Титановая Лоза
Шрифт:
Сегодня пульсация нарушила привычную схему, основные силы группировки пришлось оттянуть к тамбуру, где еще оказывали сопротивление несколько крупных механоидов и сталкеры, попытавшиеся осуществить силовой прорыв в Академзону из пространства пустоши.
…Дитрих чувствовал себя неуютно.
В егеря он попал недавно. До этого, после вживления основного импланта, он почти полгода провел во внутренних караулах, в тот же период прошел обряд посвящения, а вместе с ним получил и новое, казавшееся дурацкими, непривычным имя.
Но правила есть правила. Новое имя — не слишком высокая цена за имплант, без которого в границах отчужденных
После уютного сумрака бункерных зон выходить на поверхность жутковато. Вообще-то Дитрих никогда не считал себя трусом, но в Пятизонье происходит быстрая, болезненная ревизия жизненных взглядов и ценностей. Порой на поверхность всплывают такие потаенные черты характера, о которых там, в Большом Мире, даже не подозреваешь.
Ни служба в армии, ни жизнь на гражданке, ни злоключения молодости, пусть даже они будут спрессованы в один день, не сравнятся с одной минутой, проведенной тут.
Выходя на патрулирование после пульсации, Дитрих видел десяток обуглившихся, уже неузнаваемых тел, от которых разило горелой плотью, а рядом — остановленного ударом электромагнитного импульса, сожженного из огнеметов и вдобавок изрешеченного из стационарного импульсного орудия бронезавра.
От недавних впечатлений мурашки бегали по коже. Здесь жуткая в своей непредсказуемости смерть ходила с любым из сталкеров рука об руку, вокруг, несмотря на громкие заявления Генриха Хистера, царил вакуум абсолютной неизвестности. Все эти зачистки — мышиная возня. Отчужденные пространства только приподнимали перед Дитрихом завесу своих тайн, но он уже успел вкусить крамолу запрещенных мыслей. Когда глаза широко открыты, ты видишь окружающее и начинаешь понимать, насколько человек слаб и беззащитен в сравнении со стремительно развивающимся техносом Пятизонья.
Замкнутый круг получается. После имплантации назад пути нет, а период адаптации к новой реальности столь страшен, что ночные кошмары кажутся добрыми мультиками по сравнению с любым выходом на поверхность, но попробуй пожалуйся — даже малейшее проявление человеческой слабости в Ковчеге считается признаком неполноценности и карается лишь одним способом: малодушный боец группировки либо загадочно погибает, либо оказывается на операционном столе, где хирурги и мнемотехники на свой лад устраняют «огрехи природы»…
Остановившись у старой, полуразрушенной пристани, Дитрих сплюнул, на миг приподняв дыхательную маску, затем расчехлил электронный бинокль и стал внимательно осматривать окрестности. Он уже понял, что выжить можно лишь одним способом: забыть все, что существовало раньше, выкинуть прошлое, начать с нуля, принимая адские правила игры, стать зверем, постоянно находящимся настороже, не прощать слабость другим и выжигать ее в себе…
Размышляя, он и сам не замечал, как мысленно повторяет одну из истеричных речей лидера Ковчега.
Трое боевиков, остановившихся чуть поодаль, контролировали ближайшие заросли металлорастений, пока их командир изучал окрестности. Сегодня все мнемотехники, энергики, метаморфы и бионики были брошены на зачистку тамбура и в патруль послали тех, кто первым подвернулся под руку коменданту тридцать шестого бункера.
Дитриха молодые сталкеры откровенно побаивались. Всего полгода как пришел в Пятизонье, а от него уже веет могильным холодом, словно он умер, потерял все человеческое, стал сродни сталтехам, навек замкнулся
…Опустив бинокль, он собирался подать знак, возобновляя движение по маршруту, как вдруг сдавленно пискнул мью-фон, затем после автоматической подстройки частоты раздался хриплый незнакомый голос:
— Альфа-12-1, всем, кто меня слышит. Отказала система навигации. Нахожусь в разрушенном производственном корпусе… Метрах в тридцати от позиции наблюдаю открытое водное пространство!…
Водная стихия сыграла с Титановой Лозой злую шутку: на глубине восприятие резко меняется, и она не уловила признаков начинающегося катаклизма.
Пульсация ударила, когда она только преодолела Барьер и намеревалась всплыть к поверхности водохранилища, чтобы активировавшиеся импланты смогли идентифицировать расположенные на берегу ориентиры.
К счастью, Дарлинг находилась еще глубоко под водой, когда вал незримой энергии пронесся над изувеченным пространством. На глубине ощущался лишь слабый отголосок удара стихии, но и его оказалось достаточно, чтобы импланты ушли в сбой, а она от неожиданности едва не задохнулась, на несколько мгновений потеряв сознание.
Удивительная живучесть Титановой Лозы уже давно начала обрастать различными легендами. Действительно, ее способности были уникальны, она часто находила выход из смертельных, тупиковых ситуаций, но объяснить свое поведение порой не могла. Что-то жило внутри нее, проявляясь лишь от случая к случаю. Так же обстояло дело и с характером. Она могла демонстрировать непоколебимое спокойствие и рассудительность, быть жестокой, когда того требовали обстоятельства, и вдруг, только что выйдя из кровавой схватки, остановиться, залюбовавшись случайно увиденным металлорастением необычной формы, заметить в нем некую природную красоту, гармонию скупого рационального совершенства, либо (такой случай был хорошо известен) пожалеть покалеченного в бою механоида и трое суток потратить на поиски легендарного Механика… [8]
8
Механик — легенда Пятизонья, сильнейший мнемотехник. По слухам, обитает где-то в пустоши. Способен отремонтировать любого механоида или вылечить безнадежно покалеченного сталкера. Иногда сам выходит на контакт с обитателями Пятизонья, но всегда соблюдает разумную дистанцию.
Вот и сейчас, выпустив в момент потери сознания мундштук дыхательного аппарата, она не захлебнулась, ее губы плотно сжались, Дарлинг инстинктивно задержала дыхание, словно ее организм управлялся не только разумом.
Через пару секунд, когда реальность вернулась, она едва не поддалась панике, чувствуя, что тонет, но, совершив несколько резких движений, быстро опомнилась, пришла в себя.
Поймав шланг кислородного баллона, она сделала два глубоких вдоха.
Пульсация…
Дарлинг не решилась всплывать. Импланты второго уровня все еще находились в сбое, сориентироваться под водой, казалось, нет никакой возможности, но она все же нашла выход из ситуации. Расстегнув магнитную липучку, Лоза вытащила из небольшого подсумка единственное микроустройство, которое взяла с собой, — маркер, чья индикационная стрелка всегда указывает на тамбур.