Титан
Шрифт:
На следующий вечер он заехал за ней в Грейстоун.
Пока машина выезжала с территории поместья, он спросил:
— Ты сказала матери, что проведешь сегодня время со мной?
— Да.
— Ей это пришлось не по сердцу, конечно?
— М-м… немного.
— Понятно, — сказал Ник, вытащил из кармана пиджака десятидолларовую бумажку и передал ее девушке.
— Возвращаю тебе твои деньги, — сказал он. — В конечном счете проиграл пари я. Я недооценил твою мать. Она слишком умна, чтобы поддаться моей
— Ты должен дать ей шанс.
— Не сомневайся, я дам ей шанс. Я сделаю все, чтобы заслужить ее расположение, но… ничего из этого не выйдет. Я чувствую.
Диана решила, что чем меньше они будут говорить о ее матери, тем лучше.
Он отвез ее к берегу Коннектикута, где был один неплохой ресторанчик даров моря, откуда открывался хороший вид на пролив. Им показали столик на веранде. Ник заказал омаров, приготовленных на пару, и бутылку муската. До июньского заката оставалось не меньше часа, и пролив с его рыбачьими лодками живо напоминал морские пейзажи Будена.
— Расскажи мне все о себе, попросил он, пристально вглядываясь в ее прекрасные зеленые глаза. — У тебя есть парень?
— А, — отмахнулась она, — целая куча, но ничего особенного.
— В таком случае у меня есть надежда.
— Ах, ах, не так шустро.
— Времени у меня — целое лето.
Целое лето. Ей вдруг показалось, что это сочетание двух слов — самое красивое в языке. Она уже собиралась сказать ему, что уезжает на июль и август с матерью на «Виноградник Марты», но теперь передумала. И даже сама не понимала почему.
— Завидую мужчинам, — сказала она, прервав паузу, которая уже немного смущала их обоих.
— Почему?
— О, вам столько разного доступно! Например, бизнес. Мне кажется, что это страшно интересно. Я бы хотела оказаться на вашем месте. Или на месте отца. Я бы с удовольствием вела дела такой компании, как «Рамсчайлд армс».
Он мало обращал внимания на то, что она говорит, и просто любовался ею. Ему представлялось, как он занимается с ней любовью. Но в этот раз было и что-то иное.
— В самом деле? Продавать оружие интереснее, чем страховку, но и вообще сам процесс продажи — вещь забавная. Слушай, я знаю, что слишком скор, но скажи, я тебе нравлюсь?
Она удивилась:
— М-м… в общем, да. А что?
— А то, что я готов пойти на все, лишь бы понравиться тебе еще больше.
— А зачем?
— Я знаю, ты скажешь, что я идиот, но мне кажется, что я влюбился в тебя.
Она сама удивилась тому, насколько взволновали ее эти слова.
— Но ты не мог влюбиться в меня! Мы только-только познакомились!
— Именно так все и бывает.
— В романах и на сцене театра.
— Нет, в жизни! Люди встречаются и влюбляются друг в друга. Тебе не кажется, что любовь — самая важная вещь в
Она была застигнута врасплох его напором. Пронзительностью его взгляда. Никогда ей еще не приходилось встречаться с теми, кого хотя бы отдаленно можно было сравнить с Ником Флемингом.
— Я… я думаю, что это возможно, если речь идет о действительно большой любви. Настоящее чувство — большое везение. Но мне кажется, что лишь единицы способны когда-либо переживать подобное. Я думаю, большинство людей всего лишь… — она замолчала, внезапно смутившись, всего лишь женятся или выходят замуж.
— Если бы я поверил в то, что твои слова — правда, у меня не было бы стимула к дальнейшей жизни.
— А вот сейчас ты действительно говоришь глупости.
— Это такая же глупость, как и утверждение, что у человека только раз бывает юность. Но ведь это истина. Я молод и хочу испытать в жизни все. В особенности — любовь. И кажется, я уже начинаю ее испытывать. — Он улыбнулся, и никогда еще Диана не видела такой очаровательной улыбки. — Я самый счастливый человек в мире.
Вдруг счастье посетило и ее.
* * *
— Мама, кажется, у меня нет желания отправляться в этом году на «Виноградник Марты».
Арабелла Рамсчайлд поставила на стол бокал с апельсиновым соком и посмотрела на дочь. Они сидели в залитой солнцем малой столовой Грейстоуна и завтракали.
— И куда же у тебя есть желание отправиться?
— Никуда. Я хочу сказать, что мне лучше остаться здесь и позаниматься французским.
— Но ты спокойно можешь заниматься им на «Винограднике Марты».
— Нет, мне там будет очень трудно настроиться на работу.
Арабелла перевела взгляд на мужа. Альфред только пожал плечами. Тогда Арабелла вновь посмотрела на дочь.
— Это ведь все из-за этого мальчишки Флеминга, не так ли? — спросила она. — Диана, я надеюсь, ты не воспринимаешь его всерьез?
— Я сказала, что хотела бы позаниматься французским! — В ответе ее неожиданно прозвучал такой вызов, что мать решила вести себя осторожнее. Она знала, что дочь будет бороться за свое решение.
— Ты вполне могла бы позаниматься французским на «Винограднике Марты»! Диана, не испытывай моего терпения.
— Хорошо, а что, если и вправду Ник?
— Могу я полюбопытствовать, что у тебя с ним происходит?
— Ничего у нас не происходит! Но, мама, он и вправду замечательный человек. Ты сама отметила его обаяние.
— Я отметила бойкость его языка. Я не поверила и половине из того, что он мне наплел. Надеюсь, и ты станешь более трезво относиться к его словам.
— Но он так убежден в том, что чувствует! Я никогда еще не встречала человека, который был бы так полон жизни, как он!