Тьма или свет. Освободи меня
Шрифт:
— Опять? Не хочешь попробовать новое направление?
— Нет, — чуть улыбнувшись и опустив голову, сказала Анна.
— Хотел спросить… — начал Вигейр, не зная, как продолжить. — Как Аманда отнеслась к тому, что ты оказалась тёмной? Или она так и осталась в неведении?
— Она умерла, Вигейр, — с накатившимися на глаза слезами, прошептала девушка. — Как мне сказали, произошла авария. Никто не выжил.
Поражённый новостью, он не знал, что ответить.
— Вигейр, — дав мужчине немного
— Лилиана? — переспросил он.
— Да. Это ведь что-то значит? — уточнила она.
— Очень многое… — шёпотом ответил маг.
— Она часто сокращала это имя и называла меня Лили, — улыбнувшись, поделилась с ним девушка.
Возвращаясь в замок, Анна делилась своими детскими воспоминаниями, рассказывала, что происходило с ней уже на территории Империи Малум. Вигейер внимательно слушал, иногда задавал вопросы, шутил. Девушке было приятно общаться с магом. Она от души смеялась над очередной шуткой, когда они уже подходили к замку.
Освободившийся Эндарион, который узнал, что цветочек покинула замок с Вигейром, сейчас наблюдал, как она весело смеётся и улыбается другу их семьи. И опять эта улыбка предназначалась не ему! Ревность застелила глаза, кулаки непроизвольно сжались.
Подошедший Адальстейн увидел, что твориться с его сыном. В успокаивающем жесте он положил свою руку ему на плечо.
Глава 28 — Темная или светлая
— Как хорошо, что мы вас встретили! — воскликнул Вигейр, как только увидел Эндариона и Адальстейна, наблюдающих за ними.
— Да. Просто чудесно, — прошипел император. — Почему ты не предупредила меня о том, что покидаешь замок, Анна?!
— Ты же говорил, что Вигейр — друг семьи. Я подумала, что ты доверяешь ему и не будешь против, если мы вместе ненадолго уедем, — объяснила девушка.
— Во всяком случае, нам с Анной нужно кое-что рассказать вам, — вмешался Вигейр.
— Думаю, стоит пройти в твой кабинет, Эндарион, — сказал Адальстейн.
— Так о чём пойдет речь? — спросил император, когда все вошли в кабинет и заняли свои места.
— Анна, думаю, стоит начать тебе, — произнёс Вигейр.
— Вы уже на «ты» перейти успели, — недовольно сказал Эндарион. — И что же ты должна мне рассказать? — императора одолевали неприятные беспокойства.
— Вигейр Ровере — мой отец, — быстро призналась она.
— Я думал, ты начнёшь с другого момента… — произнёс друг семьи.
— Остальное я расскажу Эндариону наедине, — взглянув мужчине в глаза, сказала Анна.
— Вигейр, что всё это значит?! — спросил Адальстейн.
— Это правда, друг, Анна — моя дочь. Думаю, имя её матери тебе многое скажет… Аманда Лонгвиль.
— Светлая магичка, которой ты был увлечён в юности? —
— Это было не простое увлечение, и ты это знаешь. Я любил её.
— Светлая… — повторил Эндарион, так сильно сжав ручку, что она треснула. — Так вот почему ты так интересовалась магами с тёмной и светлой силой одновременно, — быстро сложил два и два император.
Когда до него наконец дошло, что Вигейр — отец его цветочка, ревность тут же отступила, но в результате их разговора новое чувство захлестнуло императора. Непонимание. Почему девушка ничего не рассказала ему? Зачем скрывала?
— Мы уезжали, чтобы удостовериться в нашем родстве, — продолжил Вигейр, пропустив слова императора.
— Оставьте нас, — резко попросил Эндарион, повысив голос.
— Сын… — позвал Адальстейн, глядя на него. Девушка не поняла, что значит этот взгляд. Но император прекрасно разобрал, что хотел сказать отец: «Не делай того, о чём потом пожалеешь». Он кивнул в знак согласия, вставая.
Развернувшись, Адальстейн пошёл к двери, увлекая за собой немного сопротивляющегося друга. Когда они вышли, Эндарион сказал, сев напротив девушки:
— Я тебя очень внимательно слушаю, Анна.
— Извини, что я лгала тебе, — без предисловий начала она, чувствуя себя виноватой под его пристальным взглядом. — Я была слишком растеряна, — продолжила девушка, не дождавшись ответа. — Только что появившаяся тёмная магия, из-за которой я чуть не убила светлую магичку из Академии Света, река Инг, в которой чуть не утонула, когда спасалась от преследования… А потом стала твоим подарком. Как же я могла доверять тебе, если ты тоже ничего не рассказывал, даже не снял ограничители?!
— Не снял, потому что думал, что ты можешь уйти порталом, — прервал её Эндарион.
— Я не доверяла, потому что не знала, могу ли. Ведь от меня отвернулись все, кого я считала друзьями, что уж говорить о тёмном маге, императоре.
— Твоя мать тоже от тебя отвернулась? — спросил он.
— Она умерла перед тем, как я поступила в Академию Света. Отец, который оказался не родным, через несколько часов тоже скончался. Академия была единственным местом, куда я в тот момент могла податься.
— Анна, ты — моя девушка. Разве этого не достаточно для того, чтобы доверять мне? — вспылил император.
— Я уже говорила тебе. Для меня ничего не изменилось. Я по-прежнему не чувствую себя свободной. Это был только твой выбор. Я лишь не стала сопротивляться, предпочитая хотя бы в глазах других магов не быть вещью, не терпеть унизительные взгляды, направленные на меня.
Засунув руки в карманы, Эндарион подошёл к окну, встав к девушке спиной.
— Про пограничную деревню, про технику боя я тоже соврала.