди. — Милочка, тебе там не тесно? Подвинься, будь душкой?
Ди ничего не ответила и посмотрела на меня.
— Давайте уже забудем про мои проблемы, Евгений. Вам нужно волноваться. Вокруг шеи вашей подруги затягивается удавка.
— Спасибо, но с этим Угрем мы как-нибудь справимся, — хмыкнула Гама.
— А он тут не один, — покачала головой Ди. — С ним еще трое бывалых киллеров: Змей, Крокодил и Кувалда. Всех четверых освободили из тюрьмы несколько недель назад, и за это время они успели унести жизни нескольких целей, которые перешли дорогу кое-кому на самом верху. А теперь прибыли на дирижабль, чтобы тоже убить Горна. Потерпев неудачу на поезде, они попробуют еще раз, и на этот раз будут действовать наверняка.
Я улыбнулся:
— Сдается мне, им нужен я. Горна убил Александр Герасимов, даже не спрашивайте, кто это. Он уже мертв, а Угорь наблюдает за мной второй день. Так что нет сомнений, кто его цель.
— Вот вообще не удивлена, — усмехнулась Гама и тут, будто что-то вспомнив, полезла в карман. — Кстати, хозяин, мне тут позвонил один доброхот… И он сделал Борису Сергеевичу интересное предложение…
Она положила на стол телефон. На экране горел последний контакт и всего одна буква — К.
— Дай угадаю. Убить меня?
— В точку. Горн сильно набедокурил, и это условие его выхода на пенсию. Еще он сообщил, что во Владимир мне ход заказан. В аэропорту уже ждут, чтобы отправить меня за решетку, а там скрутить в мясорубке. Возможно, та же судьба ждет и Гертруду Михайловну. Тот хрен на «проводе» пообещал Горну за исполнение заказа перевалить все его косяки на нее.
— Суки… — прошипел я, пытаясь осмыслить клубок все новых и новых проблем, которые все запутывались и запутывались с каждым часом. — Мы что-нибудь придумаем…
Но что?.. До посадки во Владимире осталось не так много времени, и не успеем мы выйти, как Гаму арестуют. Да и нас с Настей заодно, как «фельдшеров». А еще Герда…
Зараза… В первую очередь надо найти Гаме
— И не тебе одной, подруга, сегодня звонили, — вдруг снова заговорила Ди. — Еще кое-кому на этом судне тоже поступило предложение, от которого невозможно отказаться.
— Вашу ж мать! — закатил я глаза. — Опять по мою душу?..
— Да. Меня саму удивляет такой интерес к вашей персоне, Евгений, — Ди выпустила облачко дыма. — А звонили прославленному убийце, наемнику-одиночке, у которого много имен, и нет смысла перечислять их все.
— Да-а уж, — протянул я. — И что, он тоже здесь в этом ресторане, точит нож, чтобы вонзить его мне в сердце?
— Конечно. Как я сказала, у наемника много имен, но чаще всего его зовут Ворон. И это я, будем знакомы.
— Ладно, сделаем еще пару витков и поворачиваем, — кивнул капитан Шемякин рыжеволосой Розе, своей первой помощнице. — Посмотрели и будет с них. Нечего смущать парней там внизу, им и так нелегко приходится.
Они стояли на капитанском мостике и наблюдали за происходящим в передний иллюминатор. Внизу бушевало сразу три Дива, катались два Колеса, а ревущих Таурусов накопилась пара десятков. Монолитов вылезло уже десять штук, и из них волна за волной нескончаемым потоком лезли нексы.
Не хотел бы Шемякин сейчас оказаться на земле в шкуре ликвидатора. Как хорошо, что в свое время он пошел в авиацию, а не в пехтуру.
— Вениамин Харлампиевич, — подошел к нему второй помощник по имени Герман. — В лазарете умер уже третий больной.
— Сука, что с ними не так?! — скрипнул зубами капитан.
— Лекари говорят: либо серьезное отравление, либо… яд.
— Яд?! На моем корабле?
— И еще… Вас хочет видеть госпожа посол.
— О, нет… — напрягся Шемякин. — Что ей еще нужно? Рев Дива спать мешает? Сама же сказала, что ей плевать на Монолиты и наш небольшой вояж вокруг Осколка!
— Она не уточнила. Но она ждет вас в грузовом отделении. Мы пытались не пустить ее туда, но сами понимаете…
— Какого черта она там забыла?! — прошипел Шемякин и ткнул пальцем в двух членов экипажа. — Оба — за мной. Роза, за главную!
— Есть!
Час от часу не легче! Сначала больные аристократы, которые мрут как мухи, а с этими гостями из Рейха всегда проблем не оберешься: то им подавай VIP-купе и в срочном порядке выселяй оттуда важное лицо — со скандалом, естественно! — то помогай устроить их «багаж» из сорока пяти ящиков.
А внутри тела замученных ими же людей, которых в Рейхе назначили шпионами Империи! Никто на борту не удивиться, если во внезапной «болезни» тех бедолаг в лазарете тоже окажутся виноваты прихвостни Зи!
И какого черта Император терпит эту сволочь?! Давно пора поговорить с Рейхом на языке силы, а он все пытается «договориться» с этими мерзавцами!
Капитан широкими шагами двинулся по коридору, и тут дорогу ему перебежала черная кошка.
— Мяв! — заворчало жутковатого вида животное, погладев на капитана огромными зелеными глазами.