Тьма императора
Шрифт:
Но Арен произнес иное. — Как скажешь, моя драгоценность. — Он разжал руки, выпуская ее из объятий, и отошел. София открыла глаза — они моментально заслезились, и она сразу их закрыла. Тогда император вновь подошел к ней, провел ладонями по векам, и боль стихла. — можешь открывать, сейчас не должно быть больно. Надо было сразу тебя вылечить, но я забыл.
Она кивнула, медленно открывая глаза. Больно действительно больше не было, и София с интересом огляделась. Круглое полутемное помещение, заполненное какими-то предметами, а вместо стен — окна, и такое впечатление, что они не
— Это обсерватория, — пояснил император. — Сегодня после полуночи — единственный день в году, когда можно увидеть две кометы, которые называются Влюбленные. Знаешь, что это?
Софии стало неловко уже от одного названия, и только потом — от того, что она не помнила ничего про эти кометы. — Нет, ваше величество. Астрономия у нас была, но не так, чтобы очень подробная.
— Я рад, что ты хотя бы чего-то не знаешь, и мне есть, в чем тебя просветить, — улыбнулся император. — Эти кометы летят навстречу друг другу и встречаются в небе каждые десять лет. Сегодня это как раз случится. Встречаются — значит, пролетают рядом друг с другом. По-настоящему они никогда не встретятся.
— Тогда они скорее Разлученные. — Это всего лишь кометы, Софи, — сказал мужчина, подводя ее к окну. Или будет правильнее называть его стеной? — Зрелище очень красивое. Ну… по крайней мере мне нравится. Но если тебе нет, давай уйдем.
София с удивлением поняла, что император испытывает неуверенность. Это было настолько невероятно, что она выпалила: — Что вы, в самом деле! Кому может не понравиться смотреть на звезды? Это очень красиво.
Возле окна стоял магтелескоп, и после этих слов Софии император принялся возиться с ним. Что-то подкрутил с одного бока, потом с другого, посмотрел в окуляр, вновь подкрутил. И так трижды. Только на третий раз он, удовлетворенно кивнув, произнес:
— Все. Теперь смотри. София наклонилась, заглянула в окуляр и восхищенно вздохнула — Защитница, это же невозможно, просто сказочно красиво! По темному бархату неба медленно скользили две насыщенно-белые кометы с длинными хвостами. Они плавно двигались навстречу друг другу, чуть мерцая, и казалось, что они вот-вот столкнутся. За ними перемигивались далекие звезды, наблюдающие за этим полетом, как и София, издалека, словно делали ставки — встретятся ли, сойдутся ли?
— Красиво… Ваше величество, они такие белые, сияющие. Как две звездочки, только двигаются… И хвостики эти… Ох, а что же вы? Вы не увидите? — Она попыталась отойти от телескопа, но император ее остановил.
— Смотри-смотри, я это уже видел. — Нет, как же… — Хорошо, — вдруг согласился он с удивительной легкостью. — Тогда чуть подвинься, я тоже буду смотреть. — И император, наклонившись, прижался щекой к щеке Софии, заглядывая в окуляр, а затем и руку на талию ей положил.
— Ваше… — Чш-ш-ш, — сказал он со смешком. — Смотри. Они сейчас пересекутся. София замолчала, вздохнув. Говорить все равно было бесполезно — только воздух зря сотрясать. Щека его величества была горячей и немного кололась отросшей щетиной. Он не двигался, лишь прижимался, но и этого Софии было достаточно — она вообще не могла ни о чем больше думать, даже несмотря на то, что кометы сильнее сближались.
С каждой секундой они светились все ярче и ярче, словно радовались встрече. Затем вспыхнули, слившись в одну точку — и начали расходиться в разные стороны.
— Вот и все, — сказал император с нарочитой грустью, чуть сжав пальцы на ее талии. — Теперь новая встреча будет только через десять лет.
София хотела что-то ответить, но забыла, что именно, когда Арен, повернув голову, мимолетно коснулся губами ее щеки. И прежде, чем она успела отреагировать, выпрямился и сделал шаг в сторону. София тоже выпрямилась и посмотрела на него с укоризной.
— Ваше величество… Обещали же не трогать. — А я разве трогаю? — Он развел совершенно пустыми руками. — Я сегодня трогал только магтелескоп, и больше ничего. — Ну конечно, — она фыркнула — злиться всерьез не получалось. — И только что рядом с моей щекой не ваша щека была, а чья-то еще.
— моя. Но я тебя не трогал, Софи, — ответил император уже серьезно. — Трогать — это иначе. Она отвела взгляд — было невозможно стыдно за вспышку откровенного желания после этих слов. Хотя толку? Эмпат ведь.
— Я бы предложил посмотреть что-нибудь еще, — продолжал его величество невозмутимо. — Но завтра у нас с тобой рабочий день, и хорошо бы поспать. А что-то другое, не эти кометы, можно и после посмотреть. Переносимся?
— Да, — ответила София негромко. — Конечно, вы правы. — Тогда иди ко мне. — Камин гораздо дальше, чем вы, — сказала она со всей возможной строгостью. — Сначала надо дойти до него. — Дойдем. Иди сюда. Вот… и что с ним делать?..
София, вновь вздохнув, подошла ближе и приняла протянутую ладонь. Тут же оказалась сначала в объятиях, а затем и вовсе на руках. Император направился к камину, сжимая ее так, будто она ничего не весила, и глядя в глаза. София взгляд не отводила — почему-то не могла.
— Когда мы переносились с тобой впервые, — произнес Арен, заходя в камин, — ты сказала, что тебе боязно, но ты не боишься. Объяснишь, в чем разница? — Это же очень просто, ваше величество, — проговорила София, наконец зажмуриваясь — пламя слепило. — Боязно — это немного, совсем чуть-чуть. Как легкая опаска. А боюсь — это страх, сильный страх перед тем, что может быть.
Император промолчал. Поставил ее на пол, построил лифт, а затем вновь вынес из камина.
София открыла глаза — слава Защитнице, это ее комната. Она опасалась увидеть что-нибудь другое. Через секунду оказавшись на ногах, София хотела отойти от императора хотя бы на шаг, но он не позволил, положив ладони ей на талию и прижав к себе.
— Боязно или боишься, Софи? — спросил он серьезно, по-прежнему глядя ей в глаза. — Скажи мне. — Я не знаю, — прошептала она. — С камином гораздо проще, чем… — Чем со мной? — Да. Он улыбнулся, поднял руку и коснулся ее щеки кончиками пальцев.
— Я сейчас уйду, Софи. — Я понимаю. И вообще вам не следовало приходить. — Не следовало, — согласился император спокойно. — Но я пришел. И приду завтра. — Я понимаю, — повторила она обреченно. — Тем более, что вы еще должны рассказать мне про эмпатию.